Врата Бога. Книга первая. Под сенью Ашшура - Вадим Барташ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ассирийское приграничье мало чем отличалось от Вавилонии, те же городки и деревушки, тот же аккадский язык, но вот начиная с Ашшура и севернее, уже совсем не встречалось необработанной земли, одно поселение стало незаметно переходить в другое, и они зачастую не имели стен, потому что на протяжении нескольких веков ни одна вражеская армия не вторгалась на эту территорию. Это были необыкновенно процветающие области.
И примерно за четыре фарсаха от Ниневии дорога стала в два раза шире и по её обочине потянулись колонны акведука высотой в двадцать локтей, который подводил от ближайших гор родниковую воду к столице.
Справедливости ради надо заметить, что в то время Ассирия могла впечатлить любого иноземца. Не было тогда богаче и краше земли, так как она была центром огромнейшей империи, все богатства которой стекались в неё на протяжении уже трёх веков.
Однако больше всего Умбадара и Набудамика поразила сама столица Ассирии. Она была городом наиболее роскошных дворцов и храмов, в ней были самые просторные площади и прекрасно обустроенные широкие проспекты, которые по ночам освещались тысячами факелов. Она утопала в зелени парков и пригородных садов, и на её фоне даже такой мегаполис древности, каким являлся Вавилон, выглядел, в общем-то, достаточно блекло.
Великий царь принял эламских послов только на пятый день по их прибытии. Они прошли мимо крылатых быков шедду и вступили в огромный зал. Потолок у этого зала казалось воспарил настолько высоко, что подпирал само небо. Ашшурбанапал восседал на внушительном троне, сделанном из чистого золота (весил этот трон без малого сто пятьдесят талантов), окружали повелителя Ассирии разодетые придворные и грозные телохранители. Воины-телохранители были при всей военной выкладке и в остроконечных шлёмах. Тут же находились царские советники и Главный глашатай Ишмидаган, который по-прежнему являлся главой всей службы сыска и разведки у ассирийцев.
У ног Великого царя разлеглась его любимица- чёрная пантера Лилит. Взгляд у Ашшурбанапала был холодный и я бы даже сказал совсем недобрый. Казалось, он предвидел, с чем к нему пожаловали послы от нового эламского царя.
Умбадар и Набудамик приветствовали Ашшурбанапала. По их приказу их помощники внесли подарки для повелителя Ассирии.
Великий царь даже не взглянул на внесённые и сложенные перед ним дары.
– Что хочет мне передать ваш повелитель? – спросил Великий царь.
Симптоматично было то, что Ашшурбанапал не захотел называть царя Элама своим братом.
Первым заговорил Умбадар. От охватившего его волнения он стал сильно заикаться:
– Н-наш повелитель пожелал передать тебе… О-он… о-о-он… х-хо-очет, чтобы ты… чтобы ты выдал ему сыновей Уртаки, и прочих эламских беглецов! Тех, кто сбежал от него! Выдал всех…
– Это всё?
– Нет… – теперь осмелился заговорить уже Набудамик.
Набудамик тяжело вздохнул и только после этого продолжил, но заговорил он уже совсем упавшим и дрожащим голосом.
– В случае, если ты, В-великий царь, этого не…не сделаешь, наш государь… объявит Ассирии войну!
После этих слов воцарилась напряжённая тишина. Только Лилит приподняла морду и, оскалив клыки, зарычала. Она будто почувствовала, что творилось сейчас на душе у её хозяина.
Лилит встала и подошла к послам, обнюхала их, вновь издала рык и, несколько раз ударив хвостом по полу, неохотно отошла от напуганных эламитов, потому что ей это приказал Великий царь.
Ашшурбанапал после долгой паузы нарушил своё молчание:
– Ждите моего ответа… – произнёс он.
Послы поклонились Великому царю и вышли из зала, внутренне продолжая дрожать и ожидая самого худшего.
Ашшурбанапал по обычаям того времени мог прямо сейчас отдать их в руки палачей.
Но пока что никто не взял их под стражу и им позволили вернуться к своему посольству.
* * *
Когда эламиты вышли, Ашшурбанапал отпустил приближённых и даже телохранителей, и велел остаться только Главному глашатаю. К себе он позвал ещё главнокомандующего Набушарусура, Накию и наставника Набуахиарибу.
Их быстро разыскали, так как они все оказались во дворце и их не пришлось долго искать.
Когда они собрались, Великий царь произнёс:
– Только что через своих послов Теуман потребовал от меня, чтобы я выдал ему эламских беглецов, и в случае, если я не соглашусь с этим, он объявит Ассирии войну.
Наступила напряжённая тишина. Напряжение это повисло в воздухе. И оно ощущалось даже кожей.
Было видно, что Ашшурбанапал необычно нервничал. Он посмотрел на Ишмидагана.
Глава разведывательной ассирийской службы спросил:
– Государь, разреши, мне высказаться?
– Говори…Что ты поэтому поводу думаешь… – Ашшурбанапал испытующе взглянул на Ишмидагана.
– Я могу поведение эламского правителя объяснить… – заявил Ишмидаган.
На лбу Ашшурбанапала обозначилась поперечная складка. Он дал знак, чтобы Главный глашатай продолжил высказывать свои соображения.
– Дерзость его понятна – он уже связался окольными путями с Псамметихом, – уверенно продолжил Ишмидаган, – и они договорились с ним о совместных действиях. Помимо этого, и Псамметих, и Теуман рассчитывают на помощь ещё одного правителя… Я имею ввиду лидийского царя Гига. Против тебя, государь, складывается коалиция, и все эти три правителя собираются выступить одновременно. А ещё они рассчитывают на помощь арабов. И то, что арабы их поддержат, мне сообщают наши люди.
– А Мидия? Она встанет на их сторону? – спросил Ашшурбанапал.
– Мидия…
– Да…
– Я думаю она пока не готова к этому. Они не выступят против нас.
– Почему?
– Мидийцы до сих пор не оправились от Кох и-Рудского разгрома и понимают, что в любой момент скифы могут вновь ворваться в их владения с севера. Ишкуза – теперь наш надёжный союзник. Царь скифов во всём слушается твою сестру, государь. Тем более она ему подарила долгожданного наследника.
– Ты, по всей видимости, прав!
– Государь, а разреши и мне высказаться? – обратился к Ашшурбанапалу его учитель. Он обычно на Совете редко высказывался и больше молчал.
Великий царь кивнул головой.
Учёный продолжил:
– Я хорошо знаю Шильках и не могу понять, как она допустила такую выходку со стороны своего старшего сыночка. Ведь до сих пор её слово было веским при эламском дворе, ну и потом… она никогда не скрывала, что была против того, чтобы Элам воевал, тем более c нами. Она старалась до войны между нами дело не доводить! Неужели она потеряла влияние в Сузах?
– Вполне это допускаю. Ну а что ты скажешь по этому поводу? – обратился к туртану Ашшурбанапал.
Набушарусур ждал этого вопроса:
– Я думаю, Ишмидаган поддержит меня. Теуману надоело плясать под дудку матери, и ему захотелось оборвать пуповину, связывающую его с ней. Он захотел полной самостоятельности. И из-за этого
