Иномир и Мила - Лана Широкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Увижу. Знаешь, что я сейчас увижу. — Она легла на него сверху. Он закинул руки за голову и подумал, что получит взамен хороших новостей поцелуй, но вместо этого ловкие девичьи пальцы надели на него ожерелье.
— Ну точно красавица-княжна, — засмеялась она.
Иномир хотел уже сгрести ее в объятья, как вдруг стог начало трясти, а под ним стала разливаться черная вода. Поднялся страшный гул — из земли стали вырастать огромные ели, закрывая голубое небо. Иномир схватил девушку за руку, они побежали, шлепая по черной воде и перескакивая через корни, но их руки разомкнулись, она споткнулась и упала.
— Помоги мне! — закричала она, и он со всей силы схватил ее за плечи. Но корень уже впивался в ее ногу и лез выше. Тем временем быстро прибывала вода и поднялась ей по шею. — Иномир! Я сейчас захлебнусь! Мне страшно!
На этих словах вода накрыла ее с головой. Он задерживал дыхание, продолжал нырять и пытался ее спасти. В одно мгновение даже показалось, что корень стал ослабевать. Но когда он решил нырнуть в последний раз, услышал над собой страшный скрипучий голос:
— Не уйдешь!
По спине прошелся мороз. Иномир замешкался и не нырнул. Хотел уже бежать, но собрался, набрал воздуха побольше, вновь погрузился в воду и открыл глаза. Но девушки уже нигде не было. Тогда ему ничего не оставалось сделать, как выплыть на берег и под жуткий гул ельника убежать домой.
Иномир открыл глаза, тяжело вздохнул и почувствовал чье-то присутствие рядом.
— Ну здравствуй, Лада, — в тишине раздался его твердый голос. — Спустя столько лет мы можем просто поговорить?
Иномир обернулся и увидел перед собой уже такой знакомый образ утопленницы. Она стояла перед ним и пронзительно смотрела на него своими белесыми глазами. За долгие годы он множество раз видел ее, но никогда не мог так хорошо ее разглядеть. Рубаха оголяла мертвое тело. Между ребер были видны гниющие внутренности, по белым ногам текла черная вода. Лада стояла напротив, ее волосы, в которых запуталась тина, развевались на ветру, белые губы были сомкнуты. Иномир зря ждал ответа, как вдруг оглушающий крик поднялся в воздух и накрыл всю долину. Иномир закрыл уши, но даже так голову разрывал пронзающий визг. И в следующее мгновение Лада накинулась на него, повалила на землю, вцепилась в куртку и попыталась укусить. Иномир держал ее руки, отворачивался, но она продолжала яростно на него кидаться. Тогда он со всей силы стащил ее с себя и заметил, что не может найти свой меч. В сумеречном свете послышалсяя треск — из горных скал поползли черные корни.
— Зараза, — выругался он и увернулся от первых ударов, которые звонко захлестали по камням с такой силой, что они стали трескаться и с глухим звуком скатываться вниз по скале.
Девушка исчезла, он поискал ее взглядом и не заметил, как хлесткий корень прошелся по груди. Куртка и рубашка тут же порвались, а из раны хлынула кровь. Но боли он не почувствовал — все внимание было обращено к поискам меча. Заметил его у самого обрыва и со всех ног побежал к нему. Хотел уже схватить, но вдруг Лада напала со спины, и они покатились кубарем вниз вместе с мечом. Огромные корни поползли за ними, он наконец взял в руки меч, рубанул по одному, самому ловкому, потом повернулся к утопленнице и замахнулся, чтобы повторить удар. Как вдруг застыл. Вспомнил, как однажды так уже замахнулся над головой Милы, и сердце так больно и не вовремя сжалось. Всего мгновение замешательства, и Лада вновь накинулась на него. Он с силой откинул ее от себя и задрожал от злости.
— Чего же ты от меня хочешь? — крикнул Иномир, закрывая рану на груди. — Смерти моей? Чтобы я раскаялся? Я и так каждый день себя проклинаю за то, что не спас тебя. Это я достал это проклятое ожерелье! Это я должен был погибнуть! И если так надо, — он выпрямился, отбросил меч и развел руки, — убивай! Забирай меня куда хочешь! Я больше так не могу…
Он ждал, что Лада не станет медлить, как и корни, но никаких ударов не последовало. В долине снова стояла полная тишина. Иномир взглянул на Ладу, она присела и как будто переменилась в лице. И сейчас, впервые за все эти долгие годы самобичевания и страха увидел, что перед ним не омерзительная утопленница, а просто перепуганная девчонка, которая боязливо на него смотрела. Иномир тяжело вздохнул, подошел к ней и присел. Заглянул в ее лицо, а затем крепко обнял, отчего она жалостливо заныла, словно маленький зверек.
— Прости меня, — прошептал он. Ее тело было холодным и окоченевшим.
Нос до тошноты резало запахом разложившейся плоти, от волос пахло гниющей тиной, а когти впивались ему в спину. Лада неприятно замычала, но он только сильнее прижал ее к себе, тяжело вздохнул и, закрыв глаза, крепко поцеловал в макушку. Не отпускал ни губ с ее волос, ни рук с ее плеч. Так они и замерли на вершине холма в первых лучах а рассвета. Вдруг тело в его руках потеплело, тошнотворный запах сменился ароматом цветов, и она отпустила его спину. Он разомкнул руки — перед ним была красивая темноволосая девушка, какой он ее и запомнил. И Иномир вдруг понял, что Лада совсем не была похожа на Милу. Пусть черты лица и волосы так напоминали ее, но все же перед ним стояла не она.
— Тепло… Как давно я не ощущала это тепло. — Лада подняла ладонь, приблизилась к его лицу, но щеки не коснулась. Вдруг посмотрела на солнце и улыбнулась. — Все эти годы я находилась в таком страшном и темном месте, — перевела на него тревожный взгляд, как будто что-то вспомнив, — у нас очень мало времени, выслушай… — Она хотела что-то сказать, но солнце окончательно озарило долину, и Лада исчезла в ярком свете.
Иномир глубоко вздохнул и осел на землю. По руке стекала кровь, но он не замечал боли. Впервые за очень долгое время ему стало по-настоящему легко. Он оглядел долину и подумал, что пора возвращаться в Вышгород за
