Я - моя собственная жена - Дуг Райт

Там было очень темно, только лунный свет лился из окна. И я увидела моего отца. Он лежал на кушетке в столовой, и его пистолет лежал рядом на стуле. Я видела стул. Я видела пистолет. И в это мгновение, часы — у нас были Вестминстерские часы — часы пробили, и я увидела руку моего отца; она тянулась к пистолету. И тогда я начала его бить.

(Она говорит с внезапной яростью)

Eins! Zwei! Dre! Vier! Funf!

(Пауза. Она несколько растеряна, пытается собраться)

Хмм. Да.

А на следующий день приехала уголовная полиция. Они спрашивали меня о мотивах. И я рассказала им. И когда меня арестовали, то после суда отправили в тюрьму для несовершеннолетних в Тигеле. Четыре года заточения. Ко мне в тюрьму приехала моя мама. Мы глядели в глаза друг другу, и понимали, что, наконец-то, освободились от этого чудовища.

(Шарлотта спрыгивает со стола, и становиться Дугом, который пишет письмо.)

Дуг. Девятая кассета. 5 марта 1993 года

(Дуг репетирует несколько фраз на немецком)

„Guten Abend, Charlotte. Und wie geht es Dir heute? Wie geht es Ihnen heute?“

(Он подходит к двери Шарлотты. Он приветствует Шарлотту на ее родном языке)

Guten Abend, Charlotte.

Шарлотта. Guten Abend.

Дуг. Ich habe Deutsch gelernt, um Dein phantastisches Leben besser zu verstehen.

Шарлотта. Простите?

Дуг. Ein bisschen, ja. Ich habe mit Berlitz studiert.

Шарлотта. Вы говорите по-немецки. Я по-английски. Вы надели мою одежду — я Вашу.

Дуг. Als das End des Kriegs kam, waren Sie noch im Gefangnis?

Шарлотта. Сидеть в тюрьме для малолетних? Ну, уж нет. Я чудом спаслась. Я причесывалась, сидя на кровати, большой старой расческой. И вдруг слышу, как кричит охранник в коридоре:

Охранник: Русские! Они летят над нами.

Шарлотта. Это было правдой! Полетели бомбы! Стены стали рушиться, как замки из песка. И охранник закричал, „Бегите!“ И я схватила свое одеяло и будильник и побежала. Я бежала. Сквозь железные ворота. Через руины еврейской синагоги. И на улице я увидела большие русские танки. А за танками шли лошади и везли вагончики. Союзники входили в Берлин. А потом приехал поезд с офицерами! Разукрашенный! Русские солдаты, они раздавали людям хлеб!

Была весна! Птицы пели на деревьях! Шла эта ужасная война.

(Звонок телефона: короткий европейский сигнал. Звонит снова. И снова.)

Автоответчик. (Голос Джона) „Sie haben die Wohnung von John erreicht. Bitte hinterlassen Sie eine Nachricht nach dem Pfeifon.“

Дуг. Ты дома? Алло? Кто-нибудь есть дома?

Дуг… Боже, возьми трубку, возьми трубку подними трубку…

(Джон берет трубку)

Джон. (Спросонья) Да?

Дуг. Джон?

Джон. Дуг?

Дуг. Послушай, у меня кончились деньги, поэтому я отменяю свою майскую поездку. Но не все еще потеряно- я решил продать свою машину.

Джон. Ты когда-нибудь слышал о разнице во времени? Сейчас четыре утра.

Дуг. Это Хонда 86 года, и я думаю, что смогу получить за нее три тысячи долларов. Этого хватит на месяц жизни за океаном, может быть больше…

Джон. ООО! Ты собираешься продать свою машину? Мне кажется, тебя заносит…

Дуг. Джон!.. Ты что не видишь? Она не просто хозяйка музея, она уникальная! Редчайший экспонат, не старинные часы, не Бирдермиерский комод. Она сама! (спокойнее) если я приеду в июне, я могу приземлиться у тебя снова?

(Затем дуг говорит снова в магнитофон. Торжественно.)

Кассета пятнадцатая

(Шарлотта улыбается загадочно. И показывает жестом Дугу, чтобы он следовал за ней)

Шарлотта. Осторожнее — смотрите под ноги. Сегодня Вы следуете за мной на свой страх и риск. Я покажу Вам geheimnis- секрет- meinem Grunderzeit Museum.

Дуг. (на магнитофон) Шарлотта спустилась вниз на несколько ступенек и скрылась. Я думаю, что мне следует идти за ней, вниз в подвал. Здесь темно. Она зажгла керосиновую лампу.

