Последняя воля Мистера Эддингтона - Ольга МкАллистер

– Поскольку мистер Оулдридж был близким другом ее отца, я намерен говорить с ним. Что же касается родителей, то мы планируем вместе отправиться в Америку в ближайшее время для знакомства.

– Вдвоем? – шокированная, переспросила мать. – Кто будет сопровождать мисс Росс?

– С нами будет ее подруга, мисс Летиция Аттвуд.

– Тогда другое дело, – успокоилась леди Торнтон, – И все же это не совсем прилично путешествовать вместе до свадьбы. По меньшей мере, о помолвке следует объявить официально. В конце ноября, на балу, – твердо заявила она. – Я обо всем позабочусь. Ты ведь знаешь, – продолжила леди Торнтон, – весь этот месяц перед началом Сезона* по устоявшейся традиции раз в неделю я устраиваю литературные вечера. В последнюю неделю, как всегда, будет бал. Все уже давно спланировано. Мне лишь потребуется внести небольшие изменения, пересмотреть список гостей и разослать новые приглашения.

Как всегда, первая неделя посвящается искусству и поэзии, во вторую неделю я приглашаю представителей научного прогресса и политических деятелей, третья неделя – музыкальная. В этот раз будут молодые талантливые композиторы. Твои сестры с наибольшим трепетом ожидают именно музыкального вечера, не говоря о предстоящем бале, разумеется. Мне же останется объявить, что бал посвящается вашей с Викторией помолвке.

– О, это прекрасная идея, мама, я совершенно с вами согласен.

– Чудесно.

– Кстати, говоря о сезоне, мисс Росс представлена ко двору?

– Нет, мама, – уверенно ответил Фредерик.

– О, какая грубая оплошность со стороны миссис Оулдридж. Поверить не могу, что она упустила это из виду, это так на нее не похоже. Что могло помешать ей представить мисс Росс ко двору?

– Мама, мисс Виктория приехала уже после окончания сезона, миссис Оулдридж никак не могла ее представить.

– Что ж, это все объясняет. Тем не менее мисс Виктория должна быть представлена как можно скорее. А эта мисс Аттвуд, кто она такая?

Фредерик немного задумался, только сейчас он понял, что совсем ничего не знает о Летти. Все это время он был настолько увлечен Викторией, что невольно пропускал рассказы Летиции и сейчас абсолютно ничего не мог вспомнить.

– Вроде бы тоже из уважаемой семьи. Она приехала вместе с Викторией, – все что смог вспомнить Фредерик.

– И что, также является наследницей приличного капитала?

– Кажется, нет.

Леди Торнтон с сожалением покачала головой.

– Жаль, мне она показалась смышленой, приятной особой, но навряд ли она сможет найти себе пару в кругах высшего общества, не имея ни связей, ни состояния. Разве что ей встретится вдовец или независимый богатый холостяк, имеющий достаточно связей и не нуждающийся в ее деньгах. Вот как твой кузен, например, герцог Изенбургский. Но, чтобы заслужить расположение такого человека, как он, даже не представляю, каким талантом нужно обладать. Сколько раз я представляла ему дочерей своих приятельниц, ни к одной он не проявил даже капли симпатии. Скоро я сама начну верить, что слух о его тайной помолвке с дочерью мистера Тафта не выдумка, а самая настоящая правда. Как еще объяснить его совершенное безразличие к женскому полу.

– Мама, я не думаю, что мисс Аттвуд ставит своей целью замужество с английским джентльменом. Напротив, насколько мне известно, она намеревается вернуться в Америку и остаться там.

– Ах, дорогой, уверяю тебя, любая молодая особа так или иначе думает о замужестве. И лишь те, которым никто не предлагает руки и сердца, без умолку твердят, что лучше уж остаться старой девой, чем выйти замуж не по любви. Между прочим, говоря о любви, ты слышал, какой ужасный скандал приключился с мисс Парсон?

– Нет. Что произошло?

– Она тайно венчалась. Ее избранником стал тот самый иранский принц, что вскружил голову не одному десятку девиц. Оказалось, он вовсе не принц, а, кажется, его слуга. И еще там какая-то темная история с пропажей драгоценностей. Так или иначе, скажу тебе одно, теперь для мисс Парсон двери во все дома высшего общества закрыты, и придется ей сидеть в деревне у родителей со своим мужем еще очень долгое время, пока все уляжется. А виной всему ее чрезмерное желание поскорей выйти замуж. Бедная миссис Парсон, представляю, сколько унижения падет на ее плечи от столь безрассудного поведения дочери.

