Габриэль - Валерий Михайлов

– Не дайте им уйти! – завопил хозяин заведения.

Кто-то с ножом в руках преградил друзьям путь. Не вытаскивая из кармана оружие, Габриэль выстрелил. Получив пулю в живот, смельчак согнулся пополам и рухнул на пол. Вторая пуля досталась мрачному типу, пытавшемуся зайти сзади. Габриэль не стал ждать, когда тот решится напасть.

За окном друзей уже ждали несколько человек с ножами и длинными палками. Габриэль выхватил шпагу и нож, который был хорош как в рукопашном бою, так и для метания. Артур издал совершенно дикий боевой клич и ринулся в атаку. Несмотря на своё довольно серьёзное опьянение, он был достаточно хорош, чтобы суметь постоять за себя. Буквально за считанные секунды трое нападавших получили серьёзные ранения. Правда, им на помощь уже спешило многочисленное подкрепление.

– Бежим! – закричал Габриэль, и друзья бросились наутёк.

Несмотря на то, что страх заметно увеличил их скорость, друзьям то и дело приходилось ввязываться в короткие стычки. Враги нападали отовсюду, словно весь потревоженный гадюшник желал их смерти. Прогремело несколько выстрелов.

– Чёрт! – выругался Артур.

– Ты ранен?

– Пустяк.

Из подворотни вынырнул человек с охотничьим ружьём. Габриэль метнул нож, который вонзился тому в грудь. Нападавший рефлекторно нажал на спусковой крючок. Пуля оцарапала лицо Габриэлю.

Сзади их догоняла толпа.

– Держите, – закричал Габриэль, бросая в толпу все свои деньги.

Это помогло оторваться от преследования. Сил больше не было. Ещё немного, и…

– Сюда! – Габриэль увидел не зарешечённое окно полуподвального этажа какой-то конторы. Вокруг были склады. Разбив стекло, друзья забрались внутрь. Пахло сыростью и краской. Скорее всего, хозяева делали ремонт, поэтому не было никакой охраны. Габриэль первым делом перезарядил пистолет.

Дышать было больно. Во рту был привкус крови.

– Надо уходить, – сказал Артур, когда они слегка отдышались.

Отыскав на ощупь дверь, они вышли в длинный, тёмный коридор, по обе стороны которого были ряды дверей. Двери были незаперты. Открыв одну из них, друзья увидели такую же каморку, только окна выходили в просторный, заваленный строительным хламом двор. Вокруг никого не было.

На этот раз Габриэль аккуратно открыл, а потом и закрыл окно. Когда они выбрались во двор, к ним подбежал здоровый пёс. Артур хотел было его убить, но Габриэль воспротивился. Обнюхав друзей и убедившись, что ничего вкусного не перепадёт, пёс убежал дальше по своим делам.

Двор заканчивался высоким забором, за которым была какая-то улица или переулок. Было тихо.

– Вперёд, – сказал Габриэль.

Улица была безлюдной и узкой. С обеих сторон возвышался здоровенный забор.

– Теперь я понимаю тех, кто не может жить без войны, – сказал Артур. Он был практически трезв.

– А я понял, что больше ни под каким видом не ввяжусь в подобную авантюру.

– Знаешь, а ведь ты в очередной раз спас мне жизнь.

– Ещё нет.

Прижимаясь к забору, друзья медленно пошли вперёд. Было тихо. Скорее всего, погоня закончилась.

– Ты? – удивился Габриэль, когда вместо Паркера ему открыл Джеймс.

В глазах поплыло, и он потерял сознание. Очнулся Габриэль уже в ванной. Вода была зелёной с голубым оттенком и резко пахла травами. Паркер поддерживал его голову, а Джеймс осторожно массировал тело, болевшее так, словно в нём не осталось ни одного целого места.

– Хорошенько же тебя отделали, – сочувственно сказал Джеймс.

Габриэль не ответил. Действие адреналина, который помог ему не замечать боль вплоть до самого дома, закончилось, и у Габриэля не было сил даже на разговоры.

– Ничего, завтра будешь как огурчик.

Травяная ванна настолько расслабила тело, что оно словно бы растворилось в воде. Веки стали тяжёлыми и закрылись. Время остановилось.

…Габриэль пришёл в себя на полу в спальне. Он лежал обнажённый, животом на простыне, а Джеймс вправлял ему суставы и обрабатывал многочисленные, но неглубокие раны. Состояние транса практически вернуло Габриэлю силы.

– Как ты здесь очутился? – спросил он Джеймса.

– Тебе нужна была помощь, – ответил тот.

– Но как ты узнал об этом?

– Знать – это часть моих полномочий.

– А если бы меня убили?

– Тебя не убили, и довольно об этом. Сейчас тебе стоит поспать.

Джеймс помог Габриэлю перебраться в кровать. Затем он произнес что-то неразборчивое, и Габриэль погрузился в глубокое забытьё.

Всю ночь ему снилась битва с драконом, и этим драконом был он сам.

