Наш десантный батальон. - Александр Тумаха

К шести вечера именинников собрали и отправили на праздник.

Кто распорядился, или не распорядился.

Кто распорядился не выдавать оружия награжденным, солдату неведомо.

Дубин уже лежал в постели, когда в кубрик влетел Костя. Костя влетел весь в слезах, скосился на Дубина, и тот почувствовал, что жизни у него ровно столько, сколько Костя будет плакать. Как, впрочем, и у всего взвода.

Сергей Лупов. Его, Дубина, механник-водитель остался на перевале. Костин лучший друг. Он не погиб, хуже. Ему безоружному перебило позвоночник. Как часто он спасал Дубина от…

Да от всего. Это он был командиром и наставником. Он оставлял

Дубина спать в БМДшке когда тот был духом, чтобы тот, чтобы тот хоть что-то соображал на войне, он был лучшим человеком и был лучшим солдатом на этой войне.

Это он мог летать по дорогам как птица, с той скоростью, которая БМДшке невластна. Что спасало от гранатометов и мин.

Это он, раненный в руку и ногу смог привести машину домой.

Орден "Красной Звезды"

Кто распорядился не выдавать оружия награжденным?

Александр:

СОЛДАТЫ _

Нет на свете большего удовлетворения, чем ощущать доверие, оказываемое тебе как командиру, и сознание, что по первому твоему слову люди готовы идти в огонь и в воду. Но, чаще всего, счастливые дни пролетают так же быстро, как и приходят.

Посмотрел очередной раз на знакомые и дорогие сердцу фотографии, вот весь взвод - только что призванные "желторотики", такие же, как и я. В глазах просьба - учи нас командир, так, чтобы живыми остались, чтобы тебе стыдно не было и через годы, смотря на нас. Да и сам учись. А вот - все с наградами "матерые волчары", которым уже ничего не страшно, которые хлебнули войны по самое не могу. Совесть моя чиста, все, что мог для своих ребят делал, только потерял за два года двоих во взводе: много это или мало - судить не мне. Бог рассудит.

Володя Нестеров - со мной подорвался на БТР на "первых"

Бараках, 17 июня 1982 года. Я сидел на командирском месте и шел в колонне четвертым, впереди танк с саперами, командир роты на 370, затем ЗУ-23-2 (зенитная установка на ГАЗ-66) и я.

Взрыв. Полет. В книгах начитался, вся жизнь перед глазами пролетает за считанные секунды… Кукиш. Первая мысль, где автомат.

Как в тумане, рядом падает Володя. Он сидел позади меня над вторым правым колесом, дальше Болендрусь - пулеметчик, наверху, с левой стороны, Осетров, тогда еще командир отделения, и отделение:

Пермыкин, Утемов, Бурнышев, Соколов… У Володи вырвало пол грудной клетки в районе сердца, поломало руки, ноги, снесло заднюю часть черепа. Еще с минуту мучался, а потом умер.

Нас загрузили на трансмиссию танка и приволокли в батальон

(через неделю Саша Коняев БТР в строй поставил). Я отказался лететь в Кабул, а ребят вертушки забрали, через пару месяцев Болендрусь вернулся.

После, через месяц, меня вызвал замполит батальона и показал письмо от старшего Володиного брата, обращенного к нам командирам, с единственным вопросом: ЗА ЧТО?

Коля Фролов - представьте себе десантника ростом 153 см., щупленький, тихоня, ПК выше его роста был. Ну, куда его на боевые?

Определил я его официантом в офицерскую столовую. Проходит месяца два-три, он ко мне:

- Отпустите на операцию, мне стыдно ребятам в глаза смотреть, что обо мне скажут.

- Нет, Микола, везде служить надо.

Выпросил он разрешение у замполита батальона, когда меня в столовке не было. Под приказом заставили с собой взять (после этого я принятые решения никогда не отменял, даже "под расстрелом").

Август 1982 года.

Взял его на сопровождение, в экипаж 378… Заговоренный какой-то БТР.

Практически колонну "отработали", уже возвращались назад от перевала Терра на трех БТР в батальон.

Дело к вечеру, попадаем под обстрел в районе Шашкалы из

"зеленки". Я первым шел на 377, по мне и 379 только из стрелкового оружия очереди прошлись, через бойницы пришлось вести огонь. А вот по 378 - он последний шел, из гранатомета. Струя вошла через боковой десантный люк, а там как раз Коля отстреливался. Ему ногу прожгло полностью, верхние люки все были открыты, поэтому от взрыва последствий никаких, только глушенные все, в машине все с мест посрывало. Вызвал батарею и вертушки. Жгутом перетянули рану, остановили кровь. Благо до батальона пару километров. Доставили его в медпункт через несколько минут. Артиллерия отработала, а вот вертушки, сославшись на "нелетную погоду" (в августе в Афгане на небе ни облачка, ни тучки) в этот день не прилетели…

Всю ночь от Коли не отходили, Володя Войт и массаж сердца делал и уколы вводил, у парня пару раз сердце останавливалось, замполит батальона боялся заходить к нам. В десять утра появились вертушки, я успел еще вертолетчику в глаз дать. За "нелетную погоду". В час дня нам сообщили: Коля скончался, сердце не выдержало.

