Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков - Дмитрий Николаевич Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во второй половине XVII века железников-оружейников села Павлова иногда вызывали в Москву, к дворцу, и поручали им ответственные работы. Книги «Дворцовых Приказов» сохранили нам имена нескольких таких выдающихся мастеров. «Нижегородец (павловец) Сенька — замочный подельщик» упоминается в отчете «Государевой Оружейной Палаты» за 1656 год. «Нижегородец Ортемий-оружейник в 1663 году… сделал пищали, стволы длиною 2 аршин и болши». «Гришка павловский — дворцовый кузнечного дела мастер» в 1668 году «изготовлял всякое резное железное дело», в 1686 году «переделывал великих государей место серебряное большое, которое поставлено в Грановитой Палате».
В последние десятилетия XVII века начали появляться на русских базарах первые павловские поделки предметов житейского обихода — косы, складные ножи, топоры и замки к амбарам.
Кто-то из нижегородских воевод конца XVII века в своем донесении правительству назвал Павлово на Оке «знатным русским селом». Это прозвание осталось за бывшим окским перевозом на долгие времена.
Во всех городах и городках Нижегородского края имелось довольно значительное число ремесленников, не входивших в посадское тягло и свободных от воеводской опеки и суда. Такими ремесленниками были «записные государевы каменщики и кирпичники».
Московское правительство, производившее обширные работы церковного, гражданского и оборонного характера, нуждалось в постоянном притоке свежих рабочих сил. Одна Москва и ее окрестности не могли дать нужного количества строителей. Все уездные, или так называемые «городовые» люди, владевшие уменьем возводить каменные здания или обжигать глину, считались состоявшими на «государевой службе». Они освобождались от местных податей и сборов, могли жить, где и как хотят, при непременном условии являться по первому зову на работу в Москву или любой, назначенный им город.
К моменту составления переписи 1622 года в Нижнем числилось государственных каменщиков и кирпичников около ста человек. Часть из них проживала в Кунавинской слободке. «Писцовая» перечисляет дворишки каменщиков Федотки Андреева, Сенки Микитина, Данилки Богданова, Ивашки Лаврентьева, Родки и Васки Афанасьевых… Тут же рядом избенки кирпичников Ивашки Захрепина, Ефимки Иванова, Прошки Алексеева, Васки Исаева, Матюшки Денисова.
В Кунавине жила, однако, меньшая часть нижегородских строителей. Большинство предпочитало ютиться в подмонастырских Благовещенской и Печерской слободках. А были и такие, что избрали свое местожительство против города за Волгой, в вотчине думного дьяка Ивана Грамотина (район совр. Толоконцева и бывших селений, входящих ныне в округу города Бора).
Ежегодно весной в день Благовещенья полагалось нижегородским каменщикам отправляться на казенных подводах в Москву. Срок явки кирпичникам был позднее — в Егорьев день (23 апреля). Горе тому, кто не отправится вовремя: городские власти обязаны были отослать такого насильно и «в железах». Мало того, особый правительственный указ гласил: «…а буде каменщики и кирпичники учнут хорониться, то жен и детей их сыскивать и метать в тюрьму, покамест мужья и отцы их не объявятся».
Каменщики и кирпичники не чурались своей профессии, они любили ее, но их отпугивали тяготы четырехсотверстного путешествия с оплатой харчевых потом, в Москве. Скудное вознаграждение за труд в столице и разлука с семьями, действительно, приводили иногда к побегам.
Во второй половине столетия ежегодная обязательная явка строительных мастеров в Москву была отменена. Остались периодические вызовы, повторявшиеся примерно каждые 3–4 года. Нижегородские каменщики и кирпичники могли спокойно отдаться работе в родных местах. История сохранила нам кое-какие штрихи из их деятельности.
Каменная и кирпичная кладка зданий происходила обычно в летний сезон, начинавшийся с момента просыхания земли и кончавшийся с наступлением осенних заморозков.
Материал для фундамента и стен приготовлялся кирпичниками вперед за год, чтобы глина могла достаточно просохнуть, «устояться», как тогда говорили.
Славилась хорошими кирпичниками, кроме Нижнего, еще и соседняя Балахна. Для построек нижней части города удобно было доставлять именно балахонский кирпич водой на судах.
Каменщики (кладчики кирпича) являлись по обычаю со своим инструментом: долотами, кирками, деревянными лопатками и кулаками (молотками). Для спайки кирпичей подготовляли известь в творилах (ямах), готовую массу разносили в кошелях и ночвах (лотках). В нужный момент появлялся приглашаемый со стороны «подвязчик», или «подвязного дела мастер». Он руководил возведением при каменных постройках деревянных лесов. Гвозди при постройке лесов не употреблялись. Бревна и доски связывались чаще посконными и черемховыми (из ветвей черемухи) веревками, реже — «ужищами лычными».
Мастеров «деревянного дела» давал соседний Костромской уезд.
Главным объектом нижегородского каменного строения в XVII веке были церковные здания. «Писцовая книга», перечисляя в 1622 году 27 нижегородских церквей, 24 из них называет деревянными. Только три каменные церкви — две соборные и одну монастырскую — имел тогда Нижний Новгород.
В течение XVII века большая часть деревянных храмов была заменена каменными. При этом в большинстве случаев новый храм строился пятиглавым, а колокольня — с шатровым верхом.
Начали нижегородцы с поправки своей древнейшей Михайло-Архангельской церкви, находившейся в запущенном состоянии. «Стоит без пенья, ветха, верх развалился». Работами руководил «государев каменных дел мастер» Лаврентий Возоулин. Сняв в 1628–1630 годах остатки разрушенной круглой главы, Лаврентий Возоулин покрыл стены церкви восьмискатным шатром и увенчал последний маленькой главкой. Зодчий сохранил древнюю колокольню и четырехугольную сторожевую башенку, ненужную как звено обороны в XVII столетии, но ценную по историческим воспоминаниям.[37]
«Великие государи» (царь Михаил и патриарх Филарет), довольные искусством Лаврентия Возоулина, поручили ему построить в Нижнем взамен старого новый соборный храм Спаса Преображения.
На этот раз деятельным помощником Лаврентия оказался его пасынок Антипа Возоулин, получивший от царя звание «государева подмастерья каменных дел».
Нижегородские каменщики и кирпичники, которым для подсобных работ прибавили 300 человек посохи (сменные люди от населения), рьяно принялись за дело. Однако многочисленные помехи затянули строение собора почти на пятнадцать лет. Недостаток денег и военные события заставляли неоднократно прерывать работу. Только в 1655 году в новом соборе началось богослужение.
Вновь построенный храм, имевший своим прототипом московский Успенский собор, удивлял необыкновенной красотой и пропорциональностью отдельных частей. В церкви, построенной Возоулиными, были четыре огромные круглые колонны, подпиравшие своды и арки основной каменной массы. В алтаре четыре квадратных столпа поддерживали алтарные своды. Пять больших, покрытых зеленой черепицей куполов-луковиц венчали здание.