(Дуг оглядывает комнату с интересом)

Боже мой. Она огромная. Оставлена в старинном стиле, грубо отесанные столы на ножках из кованного железа, плетеные кресла, Высокий дубовый буфет, наполненный посудой, бутылками с вином и — не понимаю точно, что это такое, должно быть старинная насос для пива.

Шарлотта. Добро пожаловать в die Mulack- Rtze. Старая таверна из прошлого.

Дуг. Старые обшарпанные стены. Объявления, надписи. Вот одно, написанное на желтой бумаге:

Шарлотта. „Проституция строго запрещена! Во всяком случае, полицией“.

Дуг. Плакат с надписью:

Шарлотта. „Tanzen ist Verboten.“ Танцевать запрещалось. Но у нас был этот старый фонограф- mit einem Blumentrichter- и мы могли танцевать тайно, ja?

Много лет тому назад этот старый бар находился на задворках Берлина, на Муллакштрассе 15. Со времени Императора Вильгельма II это был ресторан для гомосексуалистов и лесбиянок. Хозяева предпочитали гомосексуалистов, потому что они не напивались, не дрались и у них всегда были деньги, чтобы расплатиться.

За этим самым столом сидели Haben Бертольд Брехт, Марлен Дитрих, философ Магнус Хиршвельд и актриса Хенни Портен alle gesessen, ja? Этому столу больше ста лет. Если бы я могла, я бы поставила иглу от граммофона на его поверхность и заставила бы зазвучать все те голоса, которые он слышал. Что тут еще скажешь.

Минна Малих, она была здесь за официантку, ja? И в 1963 году она пришла ко мне и сказала:

Мина Малих. Communisten, они хотят закрыть нас. Unsere Geschichsten, ist decadent, ja? Мы- продукт разложения. Поэтому у нас всего один день. А потом- бульдозеры.

Шарлотта. И я подумала, это нехорошо.

Поэтому я купила всю эту мебель — я заплатила немного денег- и купила все это для своего музея. Все- каждый стакан- здесь настоящие, ja? Я все это сохранила и спрятала здесь meinen Keller И на следующий день пришли русские, и снесли тот старый бар на Муллакштрассе, снесли до основания.

А затем появилась Стена. И для нас, геев, живущих в Восточном Берлине, сладкая жизнь закончилась. Бары закрылись. Нас запретили. Persons non Grata.

Поэтому я решила собирать гомосексуальных мужчин и женщин в этом доме. Да. Для всех есть музеи, почему же не быть музею для гомосексуалистов?

Вот мы и собирались здесь- в Mullack-Ritze- воскресными вечерами. И иногда Мина проводила пальцем по стойке бара и если он становился черным, она кричала:

Мина Малих. Шарлотта, ты грязнуля! Ты не убиралась!

Шарлотта. И я говорила посетителям- это исторический момент! Это- Минна Малих, последняя хозяйка Mullack-Ritz» И все обычно хлопали в ладоши и смеялись.

А над баром был еще один этаж. Когда парень или девушка знакомились с кем-нибудь, и хотели уединиться, то у них была такая возможность. Два мальчика ил две девочки- не важно. Они шли в эту комнату. Диван, софа, кресло-качалка, кровать. Все перегорожено ширмами. Вся мебель использовалась. Везде были парочки!

Те, кто интересовался садо мазохизмом, было ли их двое или четверо или шестеро могли занять комнату на несколько часов. Кнуты и разные игрушки там было все, что нужно.

И Штази — служба безопасности, самая свирепая разведка в мире- пришла, поглядела в окна и спросила: «Что это такое?» Мне пришлось закрасить окна черным.

(Дуг торопливо диктует на магнитофон)

Дуг. Когда Стена рухнула, говорит Шарлотта, выяснилось, что это единственное Веймарское кабаре, сохранившееся в Восточной Германии. Спрятанное в подвале ее дома в Мальсдорфе. Она прятала его от вездесущего Штази, укрывала более тридцати лет.

(Внезапно раздается громкая бравурная музыка. Министр иностранных дел выходит на подиум, чтобы сказать речь.)

Министр Культуры. От имени министерства Культуры Bundesrepublik Deutschland, имею честь в благодарность за Ваши самоотверженные усилия в деле сохранения, тщательной реставрации антиквариата, относящегося к периоду индустриального дизайна…

(Шарлотта вмешивается, чтобы он произнес правильно)

Die Grunderzeit.