Сонька. Конец легенды - Виктор Мережко

— Я буду рада. Телефон помните? — улыбнулась Анастасия.

— Конечно, княжна.

Она махнула вору ручкой, запрыгнула в пролетку и понеслась в сторону домов на Фонтанке.

…Далеко за полночь в парадную одного из домов на Петроградской стороне вошла дама в черном длинном пальто, поднялась на третий этаж, определила кнопку звонка, на которую следовало нажать, позвонила длинно и настойчиво.

Дверь какое-то время не открывали, затем сонный и недовольный мужской голос громко спросил:

— Кто таков?.. Чего надо?

— От Жака, — ответила визитерша. — Откройте.

Дверь после скрипа замков открылась, и на пороге возник Китаец.

Ирина вынула из-под полы пальто револьвер и несколько раз выстрелила.

Тот бездыханно рухнул на пол.

Ночь была по-весеннему густой и теплой. Пароход, со слабо горящими иллюминаторами, черной махиной застыл у Александровского рейда.

На берегу стояли четверо — Сонька с дочкой, Михель и больше всех волнующийся поручик. В причаленной рядом шлюпке маячили два матроса. Золотая Ручка и Миха были одеты в длинные черные пальто, под которыми от ветра иногда проглядывали такие же черные платья.

Михелина вдруг расплакалась, уткнулась в грудь Никите, и он еще больше напрягся, растерянный, потерянный.

— Пора, — произнесла Сонька и едва ли не силой оттащила дочку от начальника. — Можем опоздать.

Михель, лишенный бороды и клочковатых длинных волос, казался совершенно на себя не похожим, голое лицо его обжигал сильный морской ветер, и он время от времени прикрывал его ладонями.

Он обнял дочку, подал руку поручику.

— Спасибо, начальник. Я этого не забуду.

— Лишь бы я не забыл, — усмехнулся тот и добавил: — А ты, Михель, совсем другим стал. Будто и не был на Сахалине.

— Душа все одно не изменилась, — ответил тот.

Сонька подошла к Никите Глебовичу, тоже подала руку.

— Спасибо… зятек. До встречи в Санкт-Петербурге.

— Я тоже на это рассчитываю… теща, — улыбнулся поручик и приобнял ее.

Гончаров остался на берегу. Когда шлюпка прошла почти половину пути до парохода, Михелина вдруг вскинулась, закричала, попыталась вырваться из рук Михеля.

— Не хочу!.. Я помру без него! Не хочу!.. Никита!

Он не двинулся с места, стоял прямо и бесстрастно, и ветер полоскал полы его шинели.

Для доверительной беседы Икрамов решил пригласить следователя Георгия Петровича Потапова, известного в кругах департамента как давнего и проверенного служаку, к тому же человека не болтливого и умеющего слушать.

Потапов расположился в низком кресле, попил предложенного чаю и с любопытством смотрел на князя, ожидая начала беседы. Было видно, что он чем-то озабочен.

Ибрагим Казбекович сел напротив, привычно положил подбородок на сцепленные кулаки. Он заметно нервничал.

— Что нового о налетах на банки?

— Я не очень посвящен в детали… по моим сведениям, о них вам исправно докладывает Егор Никитич Гришин.

— Вы собираете о нем сведения?

Георгий Петрович рассмеялся.

— Мы служим в таком ведомстве, ваше высокородие, что здесь без этого никак невозможно. Все висит в воздухе, — Потапов кашлянул в кулак. — Вам, видимо, известно, днями был застрелен один из свидетелей налетов на банки, некто Китаец.

— Кем застрелен?

— Следствие выясняет.

— Фигура, на ваш взгляд, важная?

— Скорее, отработанная. Он сообщил полиции о планирующемся налете, и на этом его функция закончилась. Может, и правильно, что застрелили. Мерзавцы — везде мерзавцы, будь то в полиции или в криминале.

— Еще что?

— Более мне ничего не известно. Согласно вашему распоряжению дело о налетах на банки поручено вести господам Гришину и Миронову, — Потапов с хитрецой посмотрел на полковника.

— Полагаете, я отодвинул вас от дела? — Икрамов по привычке закурил.

— И справедливо поступили! — воскликнул следователь. — Вы в нашей системе человек новый, вам положено экспериментировать. И у вас это получается. Хотя первое время, простите меня великодушно, князь, над вами даже потешались. Но ситуация меняется к лучшему, и вы в некоторых моментах начинаете вызывать уважение.

— Благодарю, — не без иронии склонил голову князь, загасил недокуренную папиросу, сел поудобнее. — Да, у меня был господин Гришин, и я доволен его работой. Он изложил любопытные варианты… Но я бы желал, чтобы вы дублировали его работу, если не возражаете.

