А затем она исчезла - Клэр Дуглас

Мы мчимся по трассе в моем светло-зеленом «Ниссане». Видно, что Джеку страшно неудобно на пассажирском сиденье: хотя он отодвинул сиденье назад до упора, ему приходится сидеть боком – иначе не поместились бы ноги. Сумка с фотоаппаратом лежит у него на коленях, и он прижимает ее к себе, как любимого щенка.

По дороге я рассказываю Джеку всю историю, вскользь упоминая, что когда-то училась с Хизер из Тилби. Но его не проведешь – слишком хорошо он меня знает. Делаю вид, что не замечаю беспокойного взгляда, который он бросает в мою сторону.

– Думаешь, это она? Хочешь, я пороюсь в интернете и попробую выяснить?

Я решительно качаю головой:

– Вряд ли. Уж слишком на нее не похоже. Сейчас приедем и все на месте выясним. – Кого при этом я хочу убедить – его или себя? Наверное, просто пытаюсь отсрочить неизбежное.

– Ты сказала, что не видела ее с подросткового возраста. Она могла измениться. В ее жизни могло произойти что-то такое, что превратило ее в убийцу.

Я пожимаю плечами, стараясь выглядеть беспечной, а в голове упорно звучит голос: «Ты помнишь, что она тебе тогда сказала, взяв обещание молчать? А вдруг, поделись ты с кем-то этим секретом, ничего не случилось бы?»

Я мысленно одергиваю себя: «Мне было четырнадцать. Это случилось почти двадцать лет назад. Как я могу быть в чем-то уверена?»

Джек ерзает на сиденье.

– Я рад, что вырвался из офиса. Если эта миссис Ходж еще раз позвонит с жалобами по поводу фотографии ее кота, я за себя не ручаюсь…

Я хихикаю. В ответ Джек тоже ухмыляется.

– Слушай, я не жалуюсь, но сидеть так больше не могу.

– Какого ты роста? – Пытаюсь отвлечь его разговором. Скоро уже будет поворот на Тилби.

– Почти два метра, и бо́льшая часть – ноги, – говорит он с вызовом, ожидая от меня возражений. Но кто станет спорить: Джек и правда длинноногий…

– По сравнению со мной ты просто гигант. Я ниже тебя сантиметров на тридцать.

– Да, рост становится серьезным недостатком, когда приходится путешествовать в машине гномика, – говорит он, сверкая глазами.

В ответ я отвешиваю смачный шлепок по его колену.

– И на чем же ты предлагаешь мне ездить? На каком-нибудь корпоративном «БМВ» или «Мерседесе»? Кстати, автобусы всегда в твоем распоряжении, – говорю я с улыбкой.

Я очень люблю нашего оптимиста Джека. Он на пять лет моложе меня, полон энергии и жажды жизни, всегда готов поддержать шутку. Джек пришел к нам в газету прошлым летом, и мы быстро сблизились на почве любви к сигаретам и группе «Крафтверк»[6]. За несколько месяцев он стал одним из моих близких друзей. Да что говорить, единственным другом, не считая моего парня Рори.

Джек, подобно элегантному жирафу, сгибает шею, пытаясь увидеть что-либо через лобовое стекло.

– Где это мы? – спрашивает он, когда я сворачиваю направо на круговом перекрестке. – Я думал, мы едем на пляж…

Джек родом из Брайтона, но девять месяцев назад вместе со своим другом, полицейским по имени Финн, переехал в квартиру в Фишпондс. Я знаю, что он скучает по жизни у моря.

– Чтобы попасть на пляж, нужно было повернуть на кольце налево. Автокемпинг, где нашли Хизер Андервуд, находится примерно в полумиле от побережья.

Я не была в Тилби больше десяти лет, с тех пор как моя мама снова вышла замуж и переехала в Испанию, однако дорогу помню отлично.

Тед дал мне адрес: «Коровий проезд, дом 36». Подростком я никогда не обращала внимания на названия улиц и дорог, но этот адрес навсегда врезался в мою память. В последний раз я была у Хизер в четырнадцать. Тогда я выбрала самый короткий путь, чтобы добраться до ее дома: через поля, сплошь покрытые высокой травой и навозными лепешками. Вот, кстати, почему в свое время мы переиначили адрес в «Навозный проезд, дом 36».

Дорога сужается, и я вижу знакомые ориентиры: на углу церковь, рядом с которой мы с Хизер срисовывали изображения на надгробиях; пивной бар «Подкова» – тут мы как-то все лето шпионили за дядей Лео и его очередной «горячей штучкой»; ряд одинаковых коттеджей с детской площадкой напротив. Я показываю на дом под цифрой семь.

– А вон там жили мы с мамой. – На сердце неожиданно становится тяжело. Слишком давно я не видела маму.

– О, какой миленький! Прямо игрушечный, – говорит Джек, прижимаясь носом к стеклу.

Моя мама назвала бы Джека «шикарным». Он вырос в большом старом доме с видом на море, а еще его семья владела «зимним домиком» для катания на лыжах. Джек ходил в школу-интернат и говорит на королевском английском[7], принятом в высшем обществе. Его мать – барристер[8], а отец – компаньон в какой-то крупной фирме. Тем не менее Джек не сноб и всегда говорит то, что видит и чувствует.

– В них столько своеобразия, правда?

– Да. Хотя в таком коттедже тебе пришлось бы постоянно сутулиться.

Я сбавляю скорость – мы едем по центральной улице. На ней теперь располагаются сетевая кофейня «Коста»[9] и книжный магазин «Смитс»[10]. Зато старая пекарня «Грегс»[11] на месте. Мы с Хизер часто в нее захаживали, чтобы по дороге домой из школы купить один на двоих сосисочный рулет. С тех пор ничего не изменилось, только появились навес и несколько забрызганных дождем столиков на улице. И тут я увидела часовую башню, стоящую на развилке дорог. За эти годы она как-то съежилась и стала меньше. Именно здесь по вечерам тусовалась молодежь Тилби, в том числе и я. Это было уже после Хизер, когда я пыталась заполнить пустоту, которую она оставила в моем сердце, с помощью сладкого сидра «Вудпекер» и мальчиков.

– Черт! – вскрикиваю я, услышав сигнал грузовика, вынуждающего меня перестроиться в другую полосу. – Теперь здесь одностороннее движение…

Резко сворачиваю налево на узкую дорожку – в тот самый Коровий проезд. Практически у всех домов здесь большие земельные участки. Есть настоящие особняки, есть перестроенные амбары, а в конце проезда – дом из моих воспоминаний, при виде которого желудок сводит судорога.

Сейчас на подъезде к нему висит огромный указатель:

Кемпинг «Усадьба Тилби»

На меня наваливается страшная тоска, когда мы сворачиваем на посыпанную гравием дорожку и я вижу знакомый каменный дом. В памяти всплывают отдельные впечатления и картинки: долгие летние вечера, запах сена, который заставлял меня чихать, журчание воды в пруду, пылинки, плавающие в воздухе сарая на заходе солнца… Я знаю, что