Заложники Волка - Алексей Бессонов

– Почему?

– Мне кажется, что никакие это не студенты… тут какая-то мистика, милорд, клянусь вам. Двое сопливых юнцов, кем-то подготовленных для серьезной организационной работы, да еще и аналитики – хм-м?.. Ну, чепуха ведь какая-то получается.

– Человека нетрудно «омолодить», – возразил Фарж, – были бы деньги. Такое вам в голову не приходило?

– Конечно, приходило! – взмахнул руками Криспин. – Но раз так, то все еще хуже, чем я думал. Метрополия, конечно, да, тысячу раз да, – но сможем ли мы противостоять такой силе? И сколько у нас времени?

– Очень мало. У меня есть основания предполагать, что операция вступила в завершающую фазу подготовки. Теракт перед выборами – немыслим, потому что ровным счетом никому не выгоден. А вот сразу после… тут уже есть смысл идти на риск: можно выиграть многое, особенно учитывая «мгновение хаоса» как первый шаг по изменению общественного мнения. Но скажите-ка мне, Криспин, не возникало ли у вас ощущение, что во всем этом деле есть еще чей-то интерес? Не чуете ли вы какого-то другого персонажа – причем такого, которому плевать на любую кровь и на любые последствия?

– Вот именно это я и хотел сообщить вам, милорд. – Криспин подался вперед, положил руки на стол и закусил губу. – Мне думается, что настоящий сценарий может оказаться намного сложнее, чем мы с вами предполагаем. У меня такое ощущение, что мы уже в заложниках и вырваться не сможем…

– Такое же ощущение, – вздохнул Макс, глядя в сторону, – есть у одного моего друга, которому я привык доверять. Он мечник, но я в силу происхождения воспринимаю его именно как мистика.

– Он фехтовальщик? – иронически прищурился Криспин.

– Он мечник, мастер Бон, и любому фехтовальщику до него, как до неба. Он учил меня тому, что меч должен быть продолжением дыхания… И я очень рад, что он всегда будет на нашей стороне. Впрочем, – оборвал сам себя Фарж, – поэзию мы оставим на потом. Сейчас мне важно, чтобы вы помогли мне с одним именем – продолжая, однако, искать дорогу к развиртуализации тех «студентов из Метрополии». Я же, со своей стороны, постараюсь вас нанять – нет, черт побери, я вас временно мобилизую! – в качестве детектива-любителя, оказывающего услуги СБ в силу своих знаний и наличия свободного времени. Временный офицерский чин я вам предоставить не в состоянии – для этого мне надо было бы носить лампасы, – но сделать вас адъжюдэном внутренней службы – вполне[1].

Глава 13

Детеринг спал всего три часа. Когда поднявшееся солнце пробилось сквозь коричневую штору его спальни, он раскрыл глаза и сел на постели. В какой-то момент ему показалось, что события минувшей ночи были всего лишь странным сном, но в саду вдруг зашумел ветвями ветер, и Йорг, мрачно усмехнувшись, опустил ноги на пол.

В кухне он достал из холодильника кольцо фермерской колбасы, вынул из печки свежий хлеб и развернул свой инфор. Новостные порталы показывали ужасающую картину последствий ночного шторма. Порт-Кассу всего лишь накрыло грозой, а вот к югу от столицы творилось что-то невообразимое.

«Похоже, что мы действительно все время удирали от волны урагана, и нас она зацепила почти символически, – подумал Йорг, – а вот что там было у нас за спиной – ой, мама!»

Лента «Ист-кост ньюз» запустила репортаж о потерях страховщиков, специализирующихся на работе с рыболовецкой отраслью, и у Детеринга вдруг расширились глаза. Схватив инфор, он быстро набрал Нину.

– Нет-нет, у меня все в порядке. – Девушка говорила веселым голосом, поэтому у Йорга отлегло от сердца. – Мы и не думали выходить в море: ведь всех предупреждали! Правда, метеорологи обещали обычный шторм, а тут…

– Шторм, – хмыкнул в ответ Детеринг. – Уж всем штормам шторм!.. Слушай, ты можешь приехать ко мне? Я ужасно соскучился.

– Да-а? – Нина тихонько рассмеялась. – В такую рань?

– Если можешь, приезжай прямо сейчас.

– Хм. А эта идея действительно неплоха…

Нина приехала через час. Выбравшись из такси, она протянула Йоргу небольшую корзинку, в которой лежал контейнер маринованных креветок, и, коснувшись губами его щеки, скомандовала:

– Готовь гриль. Перед самым штормом у нас был прекрасный улов, такого товара ты не купишь нигде, даже на «рассветном рынке». Такая креветка обычно уходит с Кассанданы прямо на Корвар.

– Ого, – согласился Йорг, содрав с контейнера пленку. – Вот это да.

