Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этом же отчете говорится о наличии «семей трех сотен солдат, тысячи пятисот католических и протестантских изгнанников, армян — работников заводов, производивших товары для армии, а также многочисленных ремесленников в казе Тарс», о «шести хозяйствах, состоящих из семей пяти солдат, и семьи ремесленника» в казе Джихан, о «нескольких ремесленниках и плотниках и их семьях, а также о четырех сотнях работников, работающих на строительной площадке Интилли по особым заказам» в казе Ислахийе, о семи сотнях двадцати пяти «лицах обычной категории» в Козане/Сисе, о тридцати восьми в Карсбазаре, о восьми сотнях шестидесяти трех в Хаджине, включая семьи солдат, ремесленников и обращенных в другую веру лиц, и о двух сотнях двадцати восьми лицах в Феке, к которым следует добавить людей других категорий, которые в общей численности составляют восемьсот шестьдесят восемь армян «плюс те, что проживают» в Дёртьёле[3948]. Если оценки количества армян, которым было позволено остаться здесь, и в вилайете, вероятнее всего, слишком низкие, то это опять же указывает на то, что власти желали ограничить их количество, за исключением жителей, крайне необходимых для нужд армии. Так, в отношении одного лишь города Сиса (в казе Козан) крайне точные армянские источники, созданные католикосатом, говорят о четырех тысячах депортированных против двух тысяч пяти сотен тридцати лиц, которым было позволено остаться в этом городе[3949], что почти в четыре раза превышает показатель для всей этой казы, зафиксированный судебным инспектором Асимом. Тот факт, что администрация, закрепленная за католикосатом, была сохранена в Сисе, сам по себе не является достаточным для того, чтобы объяснить разовую щедрость, от которой выиграли жители бывшей армянской столицы, или значительное неравенство между членами правительства Османской империи и правительства католикосата. Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что определенные должностные лица в почти исключительно армянском городе Сисе предоставили правительству Аданы приуменьшенные данные, — иными словами, стало возможным подкупить этих лиц с целью искажения реальных показателей. Хотя, исходя из этого задокументированного дела, сложно сделать общие выводы, вполне вероятным кажется тот факт, что одной части армянского населения Киликии было позволено остаться дома, а другая была депортирована в менее важные районы, явился результатом полномасштабного подкупа должностных лиц местного правительства.
Глава 22
Депортации в санджаках Айнтаб и Антакья
В этом регионе, разместившемся между горными цепями Тава и Аманоса, армяне жили с X столетия: их прибытие сюда совпало с созданием военных округов армянскими солдатами-колонистами. В 1914 г. в санджаке Айнтаб, который в административном плане подчинялся вилайету Алеппо, проживало 44 414 армян, более тридцати шести тысяч из которых проживало лишь в казе Айнтаб, тогда как остальные восемь тысяч находились в казе Килис[3950].
Из восьмидесяти тысяч жителей Айнтаба тридцать шесть тысяч составляли армяне различных конфессий, четыре тысячи были протестантами. Армянская община насчитывала несколько церквей и двадцать пять школ общей численностью прихожан, равной пяти тысячам человек. Еще несколько сотен молодых мужчин и женщин посещали центральный турецкий колледж, который был основан в 1876 г. американскими миссионерами и включал в себя медицинскую школу, а также госпиталь. Армянское население Айнтаба, которое с середины XVIII века было турецкоговорящим, частично возродило свой родной язык благодаря интенсивному развитию образования при содействии патриархата Константинополя вплоть до 1915 г., по крайней мере это касалось самой юной части населения. Армяне Айнтаба — особенно активная часть населения этого города — в основном были заняты торговлей и ремеслом и занимали ключевое место в экономической жизни города.
Вторая каза в данном санджаке Килис — насчитывала восемь тысяч армян. Почти все из них были сконцентрировав столице казы — городе Килисе, который раскинулся на дороге в Алеппо. В самом начале XX века Килис был процветающим городом, славящимся своим производством изделий из луженой меди, текстиля и ковров[3951].
Хорошо осведомленный армянский свидетель сообщает, что накануне войны в Айтабе депутатом парламента Али Дженанни был основан клуб Türk Yurdu (младотурецкая организация, имевшая клубы в провинциях. — Прим. пер.). Главная задача данного клуба состояла в том, чтобы скоординировать притеснения армянских учреждений, содействовать конфискации ферм под различными предлогами и в целом продвигать тюркизм[3952]. Этот же источник сообщает, что в самом начале войны клуб младотурок запустил яростную кампанию против французских и британских организаций, а затем в начале весны провел в деревнях тур антиармянской пропаганды. Иттихадисты также порекомендовали турецким должникам не погашать их задолженность перед армянами и прекратить обработку принадлежащих армянам земель, «так как в скором времени в Айнтабе больше не будет ни одного армянина». В городских мечетях шла такая же молва[3953].
Как и весь остальной вилайет Алеппо, санджак Айнтаб не был одним из районов, изначально включенных в план депортации.
Армянские жители Айнтаба, как и Алеппо, должны были остаться в своих домах. В то время как различные факторы, в особенности наличие множества иностранных свидетелей и острые дебаты внутри самих учреждений клуба иттихадистов, могут объяснить такое решение относительно таких городов, как Стамбул, Смирна или Алеппо, то причины такого решения относительно армян городов Айнтаб и Килис сложно найти. Разумеется, обе эти группы были изолированы в турецко-арабском окружении и уж явно не представляли собой значительного скопления армян. То, что граничащему санджаку Мараш в начале весны 1915 г. был предоставлен статус административной автономии, по всей видимости, указывает на то, что клуб иттихадистов с самого начала планировал оставить армян вилайета Алеппо, что заставило наиболее упертые
