Отражения - Виктория Яновна Левина

– Если хочешь – поезжай, что-то в этом есть: подготовительные курсы на месте, более близкое знакомство с требованиями… – рассудил папа. – Жить можно в Люблино. Я тут со своей племянницей списался, из Ступино, с тётей Галей, помнишь? Так вот, её дочка Танечка угол в Люблино снимает. Обещала поговорить с хозяйкой, чтобы и тебя взяла в квартирантки.

– Ой, папка, ты у меня – золото! Только знаешь что, давай договоримся – денег мне не посылайте, сама заработаю, как ты когда-то, когда убежал из дома в Москву… Буду работать и учиться. Только на первое время возьму.

Спорить со мной всегда было бесполезно. Родители это знали.

Глава 3

Очень длинный год

Перечитала предыдущую главу. Женькой, Женькой его звали, того парня из Тамбова, как оказалось впоследствии, мою «однобокую» влюблённость! Новые мои друзья сдержанно радовались моему возвращению, – сдержанно, потому что «на носу» у них был диплом, дел невпроворот! Возиться со мной и моей сентиментальностью было некому. Женька иногда встречался со мной, мы бродили по красивым осенним улицам Москвы, шуршали листьями, говорили о чём-то… Влюблённость проходила сама собой – незаметно, как детская болезнь. Хороший был парнишка, да не для меня, по всей видимости…

– Виточка, супчику, супчику хотя бы покушайте, да не стесняйтесь вы меня, господи! – увещевает меня моя квартирная хозяйка – Евдокия Денисовна.

Просторный деревянный купеческий дом в Люблино с огромным садом и огородом находился в самом центре подмосковного городка. Станция электрички – рядом, магазин и почта – рядом. Что ещё надо человеку, который большую часть времени проводит в Москве, обучаясь сразу на нескольких подготовительных курсах: в Бауманке, в Университете имени Ломоносова и в Политехническом музее?

Жили мы с хозяйкой душа в душу! Эта привязанность сохраниться потом на долгие годы – я буду приезжать к Евдокии Денисовне нечасто, но регулярно, и мы будем распивать с ней чаи из её «наследственного» праздничного чайного сервиза и хохотать как сумасшедшие, вспоминая тот длинный год!

– Евдокия-свет-Денисовна! Я тут объявление прочитала: требуются дворники! Поможете? Нужно сходить в ЖЭК, удостоверить, что я у вас угол снимаю с временной пропиской.

– Конечно, конечно, девонька! Неужто метлой махать пойдёшь? Училась бы себе спокойно – родители-то денежки исправно шлют!

Родители деньги слали, немного, как и договаривались, я шла на почту, получала их и тут же отсылала назад. Мне очень хотелось доказать себе самой, что я смогу, что я – сама, что я – как папа, когда он приехал «покорять» Москву когда-то, без копейки в кармане, и – «сделал сам себя»!

Моих «дворнических» хватало ровно настолько, насколько хватало: плата за «угол», суп-концентрат из пакетика, ливерные пирожки по дороге в Москву, восхитительный московский пломбир по дороге обратно… Учёбу на всех подготовительных курсах родители оплатили сразу, не принимая моих возражений:

– Учёба – это святое! Всё остальное – сама, если тебе так нравится! – таков был вердикт моих голубков.

– Виктория Левина! – вдруг громыхнул громкоговоритель у меня над ухом в Политехническом музее на уроке математики у самого Сканави! – Ваш папа ожидает Вас у справочного бюро!

– Папка, золотой мой, да как же ты меня нашёл? Был у Евдокии?

– Не-а, – хитро улыбается папка, где тебя находить, я прекрасно представляю себе и без Евдокии…

Марк Иванович Сканави стоит в дверях аудитории и приветливо машет папке рукой:

– Привет, земляки! За дочку не переживай – будет толк! – и бежит на подиум продолжать свою блестящую лекцию.

Мы сидим за купеческим чаем с ватрушками у моей квартирной хозяйки:

– Ну, как тут моё чадо? – спрашивает мой дорогой старенький толстенький лысенький папулька.

– Больное на всю голову ваше чадо! – констатирует Евдокия, – учится целыми днями!

– Вы бы ей подсказали, что ли, что негоже девице-то математикой да физикой голову так забивать! – и мы все вместе хохочем и уминаем вкуснейшие ватрушки в гостиной с образами…

– Витька, завтра у нас приём в ЦК комсомола, у Тяжельникова, Первого секретаря.

– ???

– Я тут подумал, надо бы тебе трудовую книжку с записью, что работала в комсомоле этот год. Пусть даже на общественных началах, бесплатно, но в Бауманке.

Ох, папка, ты – мой гений нетривиальных решений! Как же тебе это в голову пришло, мой золотой?

В кабинете у Тяжельникова нас приняли хорошо, душевно. Евгений Михайлович впечатлился рассказом папки о «его бандитке», позвонил куда надо, и уже назавтра я входила в двери комсомольского комитета МВТУ в качестве технического секретаря на общественных началах. Начинался новый этап моей московской жизни.

Мои будни отныне будут насыщены общением с интересными и талантливыми людьми, я получу новый взгляд на многие вещи, я стану «своей» в любимой Бауманке!

Вячеслав Васильевич Крынкин, секретарь комсомольской организации Бауманки, поручал мне довольно сложные вещи: создание всевозможных картотек, редактирование и печать речей его выступлений, и относился ко мне тепло и дружески, как и все остальные члены комитета.

Через несколько месяцев я возьму эту крепость – вступительные экзамены, возьму с наивысшими баллами и буду работать с моими новыми друзьями уже как комсомольский секретарь курса, а пока – совместные выездные сессии и вылазки на природу, конференции и слёты – открывали передо мной, периферийной девчонки с Украины, совсем иные двери… И всё – благодаря моему дорогому папке!

– Девочка, – обращаюсь я к красивой девчонке, явно польских кровей, что примостилась рядом на скамейке у Университета, где по выходным читаются «продвинутые» лекции по физике для абитуриентов. – Как ты похожа на «Даму с горностаем» Леонардо да Винчи! Просто одно лицо!

– Да слышала уже миллион раз! – смеётся моя будущая подруга на всю жизнь Галка. В тот же день мы долго не могли расстаться, всё бродили после занятий по Москве, общались, болтали обо всём на свете. Так у меня появилась «вторая семья» в Москве – родители Галки, она и её младшая сестра Таня, ещё совсем ребёнок.

Дядя Дима и тётя Анфиса приняли меня как-то сразу и безоговорочно!

– Со всеми потрохами! – как, смеясь, они скажут после, приехав на побывку к моим родителям на Украину…

Галка выйдет замуж за моего лучшего друга-однокурсника, у нас одновременно родятся дети, мы примерно в одно и то же время разведёмся, нас будет связывать ещё одна трагедия… Но всё это уже совсем другая история.

В прошлом году удалось повидаться. После встречи в одной тёплой квартире одних моих московских друзей, о которых я поведаю несколькими главами позже, написались стихи:

Как же давно мы не виделись, Галя!

Как же нас