Приключения Ричарда Шарпа. т2. - Бернард Корнуэлл

Шарп мрачно цедил шампанское. Как просто всё представлялось изначально: он отыскивает спрятанный батальон; армия, осыпая его цветами и благодарностями, преподносит ему пополнения на блюдечке с голубой каёмочкой и, прежде чем отправиться в Испанию, он (грудь колесом) наносит визит Джейн Гиббонс. Враги повержены. Трубят фанфары. Вместо этого он всё глубже увязал в трясине интриг.

Леди Камойнс осушила бокал и, надев маску, поднялась. Шарп рассчитался с подскочившим официантом и поспешил за своей прекрасной союзницей.

Гравий шуршал под ногами.

– Необходимо действовать быстро, майор.

– Я понимаю, Ваша Милость.

– Когда думаете приступать? Сейчас?

– Сейчас ночь. Утром.

Фаулнис – вот ключ к победе.

Леди Камойнс остановилась у входа в путаницу тёмных тропок, петляющих между живых изгородей.

– Прекрасно. – она накрыла его ладонь своей, – Значит, у нас есть время. Говорят, укромные уголки здесь очаровательны.

Шелестела листва. Когда Шарп хлюпал по болотам Эссекса, он искренне полагал, что на том его эпопея и закончится. Однако женщина, так сладко стонущая сейчас в его объятиях, доказала в два счёта, что это лишь начало, и поутру в Фаулнис нагрянет майор армии Его Британского Величества Ричард Шарп. 

Глава 14

– Принадлежит одной знатной вдове, сэр! – хозяин наёмной конюшни вытер о фартук ладошки, сплюнул табачную жвачку в сторону нежащегося на солнышке кота и похлопал по рессоре карету, – Возок, может, и не нов, зато в отличном состоянии. Оси новые, чеки сам менял. Домчит вас, хоть на край света.

Любовно погладив окованное железом колесо, он доверительно сообщил:

– Подумывал для себя придержать.

– Карета мне нужна на неделю.

– С лошадьми?

– А также с грумом и кучером.

Хозяин, рыхлый выжига с блудливо бегающими глазками, взглядом приценился к новёхонькой форме Шарпа и почесал затылок:

– Вам, майор, конечно же, уступлю дешевле. Всегда питал слабость к нашим защитникам – военным. Однако придётся раскошелиться, всё-таки, карета с четырьмя лошадями – это вам не портшез. (Портшез – лёгкое переносное кресло, род открытых носилок. Прим. пер.)

– Сколько?

– Ну, вы же, небось, не по городу будете раскатывать? Сменные упряжки понадобятся?

– Понадобятся.

– Вот и считаем: за лошадок, за их корм, за экипаж, жалованье и еда ездовых, упряжь.

– Сколько?

– Ездовым надо где-то ночевать, майор. – он поколебался, глядя на оружие Шарпа. – Вы же за границу не сбежите? Шучу, шучу, сэр. Такой я весёлый человек.

Хозяин шмыгал носом:

– Эх! Ладно, ради наших ребят, изнемогающих в борьбе с Бонапартом… Тридцать гиней, майор, плюс залог. Деньги наличными и сразу.

– Пятнадцать.

Хитрые зёнки владельца конюшни выпучились, брови резко взлетели вверх, сминая кожу на лбу в гармошку:

– Это же карета, сэр! Карета для благородных господ! Не крестьянская телега!

Сошлись, в конце концов, на двадцати пяти гинеях, хотя Шарпа терзало смутное подозрение, что его всё же надули. Двадцать пять гиней и ещё двести залога. Путешествовать каретой было быстрее, чем верхом. К тому же, изъятый в Фаулнисе ворох документов в седле не повезёшь, а каретой – в самый раз. Хлопот, впрочем, навалилось столько, что Шарп ловил себя на желании всё бросить и пойти в Фаулнис пешком. В отличие от командира, д’Алембор, Прайс и Харпер радовались поездке, как дети. Особенно Харпер. Ирландец в каретах доселе не катался, а потому его восхищали и кожаные сиденья, и мягкий ход, и стёкла в дверцах:

– Вещь, сэр, скажу я вам!

– Эта вещь обошлась мне в одну из тех двух бриллиантовых серёжек. – буркнул Шарп.

– Не унывайте, сэр. Женитесь на одноухой женщине, только и всего!

Встрял Прайс:

– Ваша ирландская практичность, сержант, всегда приводила меня в восторг.

Всем троим Шарп сказал, что не может приказать им ехать, и, к его тайному облегчению, все трое отказались покинуть командира.

Карета катила к Вестхэму. Мимо проплывали бесконечные болота. Д’Алембор спросил:

– Как, по-вашему, сэр, лорд Феннер Гирдвуда предупредил?

– Сомневаюсь.

Один день в запасе есть. По крайней мере, так утверждала леди Камойнс. Расцарапав ссадины на его щеках, она слизывала кровь маленьким мокрым язычком: «Они думают, что убаюкали тебя, забияка-кот. А ты не спи. Не ходи к Лоуфорду. Действуй.» И он действовал.

