Желать невозможного - Екатерина Островская

– Ну как? – раздались голоса. – Очень мучают?

– А че так долго тебя мурыжили? – спросила Костыль.

– У них перекур был, – соврала Соня. – А потом сразу сказали, чтобы домой шла.

– Правда, что ли? – не поверила Машка и заорала: – Не, вы все слышали, а? Им даже Мармеладова не понравилась!

Соня пошла домой, пыталась сдерживать сердце, колотившееся в бешеном ритме. Шла быстрым шагом, а потом побежала. Но торопилась зря. Дверь в комнату была заперта. Из-за двери доносились скрипы пружинного матраца и вскрики матери.

Соня прошла на кухню, открыла крышку стоявшей на плите кастрюли, в которой должен был быть приготовленный с вечера рыбный суп. Но в кастрюле оказались лишь рыбьи кости и несколько окурков. На подоконнике лежала потрепанная книга «Собор Парижской Богоматери». Обложки нет, окончание книги тоже оторвано. На пожелтевшем от времени титуле стояли расчеты за использованное коммунальное электроснабжение – кому сколько платить. Соня начала читать книгу, но вскоре в дверь позвонили. Это прибежала Машка Коростылева.

– Я тоже прорвалась, – сообщила она.

И второй синяк служил наглядным подтверждением этому.

– Ты представляешь, какие сволочи эти москвичи: я им пою, а они: «Достаточно!» А я все равно продолжаю, только еще громче! Они мне опять: «Хватит!» А я уже во всю мощь. Короче, они милицию хотели вызвать, гады! А Юрка Петухов из параллельного тоже проскочил. Ему рубашку порвали. Так он сказал, что слышал, как эти между собой говорили, что пора завязывать: на весь город – всего одна девочка достойная. Во гады! Еще бы эту дрянь найти, которая достойная, – я бы ее…

– Пойдем погуляем, – предложила Соня.

До восьми вечера времени была уйма.

К гостинице «Русь» Соня пришла за сорок минут до назначенной встречи. Сначала сидела в скверике возле гостиницы, а когда начал накрапывать дождь, перебралась на крыльцо под козырек. В восемь попыталась проникнуть в холл, но ее не пустили. В половине девятого сквозь стеклянные двери Соня увидела продюсера, который вышел из зала ресторана и направился к лифту. Но потом Афанасьев, видимо, что-то вспомнил и повернул ко входу.

Соню пропустили, они пошли к лифту, и продюсер спросил:

– Может, ты голодная?

– Спасибо, но я уже поела сегодня.

– Ну и правильно. Чего время зря терять!

Они поднялись на этаж и вошли в номер. Соня осталась на пороге, потому что в номере была неубранная постель и везде были разбросаны мужские вещи, а на столе и под столом стояли бутылки.

– Ты проходи, – махнул рукой Афанасьев, – что столбом стоишь?

Соня зашла и села в кресло напротив продюсера. На столе оказалась открытая бутылка шампанского, наполовину уже опустошенная.

– Шампанского выпьешь? – предложил продюсер.

– Я совсем не пью, – покачала головой Соня.

– Значит, мне больше достанется, – обрадовался Афанасьев.

Он наполнил стакан, выпил шампанское тремя булькающими глотками и сказал:

– Короче, так. Ты вроде понравилась, но половинка на половинку. Фифти-фифти. Теперь все только от меня зависит. А я не знаю, какое решение принять. Ты вроде симпатичная, голос у тебя есть, но ты не отесана для шоу-бизнеса. Тебя готовить – большие деньги вкладывать.

– Но ведь «Фабрика звезд»… – начала Соня.

Но продюсер перебил ее:

– «Фабрика» – это шоу-программа. У нее другие цели и задачи, а нам нужны реальные исполнители. Шоу-бизнес – это ведь специфическое дело: если я тебе начну рассказывать про все нюансы, ты сразу передумаешь этим заниматься и убежишь отсюда.

– Не убегу, – твердо произнесла Соня. – Я уже решила и на все готова.

– Понимаешь, детка, шоу-бизнес – это такое болото, такая грязь. Ты, конечно, можешь остаться чистой, но тогда ничего не добьешься и быстро вылетишь.

– Я готова все вытерпеть, – повторила Соня.

Продюсер посмотрел на нее и кивнул:

– Тогда раздевайся.

– Зачем? – прошептала Соня, испугавшись, потому что прекрасно все поняла.

А продюсер улыбался похотливо.

– Ты же на все готова. К тому же, как сказал классик, в человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и тело. А для певицы это особенно важно. Важнее, чем голос. Вот я и хочу посмотреть на твою фигуру и прочее.

– Я не буду раздеваться.

– Если стесняешься, то я выключу свет и помогу.

Афанасьев поднялся и протянул руку к Соне. Она вскочила с кресла и отступила:

– Не надо прикасаться ко мне!

