Иллюзия - Нора Робертс

— Я только что подумал об этом.

— Да ладно. Неужели, по-твоему, это награда за такую молниеносную реакцию?

Рорк встретился с ней взглядом, и она заметила, что напряжение оставило его, пусть даже на самую малость.

— У тебя бывали травмы и похуже.

— Я так и сказала. Вернее, подумала.

— А теперь брюки.

Ева снова замерла на месте. Ей все еще было больно, но часть боли сейчас затаилась под мягкой ватой блокатора.

— Хорошо, но при условии, что это сделаешь ты.

— Как я могу отказаться от столь щедрого предложения? — С этими словами Рорк расстегнул на ней брюки и стащил их вниз. — Здесь ты тоже вся в синяках. — С этими словами Рорк осторожно погладил ей затылок. Впрочем, никаких шишек и ссадин он не нащупал. Спасибо и на том. — Но, судя по ролику, который показали в эфире, больше всего досталось твоей попке.

— Да, сейчас она вся онемела, но ничего, пройдет. В общем, попа и сиськи приняли на себя основной удар.

— Две мои самые любимые части. А теперь вставай. — Рорк осторожно придержал ее в вертикальном положении и легонько коснулся губами ее виска.

Это всего лишь ушибы, напомнил он себе. Не первый раз и не последний.

— Ты уже видела этот ролик?

— Нет необходимости. Ведь я там была.

— Думаю, тебе стоит его посмотреть. — Рорк осторожно приподнял топик и вовремя сдержался, чтобы не выругаться. Вдоль ее ребер протянулась цепочка синяков.

— Еще две секунды или оцени ты неверно траекторию и скорость, и этот мальчишка не отделался бы одними синяками.

— Все произошло слишком быстро. Этот гад… ты вспомни, как он двигался. Как молния. Он подхватил мальчишку одной рукой, локтем другой толкнул его отца, затем описал пируэт и швырнул. Говорю тебе, Рорк, он когда-то играл в баскетбол. Причем профессионально. А еще он силен. Думаю, ребенок весил никак не меньше двадцати пяти фунтов.

— Двадцать семь, по словам его родителей.

— Значит, двадцать семь. Но он швырнул его, как будто тот весил фунта два, не больше. Частично причиной тому адреналин, но и без адреналина силы ему не занимать.

Рорк стащил с Евы трусики и теперь рассматривал ее попу.

— Ну как? Очень страшно? — спросила Ева, вытягивая шею, чтобы увидеть самой.

— Да, вижу пару синяков. Один формой похож на Африку, второй, чуть поменьше, на Австралию. Плюс небольшая цепь островов к ним в придачу.

— Отлично. Теперь у меня на попке карта мира. — Ева повернулась и взглянула на себя в зеркало. — Ой, и вправду карта мира.

— Там у тебя не слишком много мяса.

— Ты недоволен?

Рорк легонько провел по ней пальцем.

— Лишь ее нынешним состоянием.

— Ничего, как только я понежусь в горячей ванне, и мне, и моей попке полегчает.

— Боюсь, вам с ней сейчас нужен лед.

— Только не лед. Он холодный.

— Неужели? Это следует записать для памяти. Живо ложись. На кровать.

— Может, все же в ванну? В ней приятней.

— Тебе и без ванной будет приятно. Попку повыше, — приказал он, а сам направился в другую комнату.

Нет, ей действительно пригодилась бы сейчас ванна. И если от ледяного компресса ей не открутиться, то чем раньше его положить, тем раньше можно снять, после чего она сможет делать то, что нравится ей. Кроме того, растянуться на кровати — тоже приятно, по крайней мере, так, чтобы не задеть при этом больные места.

Вернулся Рорк и опустился рядом с ней на колени.

— А как ты вообще там оказалась?

— Фини мне что-то сказал, и мне хотелось прощупать их бывших. Часто бывшие жены говорят, что, мол, расстались с мужем мирно, никаких обид. Но на самом деле они готовы разорвать своих бывших благоверных на мелкие кусочки, были бы желающие.

Почувствовав холодное прикосновение льда, Ева ойкнула, но уже в следующий миг боль отступила, ей стало легче. Похоже, лед не такая уж плохая штука.

— И ты такой кусок получила?

— Да, от Картера Юнг-Сакса. Он вписывается в профиль Миры, и внутренний голос подсказывает мне, что такой тип, как он, способен, поддавшись минутному порыву, на убийство. С другой стороны, он такой не единственный. Я поручила Пибоди отыскать еще парочку бывших, чтобы попробовать вытрясти из них что-то полезное, и вдруг этот ублюдок набрасывается на меня и пытается вырубить. Причем сзади. Трус позорный.

Руки Рорка повисли в воздухе.

— Так он в тебя стрелял? На высокой энергии?

— Нет, уровнем ниже.

До Евы только в следующий момент дошло, что она призналась мужу в том, что в нее стреляли, причем никак его к этому не подготовив.