– Мне чудится или у тебя синева под глазами? – спросила Нина, вымыв руки на кухне.

Йорг вздрогнул. В ожидании девушки он свалил в утилизатор всю одежду, изгаженную нынешней ночью, и постарался избавиться от следов грязи в прихожей.

– С чего бы? – усмехнулся он, заряжая гриль углем.

– Показалось, наверное. – Нина беззаботно рассмеялась и уселась рядом с ним на складной стульчик, который принесла с собой из дома.

– Эта ночь… я боялся за вас с Теей.

– А мне хотелось провести эту ночь с тобой, но я не стала тебя искать – не знаю почему. Мне было страшно: я знаю цену нашим штормам, и я боялась по-настоящему. Я боялась, что он поднимется выше. Ты сам слышал, что там творилось на юге.

В какой-то момент Детеринг ощутил укол, но не позволил мгновению боли двинуться дальше.

– Да, – сказал он, смазывая маслом решетку. – Я знаю.

Он поворошил угли и повернулся к девушке: в белом утреннем солнце она выглядела немного непривычно – глазами, улыбкой. «Чтоб я сдох, – сказал себе майор Детеринг. – Чтоб мы все сдохли. Мы убивались этой ночью, руководствуясь чувством долга, забавно, а что в нас осталось человеческого? Откуда во мне это странное ощущение, что со своей войны я не вернусь никогда?»

– Грешно, наверное, говорить об этом, – со вздохом продолжила Нина, – но к югу от нас почти все рыбацкие поселки затоплены, суда выбросило на берег – так что теперь наш товар здорово поднимется в цене.

– Ну, они получат страховку, – кивнул Детеринг.

– Страховка вряд ли покроет упущенную прибыль. Кому-то этой ночью здорово не повезло: я даже думаю, что шторм может изменить весь расклад сил в отрасли, причем надолго. Тебе приходилось слышать об аквакультурных проектах нашего Биотеха?

Йорг развел руками.

– А зря. Океан – не бездонная бочка, и черпать его до дна скоро станет невозможно. Пора переходить к более разумным методам.

– Ты говорила…

– Да. Кстати, сегодня в три доктор Пибоди читает открытую лекцию в Леннарт-колледже. Мне хотелось бы там побывать… тема тебя заинтересует, обещаю.

– Пибоди? – наморщил лоб Детеринг. – Погоди, это тот, что увлекается историей всяких казусов?

– Угу. А тема – биотехнологии и разные, как ты выразился, «казусы». Поедем?

– С огромным удовольствием. Но сперва, как ты понимаешь, креветки!

Доктор Пибоди, мужчина невысокого роста, с круглой коротко остриженной головой и оттопыренными ушами, оказался столь же эмоционален и обаятелен, как представлял его себе Детеринг при изучении досье. Глаза его, темные и глубоко посаженные, то лукаво щурились, то, напротив, ошарашивали слушателей невероятным свечением веры и энтузиазма – тогда, когда Пибоди говорил о давно забытых идеях, о парадоксах и, главное, о невероятных перспективах молекулярного биомоделирования.

В отличие от молодых студентов – а их в химическую аудиторию Леннарт-колледжа набилось довольно много, под три сотни, – Йорг не понимал и половины того, что слышал. Когда Пибоди наконец закончил, он облегченно вздохнул, однако первый же вопрос, заданный высоким, худощавым юношей со значком аспиранта какого-то университетского центра, заставил Йорга навострить уши.

– Дорогой доктор, – звонко заговорил аспирант, – но не кажется ли вам, что подобные эксперименты, пусть даже и в сугубо лабораторном масштабе, могут быть квалифицированы как создание пресловутых трансгенных структур, запрет на которые, как всем известно, не стоит даже обсуждать?

– Этот вопрос мне задавали тысячу раз! – торжествующе провозгласил Пибоди. – И ответ на него прост: скажите, нарушаем ли мы статьи Генетического кодекса, выводя, скажем, кукурузу, адаптированную под условия планет на краю термического «пояса жизни»? Разумеется, нет, ведь мы не создаем структуру – мы создаем лишь кирпичик в общем строении колониального агрокомплекса. Так же и здесь – создавая элементы, способные в рекордно короткие сроки модифицировать биосферу мира, потенциально пригодного для кислорододышащих, мы всего только готовим стройматериал – к тому же, не забывайте об этом! – материал временный, готовый уйти со сцены, когда роль его будет сыграна.

– Но мне, – покраснел аспирант, – видится во всем этом нечто большее… даже отголоски давней дискуссии о возможности биохимических переходов в равновесные пространства, «пространства Боссо». Вы готовы говорить об очень опасных энергетических потенциалах, доктор!

– И вы воспринимаете их всерьез, Луи? – басовито хохотнул какой-то бородач с верхнего яруса. – Мы тут думали, что дискуссия была завершена еще сто лет назад!