– Без этого нельзя, детка. Все начинают с этого. Тебе еще повезло, что я тебя увидел. У других путь более трудный, другие начинают спать с администраторами клубов, с охранниками, с музыкантами, с осветителями, со всяким сбродом, стараясь быть рядом с ними все время, чтобы попасть в поле зрения продюсера. А от моего слова сегодня зависит все. Ну!..

Соня раздумывала всего одно мгновение, а потом бросилась вон из номера.

– Ну и дура, – прозвучало у нее за спиной и растаяло в несостоявшемся будущем.

Она неслась по гостиничному коридору, понимая, что все кончено, мечта не сбылась. Вскоре она станет такой же, как ее мама, – красивой, несчастной и рано увядшей. Соня летела по улице, подгоняемая ветром, который легко нес ее, опустошенную, назад, во мрак той жизни, которой так не хотелось.

В темном неосвещенном дворе возле своего дома, на разломанной скамье, сидела Машка Коростылева и пила пиво. Рядом находился Петухов из параллельного класса и занимался тем же.

– Мармеладова, пива хочешь? – спросил Юрка.

Соня кивнула и взяла из его руки бутылку, из которой Юрка только что пил сам. Сделала глоток и подавилась пеной. Пиво было кислым и душным. Она сделала второй глоток, и он оказался еще противнее.

– Тут люди уже вычислили эту стерву, которая прошла, – сообщил Петухов, – она из одиннадцатой школы. Кущенко ее фамилия. Сегодня ее во двор вызовут и секирбашка сделают. Не фига выделываться!

Соня вернулась домой. В комнате пахло табаком и едким мужским потом. Мама спала на своей постели голая. Соня осторожно прикрыла ее одеялом и погладила по голове. Волосы у мамы были пышные и красивые, на маму и сейчас засматривались мужики на улицах. Ей всего-то тридцать четыре, но выглядела она лет на пять старше…

Ранним утром всю квартиру разбудил длинный и пронзительный звонок. Соня бросилась открывать дверь и увидела на пороге Афанасьева.

– Ты почему еще не собралась? – гневно произнес продюсер. – Тебе что сказано было?

Соня растерялась, потому что никто и ничего ей не говорил.

– Двадцать минут тебе на сборы, и спускайся. Я буду ждать внизу только двадцать минут.

Она рванула в комнату, достала спортивную сумку, поставила ее на кровать, открыла шкаф и стала доставать из него свои вещи. Из своего тайника вытащила две тысячи рублей, заработанные летом на ученической практике. Проснулась мать. Она щурилась спросонья, не понимая, чем занимается дочь.

– Ты куда? – спросила мама.

– В Москву, – ответила Соня.

– А за пивом мне кто сбегает?

Соня выскочила во двор. У подъезда стоял черный «Ландкрузер». Внедорожник помигал фарами, и Соня бросилась к нему. Почему-то показалось, что как только она коснется ручки двери, джип сорвется и улетит. Но в салон ее все же пустили.

– Молодец, – похвалил ее продюсер, – за восемнадцать минут успела.

– А где все? – удивилась Соня, увидев, что в машине только она и Афанасьев.

– Кто? – не понял продюсер. – Успокойся: на весь город ты единственный талант. Если имеешь в виду Поволоцкого и Шмакову, то они на своем автобусе еще вчера умотали. А мне поручили тебя доставить.

Он говорил спокойно, словно и не было вчерашнего вечера и сцены в гостинице.

До Москвы добирались долго. По дороге Афанасьев говорил, что вызов в столицу – это еще не все. На просмотр вызваны почти восемьсот человек, из которых шансы пройти последний отбор и попасть на проект есть у пятнадцати-двадцати. Вполне возможно, Соня Маркова подойдет. Но это еще бабушка надвое сказала, ведь отбор – самая настоящая лотерея, а в азартные игры лучше не играть. Еще Афанасьев сообщил, что он сейчас ищет девушек для новой группы, которую будет раскручивать. Соня подходит однозначно, а двух других он отберет из тех, что срежутся на отборе в Москве. Коммерческий успех, слава и так далее будущей группе гарантированы, потому что в проект вкладываются большие деньги. Есть спонсор – очень влиятельный человек, который обещал помочь. Девушкам снимут квартиры, за которые будет платить он как продюсер, в дальнейшем девушки сами купят себе достойное жилье. Денег будет много, а уж поклонников!..

– Так что выбирай сама – или возможность пролететь в Москве и вернуться домой, или ехать со мной с гарантией того, что слава тебе обеспечена.

Соня думала недолго – километров сто, а потом согласилась. Не добравшись до столицы, Афанасьев развернул машину и направил ее к Петербургу, потому что спонсор желал, чтобы раскрутка новой популярной группы началась именно там.