Коля Сафронович, родом из Молдавии. Это каким же надо быть мерзавцем работнику военкомата, чтобы парня в Афган отправить! Самый старший в семье, их четверо детей, мать и отец погибли в автокатастрофе, воспитывали родственники.

Все боевые его - сначала в "пехоте", затем на командирском БТР наводчиком пулеметов. Мы с Димычем (замполитом роты) к НачПО:

- Парня отправлять в Союз надо.

- Приказ свыше: "В Союз отправлять только раненных и убитых".

- Извините за то, что он не ранен и не убит.

"Слов нет, одни маты". Делаем его ЗКВ-1, парень честно заслужил, а затем, когда Рома Шайхутдинов заменился - делаем его старшиной. Хоть на боевых меньше "светиться" будет. До моей замены жив был.

Федя Маланчук, из пулеметного взвода - тоже из Молдавии.

Уехал в отпуск, маму хоронить, в марте 1982 года. Приехал в роту 1 апреля 1982-го. В конце мая на операции ногу перебило - ампутировали.

Афганцы колонну из Кабула гнали, мы только блокпостами встали.

И дорогу от мин "прошерстили". Афганский танк, идя по дороге, на ходу вел стрельбу, развернув башню на 90 градусов, а наши машины стояли на обочине в Мухамедке. Стволом пушки он всех и посбивал, кто на броне был. Рядовому Репехе из мин. взвода позвоночник поломало, а

Феде ногу перебило. Девятка успела танк остановить, вытащили этих вояк - обкуренные, что наши с ними сделали, промолчу. Федя последних пару лет перестал мне письма писать.

Другие примеры.

Паша Малофеев. Мама занимала какой-то партийный пост в

Челябинской области. Заболел желтухой, отправили в Союз. Письмо пришло через пару месяцев:

- Не ждите Пашу, я его назад не отправлю, все вопросы уже

"утрясла".

Санинструктор Морозов - пальцы руки на кирпич. Запал от гранаты. Хлопок - пальцы в канцелярию несет. Срок три года - членовредительство.

Рядовой Данилов - спешились на операции, кажется на зимних

"Бараках", в один из очередных бестолковых дней операции. С нами пулеметчики были, их БТРД не брали, шуму много. Посчитались, мне

Витя Осетров докладывает:

- Нет Данилова.

Заглядываем за БТР - лежит родимый без сознания. Припал к глушителю и надышался угарных газов. Оставили его "на броне".

Подходим к "зеленке". Выстрел, у меня Саша Невзоров - пулеметчик падает, пуля прямо в лоб, снайпер. "Оторвались" на духах, около десятка пленных взяли.

Группа Костенко, замкомбата, попалась по пути, он всегда один

"работал", я доложил ему обстановку. Он "посоветовал", и показал как надо "работать" с пленными. После его самостоятельных "рейдов" не одна сотня мирных дехкан пополнила ряды "духов" с соответствующим к нам отношением.

Взвод вызывает меня на комсомольское собрание после операции.

Решение - рядового Данилова за трусость в хозвзвод перевести, мы ему не доверяем. Никуда не деться, перевели.

Через несколько месяцев его часовой восьмерки убил. Ночью.

Когда он грабил продовольственный склад батальона.

А до этого, тем же днем, колонна проходила на Гардез. И у меня

"молодой" Болдов в сад за яблоками за дорогу полез, на противопехотке подорвался, ступню оторвало: увидел комбата и деру в сторону сопки. Мы его на БМДшке доставали с минного поля.

Утром на построении комбат начал с хозвзвода. Сначала письмо какого-то бойца зачитал, батальон стоял "ржал": "Лежу на трупе убитого друга и пишу любимая тебе письмо… и т.д.". Потом приказал из санчасти вынести Данилова: "Вот товарищи бойцы, воровать у своих же нехорошо, а это…. воровало, был бы Союз, часовой 10 суток отпуска получил. Я вам говорил, что в сад за яблоками ходить не надо? А вот это… ходило, выведите Болдова."

Вертушки были уже на подходе, вскоре их обоих увезли.

Дмитрий:

НАДЕЖДА _

После вечернего развода, где ротный огласил расклад завтрашнего выезда на сопровождение колонны, выдалась редкая в последнее время, свободная минута. Дубин на этот раз оказался в пешей группе, что снимало с него обязанность проверки машины и ее вооружения. И он просто слонялся по расположению, радуясь теплому вечеру и ничегонеделанию. Осень была на исходе. На чистом небе, в наступающих сумерках медленно проявлялись звезды. Где-то вдалеке поднялась беспорядочная пальба, которая, впрочем, к нам не имела никакого отношения: разбирались между собой какие-то афганские