— Я услышала свист, — не поняла, что это, — а в следующий миг меня что-то ударило между лопаток. Так что считай, что твоя хваленая противоударная броня успешно прошла боевое крещение.

Ева выставила вверх большой палец.

— Это от отчаяния, — продолжала она. — А еще явная горячность и глупость. Стрелять в двух копов посреди такой толчеи. Нет, сам выстрел был просто класс, что подсказывает мне, что шокером этот тип пользовался не в первый раз. Что опять-таки подсказывает мне, — ибо он не профессионал, а значит, владеет оружием нелегально, — что он из бывших. Или из копов, или из военных. Возможно, у него есть лицензия коллекционера, но я склоняюсь к тому, что мы имеем дело с бывшим военным. Хотя, вполне возможно, в данный момент он работает на кого-нибудь из больших шишек охранником или телохранителем. Типа того.

Ева услышала жужжание массажера и ощутила его прикосновение.

— Но ведь, вырубив тебя, он ничего бы не добился. Он был бы вынужден довести дело до конца.

— Да, я уловила движение. Совсем легкое, но уловила. Следующей он наверняка вырубил бы Пибоди, а на ней никакой волшебной подкладки нет. Я успела толкнуть ее. Подозреваю, у нас обеих остались синяки от этого. Когда я перекатилась набок и встала, у меня не было возможности все разглядеть как следует. В той толчее. Но опять-таки, я ощутила его движение и решила, что, падая под его ударом, я увлекла за собой и ее. Он наверняка намеревался подобраться к нам обеим, уложить нас с небольшого расстояния и скрыться. Самоуверенный тип. Но решения принимал быстро, двигался стремительно. Не знаю, удалось бы мне его поймать даже без летающего мальчонки.

— Он наверняка попал на видеокамеры. Так что его лицо у вас будет.

— Если это можно назвать лицом. Лыжная шапка, очки, шарф. К тому же он не поднимал головы. Так что он не совсем идиот. Мы отправили запись экспертам, чтобы они сделали реконструкцию. Если он из военных или из копов, то, возможно, нам повезет. Пока же есть лишь самые общие данные: очень высокий, рост под два метра. Крепкий. Тренированный. Плотного сложения. Очень плотного. Я склоняюсь к тому, что он раньше играл в баскетбол или в футбол. Что, кстати, тоже дает нам зацепку. Ему ничего не стоило сломать жертве шею, с его-то мускулатурой.

— А поскольку он предпринял попытку убить среди бела дня, среди толпы двух копов, то нервы у него наверняка стальные, а вот совести явно нет. Перевернись: хочу посмотреть, что можно сделать с твоими хорошенькими грудками.

— Сейчас они не такие уж и хорошенькие.

— Они все равно мои, — проворковал Рорк и нежно поцеловал обе, когда Ева перевернулась.

— Да, но крепятся-то они ко мне.

— Я с трудом представляю себе того, кто способен оставить синяки на хорошеньких грудках моей жены.

— Ты это говоришь лишь для того, чтобы я тебя похвалила.

— Но ведь ты как-никак моя жена, — напомнил Рорк, осторожно прикладывая к ней лед. — А грудки действительно хорошенькие.

— У этого Чаки голова как кирпич, — с улыбкой сказала Ева. — Спасибо, мне и впрямь уже лучше. Кстати, может, тебе тоже раздеться, а то мне как-то неудобно — что я тут одна голая?

Рорк легонько ткнул ее в больное плечо, и Ева ойкнула.

— А вот это ты зря.

— А ты скажи, почему я до сих пор одет?

Рорк положил ей на плечо новый пакет со льдом. Было больно, но это была боль исцеления, решила Ева. Впрочем, кто знает?

— Это Александер/ Поуп/ Парзарри/ Ингерсол или Юнг/ Байден/ Арнольд/ Ингерсол. Или то же самое, только с Ньютоном? Вред ли это Уайтстоун — для этого он слишком умен, чтобы обнаружить у себя под дверью тело участника собственных эротических снов. Но любой из этих троих заправил компании «WIN» могли иметь доступ к счетам друг друга. У них там все переплелось.

— А к чему склоняешься лично ты?

— В том-то все и дело. Александер, Юнг-СаксЮнг-СаксЮнг-Сакс и Байден — полные идиоты. Поуп — противный засранец, он жутко раздражает. Где-то так. Все они более-менее вписываются в схему. Ингерсол? Слишком болтлив, за словом в карман не лезет, слишком напорист. Ньютон сдержан, доброжелателен, улыбчив, что лично для меня равно такому определению, как умен. Кто-то в этой истории должен быть умен. Надо будет поднажать на аудиторов. Причем, уже завтра. Если один из них позвонит и спросит меня, оно даже к лучшему. Но, как ты сам понимаешь, это все мои догадки без каких-либо конкретных улик. Так что мне нужно вычислить, кто это, и тогда я вытащу из них правду.