Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Казы Биреджик и Румкале
В 1914 г. в административном центре казы Биреджик, расположенном на полпути из Айнтаба в Урфу, на берегу Евфрата, проживало полторы тысячи армян. Биреджик, расположенный на берегу Евфрата, был обязательной промежуточной остановкой на пути в Месопотамию. В нескольких километрах к западу на пути в Айнтаб, в местечке Нисибин проживала примерно сотня армян. В этом местечке оставались следы присутствия древних армян. Каза Румкале, расположенная на севере, насчитывала полторы тысячи армян, которые проживали преимущественно в Энеше, Джибине и Румкале (армянское название — Хромгла), который с 1151 по 1292 год был центром католикосов[4107]. Согласно информации, переданной американскому консулу Джексону американским миссионером, самая большая группа армян из Биреджика была депортирована в середине августа, после того как им предложили перейти в другую веру. К ним применили такой же «метод», который применялся в Диарбекире[4108]. Армяне Энеша и, вероятно, Джибина и Румкале также были депортированы в средине августа после уничтожения последних мужчин[4109]. Все это происходило под руководством каймакама Мидхата-бея, который занимал свой пост с 22 августа 1913 по 24 февраля 1916 г.
Часть V
Вторая стадия геноцида. Осень 1915 — декабрь 1916 года
Глава 1
Субдиректорат по работе с депортируемыми города Алеппо: агентство по реализации партийно-государственной депортационной политики
В течение всего процесса, кульминацией которого стала ликвидация армян Османской империи, возможности избежать всеобщей судьбы были крайне редки, если они вообще были. Как известно, незначительному количеству армян удалось выжить благодаря дипломатам, представлявшим Болгарию, на тот момент союзника Османской империи; кроме того, некоторым представителям интеллигенции, депортированным 24 апреля 1915 г., удалось спастись благодаря тому или иному дипломатическому или политическому вмешательству. Но общей массе из нескольких сотен тысяч депортируемых, которые оказались в Сирии или Месопотамии, предстояло заполнить десятки спешно организованных концентрационных лагерей, которыми заведовал Субдиректорат по работе с депортируемыми, созданный в Алеппо осенью 1915 г. Это была официальная организация, подчинявшаяся Директорату по расселению племен и эмигрантов («Искян-и Ашайирын ве Мухаджирын Мюдырйети»), который, в свою очередь, отчитывался перед министром внутренних дел. Задачей ИАММ была организация депортаций, а также передача имущества армян мухаджирам, или, другими словами, расселение мухаджиров в места, где жили армяне. Именно ИАММ координировал, например, депортации мусульманских эмигрантов из Румелии или Черкеза, из Палестины в те части Малой Азии, которые были свободны от своих греческих или армянских жителей[4110]. Таким образом, ИАММ был тем органом, который занимался внедрением политики Центрального комитета Иттихада по «демографической гомогенизации». Официальное название указывало на то, что его задачей являлось расселение сорванных со своих мест мусульман, а также, главным образом, он отвечал за насильное выселение армянского населения и координацию его депортации, термин, значение которого, как мы уже знаем, менялось в тех областях, где жили депортируемые армяне. Таким образом, если мы посмотрим на хронологию передвижений мусульман, производившихся авторитарно по приказам ИАММ, оказывается, что этот процесс осуществлялся фактически параллельно и синхронно с этническими чистками армян в регионах, куда должны были отправить мухаджиров, переселенных ИАММ[4111]. Связь Директората с комитетом «Единение и прогресс» была отмечена самим характером его миссии по отуречиванию страны, а также выбором его начальника, Муфти-заде Шюкрю-[Кайа]-бея, младотурка, близкого к Мехмеду Талаату[4112], которого КЕП отправил как своего представителя в вилайеты Адана и Алеппо летом 1915 г.[4113], как и большое количество его коллег из Стамбула, которых отправили в провинцию, когда ситуация потребовала срочного вмешательства и внедрения политики, выбранной центральными органами Иттихада.
Бесчисленные телеграммы, которые отправлял сам министр внутренних дел, касались правил по обращению с депортируемыми армянами; с большой долей уверенности можно утверждать, что эти правила были детально разработаны службами ИАММ. Приказ, переданный 23 мая 1915 г., к примеру, установил, что депортируемых можно поселить в вилайете Мосул, за исключением северной части вилайета, граничившей с провинцией Ван; в нем также говорится о том, что области, «в которых надлежит поселить армян», должны располагаться «по меньшей мере в двадцати пяти километрах от Багдадской железной дороги или ее ветвей»[4114]. Директива от 7 июля расширила зоны, где предполагалось «приютить» армян до «южных и западных частей вилайета Мосул», областей в санджаке Киркук «на расстоянии как минимум в восемьдесят километров от иранской границы южных и западных частей санджака Зор, по меньшей мере в двадцати пяти километрах от границ вилайета Диарбекир, включая деревни в бассейнах Евфрата и Кабура, всех деревень и городов западной части вилайета Алеппо, а также регионов на юге и востоке, за исключением северной части вилайета и сирийских земель, и санджаков Хавран и Керек, за исключением территорий менее чем в двадцати пяти километрах от железной дороги. Это регионы, по которым должны быть разбросаны и расселены армяне в пропорции, равной десяти процентам от мусульманского населения»[4115].
Доклад Йохана X. Мордтмана, дипломата, работавшего в посольстве Германии в Константинополе и следившего за ходом армянских дел, которым он обменялся 30 мая 1915 г. с Исмаилом Джанполатом, начальником Службы безопасности Министерства внутренних дел, иллюстрирует иттихадистский подход к гомогенизации страны. Мордтман отмечает, что у Джанполата-бея на рабочем столе была карта, которая показывала, как далеко продвинулись депортации. Это доказывает, что план депортации координировался на самом высоком государственном уровне, а также подтверждает ее систематическое измерение, что ни в каком смысле «не оправдывалось военными оценками»[4116].
Муфти-заде Шюкрю-бей, назначенной в общем порядке начальником Управления депортации — Sevkiyat Reisi Umumisi («Севкилят Реиси Умумиси»), был также назначен на должность специального представителя КЕП[4117], чтобы он мог организовывать расселение депортируемых, достигших Сирии. Это доказывает прямую роль, которую играл КЕП в проведении этих операций, а также тесные связи между Центральным комитетом юнионистов и некоторыми управлениями, над которыми он получил контроль, направив туда своих сотрудников.
При этом хронология депортаций показывает, что существовал промежуток времени между операциями,