– Я не удивлен. Этот человек сразу вызывал у меня подозрения. Теперь я только сожалею, что вовремя не навел о нем справки, тогда, возможно, мисс Парсон удалось бы уберечь от скандала.

– Что ж, это ее воля. Бог ей судья, – не желая далее развивать эту тему, подвела черту леди Торнтон. – Когда ты собираешься выехать в Лондон и как долго намереваешься пробыть там? – спросила она.

– О, всего неделю или две, не более. У меня запланировано несколько деловых собраний, а также нужно решить кое-какие банковские вопросы. Да, и в этом году для нашей традиционной встречи с друзьями накануне ноябрьской сессии в парламенте был выбран один из джентльмен-клубов Лондона.

– Ну что ж, не задерживайся слишком долго. Ты будешь мне нужен здесь. Не забудь, литературные вечера я устраиваю по пятницам. Привози своих друзей, думаю, им найдется что сказать и будет что послушать.

– Обязательно, мама. Я вернусь, как только смогу. Мне не хотелось бы покидать мою дорогую мисс Викторию надолго, хотя знаю, здесь она в надежных руках. Я выеду завтра же и постараюсь вернуться до конца месяца.

Глава XLVII

Несмотря на активную подготовку к предстоящему балу по поводу помолвки, дни в поместье шли спокойно и слаженно. Леди Торнтон большую часть времени проводила с Викторией, поставив своей целью узнать ее как можно ближе, в то время как Летти нашла много общих интересов с Шарлоттой. Они могли часами с удовольствием прогуливаться по саду, коротая досуг в непринужденной беседе.

Незаметно, день за днем, наступила пятница. Этим вечером в поместье собралась довольно большая компания.

Свои литературные вечера леди Торнтон организовывала в специально отведенном салоне. Он мало чем отличался от гостиной, разве что большими размерами и количеством мебели. Все было обустроено так, чтобы гости с легкостью могли разбиться на группы по интересам и благополучно устроиться в отдельных частях комнаты, не мешая при этом друг другу.

Среди приглашенных были представители искусства, политики и науки, близкие друзья графини, их дочери и сыновья. Они съезжались постепенно, и леди Торнтон, гостеприимно встречая прибывших, легко и непринужденно поддерживала беседу с каждым, представляя друг другу незнакомых и поднимая интересные темы для обсуждения. Летти с интересом наблюдала, как гости разделялись на три ярко выраженные группы. К первой она сразу отнесла джентльменов зрелого возраста. С серьезным, немного угрюмым видом, они вели разговор в спокойной манере, выражая наиболее яркие эмоции лишь легкими движениями рук. То и дело мнения их расходились, и начинался затяжной диспут. В другой части салона собрались в основном дамы, большая часть которых были женами политиков и ученых. Не желая слушать умные речи своих мужей, они предпочитали говорить о последних новостях в мире моды и делиться светскими сплетнями.

Летти стояла вместе с Викторией в огромной компании литераторов и художников. Пожалуй, это было наиболее молодое поколение из собравшихся гостей, представители которого отличались чрезмерной амбициозностью и пылким нравом.

В кругу собравшихся гостей Виктория чувствовала себя совершенно раскованно и свободно поддерживала беседу, высказываясь на различные темы. Казалось, ее не смущало ни количество приглашенных, ни широкий спектр их интересов, без труда она находила, что сказать и что ответить каждому гостю.

Летти же, напротив, ощущала себя неуверенно. Людей собралось так много, что она едва смогла запомнить половину представленных ей персон. С волнением она осматривалась по сторонам, ощущая некий дискомфорт от такого количества светских дам и кавалеров. И хотя ей не раз приходилось принимать участие в публичных мероприятиях, на открытиях выставок и благотворительных фондов, все же в этой обстановке она оказалась впервые и всячески скрывала свою неловкость.

– Похоже, вы редко бываете на таких приемах? – раздался за спиной Летиции мягкий мужской голос.

Обернувшись, она увидела перед собой молодого человека лет тридцати, приятной наружности, изящно одетого по последней моде, худощавого, с узким аристократическим носом и чуть вытянутым подбородком. Своими большими круглыми глазами, подобно соколу, он смотрел таким пронзительным взглядом, словно читал каждого насквозь, как открытую книгу. Никогда еще Летти не встречала мужчину с таким пепельно-серым цветом волос, что еще больше напомнило ей об этой благородной птице. К счастью, имя его, одного из немногих, ей все же удалось запомнить. Лорд Уильям Клиффорд, именно так представила этого мужчину леди Торнтон.