Утром его разбудил густой, терпкий дым, которым Джеймс окуривал комнату. Несмотря на то, что сон длился всего несколько часов, Габриэль чувствовал себя свежим и хорошо выспавшимся.

– Как спалось? – поинтересовался Джеймс.

– Ещё не знаю.

– Выпей, – жрец протянул ему чашку с густым травяным отваром.

Напиток был до ужаса горьким. К тому же он обдал всё тело волной холодного огня, иначе это ощущение и не назовешь.

– Дьявол! – выругался от всей души Габриэль.

– Я вижу, ты идёшь на поправку.

– Завтрак готов, господа, – доложил Паркер.

– Хватит разлёживаться, – сказал Джеймс.

– Я не хочу есть.

– Через минуту ты будешь готов проглотить быка. Вставай.

Габриэль нехотя встал. Конечно, боль совсем не исчезла, но стала терпимой.

– Надеюсь, ты уже понял, что этот брак – настоящая катастрофа, – спросил Джеймс после еды.

– Катастрофой его делаю я. По твоему, кстати, приказу.

– Ты всего лишь создаёшь условия, при которых проявляется истинная природа вещей.

– Да, но это вызывает слишком сильную боль.

– Боль вызывает как скальпель хирурга, так и инструмент палача. Всё дело в том, какой смысл несёт в себе эта боль.

– В таком случае я – подручный палача.

– Скорее, ты – ассистент хирурга. А вот любой другой на твоём месте был бы уже палачом.

– Не вижу разницы.

– Это потому, что ты не видишь альтернативы. Поверь, она намного ужасней того, что делаешь ты.

– Давай обойдёмся без философии.

– Думаю, ты уже достаточно силён, чтобы идти к ней. Собирайся. Сейчас ей нужно, чтобы рядом был настоящий друг.

– Настоящий друг. Какая ирония.

– Не лишай богов чувства юмора. Это единственный грех, который они не прощают.

Кэт выглядела ужасно. Её прекрасные глаза были красными от слёз, а веки опухли. Под глазами были большие чёрные круги. Скорее всего, она проплакала всю ночь.

– Милый Ланцелот, я так хочу умереть! – сказала она и заплакала, едва он вошёл в дом. – Они смотрели на меня, как будто я прокажённая… А Артур, видели бы вы его глаза. Он меня ненавидел! Почему вас там не было! Только вы могли бы меня защитить!

– Мне очень жаль, милая Кэт. Клянусь, я больше не буду бросать вас ради дурацких сражений с мифическими драконами.

– Клянётесь?

– Клянусь.

– Но скажите мне, почему? За что? В чём я провинилась перед богом или людьми?

– Иногда господь нас наказывает, просто шутя, как Иова. В нём не больше любви или справедливости, чем в булыжнике на мостовой.

– Не говорите так, Ланцелот!

– Вы уже вызывали врача?

– Я не хочу никаких врачей.

– Нельзя быть такой беспечной.

– Полно вам. Это мог быть мимолётный недуг, из которого совсем не стоит делать трагедию… Представляю, как меня сейчас обсуждают эти светские гусыни.

– Они всегда будут вас обсуждать, а если перестанут – закроют перед вами двери. Так устроен свет. И поверьте, если вы не будете давать им повод, они найдут его сами.

– Но ведь это ужасно!

– Не спорю, но такова жизнь.

– А Артур. Если бы вы слышали, что он мне наговорил! Вместо того чтобы поддержать. Ведь я ничего же не сделала. Я же не специально…

– Он слишком серьёзно относится ко всей этой мишуре. К тому же он один раз уже стал жертвой любви и боится, что судьба вновь сыграет с ним шутку.

– Но почему это всё надо вымещать на мне?!

– Вы – ангел, поэтому пьёте из той же чаши страдания, что и сам Спаситель.

– Но что с вами, Ланцелот? – спросила сквозь слёзы Кэт. Немного успокоившись, она заметила, что Габриэль бледнее обычного. Его разбитые губы были опухшими, а руки покрыты мелкими ссадинами.

– Дрался с очередным драконом.

– Вам надо быть осторожней.

– Я обещал, что больше не буду. Ради вас.

Она улыбнулась.

– Знаете, Ланцелот, с вами мне так легко… Ещё утром я хотела умереть, а теперь чувствую себя так, словно вновь вернулась к жизни. Сейчас вчерашнее происшествие мне кажется ничего не значащим пустяком.

– Вы правы. Это действительно ерунда, о которой все очень скоро забудут.

– Скажите, Ланцелот, а вы когда-нибудь любили?

Габриэль не ответил, но его глаза были красноречивее любых слов.

– Какая она была?

– Такая же прекрасная, как вы, – вырвалось у него.

Кэт вспыхнула.

– Расскажите о ней.

– Тогда мне приходилось жить у одного человека под чужим именем. Она была его дочерью. Мы встретились и сразу же полюбили друг друга, как в сказке.