— Вы не доверяете Егору Никитичу? — искренне удивился Георгий Петрович.

— Напротив. Но мне хотелось иметь еще одну точку зрения, скажем более отстраненную, и я намерен попросить, повторяю, об этом вас.

Потапов поелозил в кресле, попросил:

— А можно более предметно?

— Естественно. — Икрамов дотянулся до папки на столе, открыл ее. — Вы наверняка помните историю бывшей примы оперетты госпожи Бессмертной?

— Как же! Я принимал в этом деле самое непосредственное участие. Как, впрочем, и в истории ее матушки, Соньки Золотой Ручки.

— Значит, все одно к одному, — улыбнулся князь, протянул следователю рисованный портрет Таббы под кисеей. — Взгляните внимательно, Георгий Петрович.

Тот взял в руки листок, с особой старательностью поизучал его, поднял удивленные глаза на Икрамова.

— Это определенно госпожа Бессмертная.

— Что вас в этом убедило?

— Не могу сформулировать, скорее интуиция! Я наблюдал за нею на допросах, она до сих пор у меня перед глазами!.. Могу идти на пари, ваше высокородие, что это госпожа артистка!

— Не стоит. — Икрамов забрал рисунок. — Задача следующая. Необходимо установить негласную слежку за домом княжны Брянской. Филеры, шпики — прерогатива господина Гришина. Вы же должны произвести наблюдение таким образом, чтобы об этом знали лишь двое — вы и я.

— Задача ясна, ваше высокоблагородие.

— Далее: если возможно, попытайтесь неким образом либо проникнуть в дом Брянской, либо войти в контакт с близкими родственниками и таким образом подтвердить местонахождение госпожи Бессмертной.

— А не проще ли спросить об этом у самой госпожи Брянской?

— Может быть, и проще, но лучше этого не делать.

— Можете объяснить?

— К мадемуазель Бессмертной, если она действительно проживает у княжны, может возникнуть ряд нештатных вопросов.

Следователь понимающе склонил голову.

— Простите, это важно для следствия или лично для вас?

— Считайте, и для того, и для другого.

— Благодарю за доверие. — Георгий Петрович поднялся, откланялся и уже почти у выхода заметил: — Вспомнил, ваше высокородие! Я весьма неплохо знаком с родителями князя Андрея, кузена княжны Брянской. Очаровательные старики, хотя и весьма замкнутые.

Обер-полицмейстер Николай Николаевич Крутов отрешенно какое-то время смотрел в одну точку на полу, затем встряхнул головой, потер виски.

— Устал от головной боли. Не проходит, не унимается, не ослабевает.

— Мигрень? — спросил князь Икрамов, сидевший напротив.

— Нет, что-то другое. Наши эскулапы каждый по-своему несут немыслимую чепуху, и от их рецептов боль становится еще невыносимее. Им не понять, что мы с вами сидим на пороховой бочке и вот-вот взлетим. А отсюда мигрень, сердечные приступы и прочая гадость! — Он виновато усмехнулся. — Простите… Значит, вы по «Новому Балтийскому банку»?

— Совершенно верно.

— А вчерашнее покушение на члена Госдумы Кирсанова?

— Группа следователей уже занимается этим делом.

— Хорошо, давайте по банку. Осведомителя, значит, вы лишились?

— Да, он был застрелен неизвестным лицом у себя на квартире.

— Следов, естественно, никаких?

— Сыщики работают, но пока безрезультатно.

— И что дальше?

— Будем проводить дальнейшие дознавательные действия с главарем недавнего ограбления.

— Молчит?

— Пока молчит. Но с ним работают опытные следователи.

— Он из эсеров?

— По нашим сведениям, да. Они весьма законспирированы, и выйти на их след крайне сложно.

— Что значит — сложно? Эта нечисть почти каждый день выводит на улицы бездельников и шарлатанов, и вы не можете выйти на след хотя бы одного из главарей? — Обер-полицмейстер раздраженно вышел из-за стола, остановился возле окна. — Адама… подельница задержанного… о ней хоть что-то прояснилось?

— Увы… Предположений много, однако бег на месте продолжается.

Николай Николаевич снова потер виски.

— Мне, князь, неловко вам об этом говорить, но в силу должностных полномочий я обязан поставить перед вами временные рамки. У вас слишком много горящих дел, чтобы засиживаться на этом чертовом банке и налетчице! Месяц!.. Даю месяц! И если за это время ничего не изменится в расследовании, придется вам писать рапорт о неполном служебном соответствии.