Нулевой год - Константин Александрович Костин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Самому старшему из них было лет тридцать пять. Как начальник экспедиции, он представил мне остальных, начав с белокурого гиганта, который был выше меня на целую голову — капитан Эллиот Смит. За ним шел коренастый брюнет, капитан Рональд Брюстер. Огненно-рыжего расхлябанного парня звали Дональд О'Хара, он был лейтенантом.
Оставался человек в комбинезоне. Указывая на него, американец сказал:
— А это для вас сюрприз: Бежан Шоев, географ и ваш соотечественник!
— Ничего себе — соотечественник, — удивился я.
— Ну он же — таджик! — возразил американец.
— Не обращая внимания, — отмахнулся Шоев. — Для них таджики, белорусы, казахи, армяне и даже поляки — все русские. Я уже привык.
— С такой логикой мексиканцы — американцы, — покачал я головой.
Самого начальника экспедиции звали Артур Джейнс, целый полковник! Я в свою очередь познакомил всех с Павлом и матросом, оказавшимся моим тезкой. Изголодавшие летчики с жадностью набросились на наши сухпайки. Я обратил внимание, что американцы прекрасно знакомы с ними, составом консервов и весьма ловко орудуют пластиковым консервным ножом, на освоение которого мне в свое время понадобилось почти неделю. Только таджика смутил давно истекший срок годности, но после того, как я заверил, что они хранятся в глубокой заморозке, и он с аппетитом зачавкал.
— Знакомы с ИРП-1? — поинтересовался я у полковника.
— Только в качестве трофейных, — ответил он и набитым ртом.
Но, заметив, как я напрягся, он поспешно пояснил:
— Шутка. Я служил в Ираке, туда их нам поставляли из Казахстана. Наши пайки, они… — Джейнс скорчил брезгливую мину. — А у вас и обмундирование, и питание, и особенно оружие — во! — американец показал большой палец. — Мы первым делом после десантирование собирали АК, и воевали исключительно с ними. Сперва командование пыталось бороться с этим, а потом отстали. Запретили только фотографироваться с Калашниковыми. А у наших винтовок… хм… проблемы из-за песка.
— Ты б не шутил так больше, — улыбнулся Молодцев, убирая руку с рукоятки пистолета.
Фраза была произнесена на русском и осталась непонятой янки.
Накормив американцев, мы стали собираться в обратный путь. Я сказал, что возьму с собой только троих, а мой матрос и двое летчиков пусть останутся — вооружение с самолета все приборы, которые можно спасти. Особую ценность, конечно, представляли четыре авиационных мотора, но собирать их пришлось бы по всей поляне. Да и "Бандерлог" был маловат для такого груза.
Полковник приказал ехать Шоеву, Смиту и Брюстеру, а сам с О'Харой и моим тезкой заперся в самолете. Пренебрегая безопасностью, я уселся рядом с Бежаном. Мой разговорный английский был далек от совершенства, да и практики сколько лет не было, так что с таджиком мне было проще общаться, чем с американцем. Все же, братья-славяне.
От него я узнал, что после падения Челябинского метеорита, который никто не ждал, второй метеорит, значительно больший, и именно тот, который ждали, пролетел над Юго-Западом США. Нет, пролетел он слишком высоко, чтобы нанести какой-либо урон, но британские ученые, которые бороздили океан неподалеку на исследовательском судне, считают, что железо-никелевый метеорит создал какое-то возмущение в электромагнитном поле, в результате чего город и был заброшен на другую планету.
Американцам повезло значительно меньше, чем нам. Новый Нью-Йорк угодил прямо в середину океана. Из семидесяти тысяч в живых осталось около десяти тысяч человек! На острове оказалось кладбище самолетов и несколько производственных объектов, наполовину разрушенных катастрофой. Естественно, как и в любом техасском городе, в Новом Нью-Йорке каждый припас по паре-тройке пушек под кроватью. С продовольствием было сложнее — пришлось питаться исключительно рыбой.
— На то, что плавает, я теперь даже смотреть не могу, — признался Бежан.
Но самое странное — на острове оказалось достаточно много судов! Уже упомянутое британское научно-исследовательское судно, японский атомный подводный крейсер, французский легкий крейсер, американский эскадренный миноносец, канадский эсминец, норвежский сухогруз и аргентинский танкер. Все эти суда находились в море поблизости и, потрепанные штормами и схватками с морскими чудовищами, чудом нашли кусок родной планеты в бескрайнем океане. Сколько их там, еще не нашло сушу?
— Почему же вы только сейчас вылетели на разведку? — удивился я.
— Были дела поважнее, — уклончиво произнес Шоев. — Ты же заешь этих американцев. Их хлебом не корми — дай демократию и посудиться. Почти половина населения города были безработными, жили на пособия, а тут такое… телевидения нет, интернета нет, сотовой связи нет. Социального обеспечения — и того нет. Вот и пошли по судам. Нет, вначале и правда пытались удовлетворять иски, а когда поняли, что помощи от дяди Сэма не дождешься — начались беспорядки. Целая война! Полгода на улицах стреляли. Там разные банды захватывали власть раз в неделю. Потом японцы пригрозили, что если не наступит мир — они грохнут реактор со своей субмарины. Вот тогда уж точно будет тишина и порядок. Японцы, чего с них взять? Им дай суши потрескать, да харакири сделать.
— Жесть, — ужаснулся я.
— Америка, — вздохнул Бежан. — Снова хоронили мертвых, восстанавливали дома. И вдруг оказалось, что остров тонет. Быстро тонет. По три дюйма в месяц. Собрали остатки топлива, восстановили один самолет… и вот мы здесь.
— И вы ни разу не слышали наши передачи?
— Нет, — развел руками географ. — Хотя, может кто и принимал. Но нам про это ничего не известно. Ты-то откуда?
— Я ж уже говорил, — улыбнулся я. — Из Новоземной Республики.
— Да нет, я имею в виду там, дома… на Земле, где жил?
— Челябинск.
— Челябинск? — с благоговейным ужасом повторил Шоев.
— Да, а что?
Я уже приготовился услышать про "суровых челябинских мужиков", слесарей и начальников труболитейного завода № 69, сама технология которого — литье труб — вызывает большие сомнение. Но украинец меня сообщил совершенно кошмарную новость.
— Челябинска больше нет.
— То есть как — нет? — переспросил я.
— Так — нет. У нас в новостях передавали — ударом метеорита многомиллионный город стерт с лица Земли.
Я услышал удивленный возглас Молодцова. А сам переваривал полученную информацию. То есть как так — нет? Неужели, нам повезло больше, чем мы предполагали? Неужели там, дома, не осталось никого из родных и близких? Я отдавал себе отчет, что мы и так, вероятнее всего, никогда не увидимся, но как-то спокойнее было думать, что на родно планете все живы и здоровы. А тут такая новость… догнала через пять лет!
Весь остаток пути прошел в гробовой тишине. Часа в три дня мы добрались до "Ришительного". Мы высадили