Они сменили лошадей в Стиффорде, потом в Хедли. Грум и кучер, которым Шарп посулил надбавку, если до захода солнца экипаж будет на месте, старались. В Хедли, где древний замок возвышался над устьем Темзы, Шарп купил осёдланных коней. Он мог себе позволить такую роскошь. Утром стрелок заглянул на Сент-Олбанс-стрит и обнаружил, что пришли первые деньги от продажи бриллиантов. Добро, отобранное у французов, работало на укрепление английской армии.

В Хедли же, пока конюхи суетились вокруг кареты, Шарп подозвал к себе спутников:

– Помните, зачем мы туда едем. Во-первых, найти документы. Во-вторых, вывести оттуда солдат, прежде чем это сделает Феннер. Ясно? Никаких наказаний.

Они кивнули. Подобной речью Шарп разражался каждые пять минут, что было вполне объяснимо: он нервничал. Найти записи. Отослать зеленоглазой. Вывести солдат с Фаулниса и в Челмсфорде чин-чинарём зачислить их в первый батальон.

– Помните, никаких наказаний. Это правило.

– У всякого правила, сэр, должно быть исключение. – оскалился Харпер, – Я как раз знаю одно, ма-аленькое такое исключение…

Шарп ухмыльнулся:

– А вы, оказывается, мстительный человек, сержант Харпер.

– Уж что есть, то есть, сэр, благодарение Господу!

Ровно в шесть вечера, как всегда, подполковник Бартоломью Гирдвуд, сидя в своём кабинете, бисерным почерком заполнял карточки, наглядно иллюстрирующие прогресс в обучении каждой из рот.

– Как у номера четыре с огневой подготовкой?

– Приступили, сэр. – капитан Смит стоял перед конторкой по стойке смирно.

– Славно, славно. – Гирдвуд поставил отметку. С плаца доносились команды. Подполковник рассеянно постучал ногтем по кончику уса. Звук вышел деревянный.

– Сколько сегодня привёл Гаверкамп?

– Десятерых, сэр.

Гирдвуд скривил губы:

– Крутился поблизости, а здесь вербовать некого. Он уходит завтра?

– Да, сэр.

– Ему понадобятся деньги. – он прислушался и нахмурился, – Это что, экипаж?

– Похоже на то, сэр.

По вечерам любил нагрянуть с проверкой сэр Генри Симмерсон. Какой непорядок он надеялся обнаружить? Бог знает. Гирдвуд вздохнул. В этот раз беспорядок имелся – горелое пятно вместо конюшни. Подполковник засопел. Безбожные дезертиры! Ирландский еретик посмел стрелять в него!

– От ополчения, естественно, вестей нет?

– Пока нет, сэр.

– Боже мой! Настоящие солдаты поймали бы негодяев за день, от силы за два, а эти жалкие штафирки упустили их. – Гирдвуд покачал головой, – Подонки улизнули, Смит. Да-да, улизнули.

Экипаж приближался, и Гирдвуд вспомнил, что сэр Генри собирался вернуться лишь после парада принца-регента.

– Ну-ка, Смит, посмотрите, кого к нам занесло?

Кроме Симмерсона, в коляске никто сюда не приезжал. Однажды, правда, прикатил местный священник, запудрил мозги страже на мосте. Хотел, дескать, дать «воинству» «духовное окормление». Гирдвуд приказал пастыря выдворить и больше не пускать. Неужели настырный святоша умудрился снова прорваться?

– Гоните его в шею, Смит! Не миндальничайте!

– Сэр! – крик оборвался, будто Смиту заткнули рот.

Гирдвуд вцепился в край стола. В дверном проёме появился высокий человек. Он был в униформе, с клинком на боку, и перед внутренним взором Гирдвуда чередой пронеслись все его многочисленные прегрешения. Страх заморозил подполковника. То, чего он так боялся, случилось! Его пришли арестовывать!

– В шею, значит? – повторил офицер.

Гирдвуд встал. Вошедший оказался майором-стрелком. Сладостная волна облегчения обласкала спину. Гость был ниже по званию, и Гирдвуд позволил себе повысить голос:

– Убирайтесь из моего кабинета, майор! Я не разрешал вам входить!

Майор снял кивер, кинул его в кресло и, оперевшись на стол обеими руками, недобро ухмыльнулся прямо в лицо Гирдвуду:

– Узнаёшь, Бартоломью?

Гирдвуд не был уверен в том, узнаёт он майора или нет, но вот эти царапины с запёкшейся кровью и наглый взгляд почему-то навевали воспоминания о двух дезертирах.

– Нет. – жалобно выдавил Гирдвуд, – Нет.

Он отшатнулся назад. Сидение подбило его под коленки. Подполковник хлопнулся на стул:

– Нет.

– Да. – Шарп взял со стола трость Гирдвуда.

Тот не протестовал.

– Ты знаешь меня, как рядового Вона. Или, как тебе привычнее, «грязь».