А затем она исчезла - Клэр Дуглас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сглатываю комок в горле и останавливаюсь рядом с видавшим виды «Лендровером». За домом находится площадка для автофургонов, на которой свободно могут разместиться восемь обычных трейлеров и десять туристических вагончиков. Справа от дома – сарай, где мы обычно проводили время; сейчас вокруг него натянута полицейская лента, кусок которой оторвался и развевается на ветру.
Меня парализует ужас.
«Все это ты уже видела раньше, – говорю я себе. – И семью, которую вывозили в мешках для трупов после того, как отец из-за долгов убил всех, а потом и сам застрелился; и окровавленный тротуар после теракта возле «Музея мадам Тюссо»; и палатку, установленную в лесу на месте, где нашли мертвым пропавшего подростка. И каждый раз, чтобы сохранить рассудок, ты умела абстрагироваться. Но это совсем другое. Это Хизер».
Я выключаю двигатель и смотрю прямо перед собой, впившись руками в руль. Входная дверь находится сбоку, но отсюда виден эркер в гостиной. Я помню эту комнату. Зимой мы с Хизер именно в ней устраивали из одеял убежище и от запаха горящих дров и пепла из открытого камина начинали чихать. Я делаю глубокий вдох. Возвращается и этот запах, и это чувство уюта и защищенности. У окна стоит женщина, частично скрытая от меня тонкими занавесками. Ее лицо в тени; по тому, как уложены ее волосы, по изящному изгибу шеи я узнаю маму Хизер – Марго.
– Итак? – спрашивает Джек, поворачиваясь ко мне. И, когда я ничего не отвечаю, мягко добавляет: – Стрелок – твоя бывшая подруга, да?
Я киваю, стараясь незаметно смахнуть слезы. Теперь он начнет меня безжалостно дразнить, ведь слезы не вяжутся с образом матерого журналиста. Джек часто говорит, что я твердая, как сталь. Надеюсь, что так он выражает свое восхищение мной.
В его глазах я замечаю огонек. Конечно, он взволнован. Я и сама воодушевилась бы, если б это касалось кого-то другого. Кого угодно, только не Хизер. Джек надеется, что мое знакомство с семьей Пауэлл позволит нам проникнуть внутрь. Но это может стать и помехой. Не исключено, что я последний человек, кого Марго захочет видеть, и будет права. До сих пор помню ее слова, сказанные мне по телефону много лет назад, ее обвиняющий тон, ее голос – всегда такой мягкий, – ставший вдруг срывающимся и напряженным. Я вцепилась в руль, не в силах пошевелиться, гадая, какая меня ждет встреча.
Прежде чем выйти из машины, Джек поворачивается ко мне.
– Ну, давай. Чего ты ждешь? – Он оценивающе смотрит на меня, потом его глаза смягчаются. – Только не говори, что у тебя сдали нервы. Неужели ты живой человек, Джессика Фокс?
Джек дразнит меня, но он ближе к истине, чем думает. Обычно, столкнувшись с задачей раскрутить какую-то крутую знаменитость или наглого чинушу, я надеваю личину циничного репортера. Однако Марго знала меня еще до того, как я стала журналистом. Меня настоящую. Я теперь словно предстану перед ней обнаженной, и мне не за что будет спрятаться.
Делаю глубокий вдох и вылезаю из машины. Окинув взглядом Джека, вооруженного фотоаппаратом, понимаю, что его внешность папарацци сейчас может нам все испортить. Поэтому мягко прошу его остаться – не хочу пугать Марго. В моей памяти она осталась красивой женщиной, доброй и заботливой, но при данных обстоятельствах – ради своей семьи – может проявить себя жесткой и бескомпромиссной.
Джек добродушно пожимает плечами.
– Конечно, как скажешь. Подожду в машине.
С благодарной улыбкой протягиваю ему ключи, а затем не спеша иду вдоль дома к входной двери. Ничего не изменилось: дверь выкрашена в тот же оливково-зеленый цвет; чуть в отдалении фонтан; живая изгородь, разграничивающая территорию полей и стоянку для автофургонов. Представляю, что мне снова четырнадцать и я пришла к Хизер. Вот сейчас раздастся негромкий лай Голди… Мое сердце замирает.
Не раскисай. Все это было очень давно.
Я стучу в дверь и жду. Сердце колотится. Ужасно хочется курить.
Ну, давай, Марго. Открывай дверь. Я знаю, что ты там.
И наконец, спустя столько лет, дверь открывается, и на пороге возникает она – в непромокаемой куртке и кремовых бриджах для верховой езды. С выражением ярости на лице и стиснутыми руками. Она сильно изменилась: в некогда черных волосах появились белые пряди, глаза запали, шея стала худой. Ей сейчас под шестьдесят, но выглядит она старше, хотя все еще очень привлекательна. Высокая и стройная, Марго пользуется красной помадой и более темной подводкой для губ.
– Я не хочу с вами разговаривать, – резко бросает она. – Оставьте нас в покое. Я уже сказала тому, другому, и вам повторю: если еще раз придете сюда, я вызову полицию.
Я удерживаю ее взгляд и тихо говорю:
– Марго, это я. Джессика Фокс. Подруга Хизер.
Марго узнает меня и мгновенно бледнеет. По глазам вижу, как она борется с искушением захлопнуть дверь прямо перед моим носом.
3. Марго
Хруст шин по гравию заставляет Марго подойти к окну. Сердце у нее замирает от страха, что это вернулись домой Адам и маленький Итан. Но нет, к дому подъезжает небольшой зеленый автомобиль. Из него выходят двое: невысокая светловолосая девушка и долговязый парень с сумкой для фотоаппарата. После недолгого обсуждения парень возвращается в машину.
Марго испытывает прилив ярости, ставшей уже привычной в последнее время. Чертовы журналисты… Ее тошнит от них. Одного такого она уже прогнала взашей. Как же она их ненавидит! Они похожи на воронов, которые слетаются на чужие страдания. Нормальный человек не выберет себе такую профессию. Слава богу, Адама и Итана пока нет дома. Только этого им не хватает, в то время как их жена и мама находится при смерти…
Марго резко одергивает себя. Сейчас нельзя думать о плохом. Хизер обязательно выкарабкается. С ней все будет хорошо.
Марго уже потеряла одну дочь, вторая должна остаться с ней. Бог не может быть таким жестоким. Сейчас она выскажет в лицо этой журналистке все, что думает…
Гнев гонит ее из комнаты в коридор. Она с силой распахивает входную дверь. Перед ней стоит молодая девушка в пальто из овчины. Явно напугана. Марго наслаждается произведенным эффектом – хотя бы так выплеснуть свой гнев. Затем молодая женщина поднимает на нее свои большие глаза юной лани и тихо произносит:
– Марго, это я. Джессика Фокс.
