Брандвахта - Александр Викторович Горохов

групповым купанием на «нашем» озере. Место удобное, с песчаным пляжем, который ещё до апокалипсиса успели «прихватизировать» какие-то коммерсы: построили (тоже «на курьих ножках») сарай для пляжных лежаков и будку сторожа этого «богатства», одновременно бывшего ещё и типа-спасателем. Если судить по надписи на этом «скворечнике» и висящим на её стенках спасательным кругам. Как я уже и говорил, место, полностью закрытое от взоров тех, кто плывёт по реке, чуть изгибающейся протокой.

В общем, загрузились в «Рафик» и покатили по лесной дорожке к озерку. Я — за водителя, поскольку Данилыч наотрез отказался отпускать наш «малинник» без вооружённого охранника, а мне пока купаться нельзя. Вот и буду, обнимая «укорот», завидовать людям, пока они балдеют в тёпленькой водичке. И время от времени докладывать на брандвахту по новой игрушке, что у нас всё в порядке. Ну, может, выберу возможность зайти в воду по пояс, «трусы намочить», когда совсем уж духота припрёт. Хоть так, в отличие от супруги, которой из-за «критических дней», даже это «не светит»: не складывается у неё что-то с тампаксами, она прокладками пользуется.

Пока народ резвился, я осваивал территорию. Поднялся, пусть и не без трудностей (подвёрнутая нога до сих пор побаливает при нагрузках, зараза), по крутой железной лестнице в сторожку. Замок с неё ребята сбили, ещё когда разведывали «наш» полуостров. Сторож, если судить по бутылкам из-под портвешка и водки, в ночь апокалипсиса тоже бухал. Причём, не один. А потом, не дождавшись смены, упорол в город и больше не вернулся.

Продуманно сделано! Три окна, выходящие на разные стороны. Чтобы «голубятня», выкрашенная бледно-голубой краской, под палящими солнечными лучами не превращалась в духовку, перед стёклами под углом набиты дощечки-жалюзи. И тень дают, и обзору сверху на пляж не мешают. Плюс открывающиеся вовнутрь створки, позволяющие создать сквозняк при практически любом направлении ветра. Стол, стул, маленький холодильник со стоящими на нём электрочайником и электроплиткой, полка для нескольких тарелок и «питьевой» посуды, ведро с питьевой водой под крышкой, вешалка для одежды, широкий, «полутораспальный» топчан под размер ватного матраса. Даже заправленный «армейским» одеялом. В приоткрытом ящике стола видна пара свечек и коробок спичек. Видимо, на случай отключения электричества.

Оторвались «отдыхающие» по полной программе. И заплывы к середине озерка устраивали, и на песочке лежали, и даже привезённый Сабировым волейбольный мяч поколотили. Так что, когда пришла пора «сматывать удочки», садились в «Рафик» жутко довольные.

Правда, уехать не получилось. Всё вышло, как в поговорке: я на газ, а он погас. В смысле — двигатель маршрутки. Причём, и второй раз, и третий, и четвёртый. На холостых оборотах работает, а стоит прижать педаль газа, чтобы тронуть тяжёлую, заполненную людьми машину по песку, как глохнет.

— Похоже, карбюратор мыть придётся, — почесав затылок, объявил я. — А это — дело небыстрое. Так что, дорогие товарищи, придётся вам пешочком до брандвахты топать, пока я с ним вожусь. Заведу — приеду.

— Помочь? — тут же вызвался моторист Садык.

— А смысл? Вдвоём мы только мешать друг другу будем. Иди вместе со всеми, я справлюсь. И автомат прихватите.

Проводил взглядом вереницу людей, уходящих по дорожке, распахнул настежь все двери машины, чтобы не сжариться, и принялся снимать крышку, прикрывающую двигатель: у РАФа доступ к верхней части мотора прямо из салона.

Примерно через час вышел на связь брат.

— Как там у тебя?

— Карбюратор снял. Мою, продуваю жиклёры, — отчитался я. — Похоже, последний раз это делали года три назад.

Пока перекуривал (подальше от разобранного узла) и переводил дух от бензиновых паров, которыми надышался при сегодняшней духоте, на дорожке показалось новое действующее лицо. Нафикова, волокущая в руках какой-то узелок.

— Оля сегодня просто изумительные пироги испекла. И Наташа, когда узнала, что я хочу сбегать искупнуться, попросила отнести тебе пару кусочков, пока не остыли.

В общем-то, основную работу я сделал, осталось только закончить сборку и поставить карбюратор на место. Так что попросил Фаю полить мне на руки, сел жевать пироги. Действительно, очень вкусные. И лишь насытившись, занялся завершением ремонта. Слышал, как она вышла из воды на берег, а потом, хрустя, песком, подошла к машине. Но совсем не ожидал, что она вдруг испуганно вскрикнет.

— Что случилось?

— Володя, смотри!

Солнце уже клонится к закату, поэтому ему совершенно не мешает освещать нас чёрная туча, стремительно приближающаяся с юга. Не тёмно-синяя, а буквально чёрная. Тонким, всего-то пару сотен метров высотой, слоем ползущая, как мне показалось, буквально над верхушками деревьев. За всю свою сознательную жизнь я такой черноты в облаках не видел!

— Быстро закрывай все двери машины и лезь в салон!

— Может, я до брандвахты успею добежать?

— Фиг ты успеешь! Она над нами будет минут через пять.

Карбюратор на месте, но его ещё надо прикрутить, а пяти минут для этого мне не хватит. Куда же я эту рацию засунул?

— Мужики, бегом прячьте всё внутрь и закрывайте окна.

— А что такое? — отозвался Алексей.

— На юг глянь!

— Бля-а-а! — раздалось в динамике рации.

32

Стемнело в мгновенье. И следом за этим ветер принялся раскачивать микроавтобус, осыпая его клубами поднятого песка. У нас всё закрыто, к нам этот песок не попадёт. Работать мешает только раскачивание микроавтобуса: того и гляди гайку или ключ уроню.

Из салона новое «ой!» Повернул голову к девушке, показывающей рукой в окошко. Бляха муха! Дальний берег озерка, находящийся метров за двести пятьдесят от нас, исчез! И белая стена, скрывшая его, стремительно несётся на нас.

Тяжёлые капли забарабанили по крыше, но их «дробь» практически мгновенно превратилась в непрерывный шум. И вокруг всё исчезло. Буквально всё, даже берег озера, от которого «рафик» стоит всего-то в десятке метров. Темень! Почти ночная темень!

Машина качнулась намного сильнее, чем раньше. Порыв ветра с дождём! Нет, так не пойдёт. Даже если я сейчас прикручу этот чёртов топливопровод, и заведу машину, даже не устанавливая воздушный фильтр, то ехать просто невозможно: ни хрена не видно. А брызги воды из-под двигателя забрасывает даже сюда. Она же в карбюратор попадёт, и его снова придётся снимать!

Кое-как нахлобучил коробку воздушного фильтра и сел «любоваться» стихией.

Впрочем, какое «любоваться»? Едва я прикрыл крышку двигательного отсека, как всё загрохотало. Так, будто вокруг меня рота солдат палит из автоматов. Град! Огромный, в половину куриного яйца, молотит в правый борт маршрутки и вскользь — в лобовое стекло. Какой-то в половину,