Якобы книга, или млечныемукидва - Антон Павлович Лосевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты знаешь, Никит, мы тут с Денисом долго думали… как быть, и вот чего решили: раз уж мы прошли этот сложный путь становления вдвоем, то и дальше пойдем вдвоем, без обид…
Не то чтобы такой ответ показался мне правильным, однако трезво поразмыслив, я соглашался, что доля здравого смысла в подобном обосновании все же имеется. Действительно, сделав выбор в пользу карьеры в компании, тем самым я как бы отрекся от бизнеса, пытаясь усидеть на двух стульях. И кого теперь волнует, что карьера в конторе вскоре зачахла и нелепо оборвалась, все-таки ребята, как ни крути, вдвоем тянули и поднимали «Купи у нас», пускай, пускай и на мои деньги… Расставались мы в тот день, само собой, весьма и весьма прохладно, условившись, что, разумеется, те стартовые деньги мне вернут в самые ближайшие сроки, поскольку сумма там выходила вполне приличная, а в деньгах, повторюсь, я уже нуждался, поиздержавшись на погашении застарелого займа и услугах адвоката Славика.
И вот прошла полная почти неделя после первого суда, близился суд второй, когда я окончательно успокоился, убедившись, что ни денег, ни ребят больше не увижу. На телефонные звонки те не отвечали, вскоре и вовсе начали сбрасывать, хотя и не сказал бы, что я как-то чрезмерно усердствовал в этих самых прозвонах. Да и расписок, конечно, никогда не брал – друзья все-таки – так что теперь с них все взятки гладки. Вскоре же произошло событие, объяснившее многое, если не вообще все в данном конкретном вопросе.
Зайдя на сайт магазина «Купи у нас.рф», я открыл, что тот банально отключен за неуплату хостинга, который я самолично оплачивал месяца три тому назад. По всему выходило, что и проект, похоже, был заброшен достаточно давно, может быть, сразу после того как я начислил своим друзьям деньжат «на развитие». На этом, насколько могу судить теперь, развитие и закончилось: маятник необратимо качнулся в сторону упадка, после чего и вовсе прекратил свое существование. «Вот и лопнул еще один пузырь», – подводил я черту под недолгой историей бизнес-проекта «Купи у нас».
Голова 47. Суд раз
Незаметно подкрался и грянул первый праздничный судный день, вместе с ним на Сэйнт-Питерсбург как снег на голову обрушилась зима, незваная и обжигающе-леденящая. Солнце спряталось где-то так, что слабо верилось в саму возможность его существования, онлайн-трансляция за окном упрямо передавала свирепую пургу.
Несмотря на это, не стану выдумывать, что перед судом я как-то по-особенному переживал или же там трепетал, хотя и надвигался самый первый в моей жизни судебный процесс. И дело даже не в том, что я был так уж убежден в неизбежности победы, скорее то была заслуга Славика, грамотно разрядившего ситуацию и компетентно проинструктировавшего меня накануне судилища, что от меня требуется только одно – сохранять спокойствие. Хотя бы и потому, что первое-то слушание будет носить характер откровенно ознакомительный, предваряющий, а сам процесс, по сложившейся практике, растянется минимум на несколько месяцев. Поэтому, четко следуя установке своего адвоката, я приближался к зданию суда с легким сердцем.
Встретились мы со Славиком у металлоискателя и, пройдя этот уровень, направились к залу суда, оставаться спокойным меж тем становилось уже сложнее. Я, конечно, предвидел, что Нина Иоанновна приведет с собой поддержку, однако в тот день и она превзошла себя: в коридоре толпилась, казалось, вся ее свита. Были здесь и известные мне Козырь, и несколько бывших коллег с работы, ее друзья-товарищи по коммунистическому прошлому и благотворительному настоящему, а также целая группа неизвестных мне персон: в общей сложности человек под тридцать, а то и побольше. Я, помнится, усомнился даже, что зал районного суда вместит всех желающих.
Огорчило то, что не отыскалось в бабушкином компоте места Афине и Монике, вернее, как выяснилось, Алине и Марине. А мне по-прежнему так хотелось бы заглянуть в их безгранично честные, небесно-лазурного сияния глаза, а вот им, видимо, попадаться на глаза снова не захотелось. Хотя «Монику», по моим представлениям, столь часто в последнее время расходящимся с реальностью, могли бы и вызвать как важного свидетеля, ведь именно ее подпись и делала дарственную документом. Значительно серьезнее, впрочем, меня обеспокоило другое: Славик, велевший мне не нервничать и быть в своей тарелке, сам, хрустя пальцами рук и переминаясь с ноги на ногу, отчего-то смотрелся не слишком стойко.
Открылась дверь, откуда выглянула девочка-секретарь, приглашая дорогих гостей пройти в зал суда. Приглашенные тесно расселись на скамьях, мы же с бабулей заняли места на противоположных столах в центре зала; рядом, представлявшие наши интересы адвокаты. Незаметно в зале обозначилась и судья по фамилии Чертополох, что заставило всех встать, и тут же, будто бы что-то позабыв, та вновь укрылась в служебном помещении. В итоге процедура приседаний повторилась трижды. Кто-то позади меня даже шепнул, будто согласно народной примете, стоит ждать трех заседаний.
Наконец Чертополох, грузная дама в кудрявом парике, цепко устроившись в массивном кресле, объявила заседание открытым, сходу зачитывая исковое заявление и напоминая о правах противоборствующих сторон, удостоверившись прежде, что все на местах. Сперва слово дали представителю истцов. Притязания Нины Иоанновны представлял какой-то седоватый, благородной наружности господин в дорого пошитом двубортном костюме, бойко докладывающий собравшимся, как я сам же подарил бабуле квартиру за ее заслуги перед Отечеством, а затем, видно, изменив свои чувства к Отечеству, пошел в отказ… что, как он выразился, «не несет в себе никакой важности», добавив что-то про «закон обратной силы не имеет».
Чертополох попросила меня подтвердить озвученные предположения. Я все отрицал. Тогда слово взял Слава. Напомню, еще в судебном преддверии я обратил внимание, что выглядит он несколько бледновато и держится в целом нетвердо; ну а в момент произнесения речи перед лицом судьи Славик и вовсе как-то стушевался, говоря что-то совсем уж неубедительное, даже для меня. Чертополох то и дело останавливала его, прося уточнить те или иные тезисы из его высказываний, на что Славик еще более сбивался, путался и колебался, изрядно уже пугая и настораживая меня.
Вполне естественно, что на крайне невыразительную речь Славика, нашлось чем ответить адвокату дьявола, в смысле… моей бабули. Тот играючи перехватил инициативу, и вот уже, артистично разводя руками и взывая к передовой общественности, технично разносил защиту Славика в
