В связи с особыми обстоятельствами - Александр Конторович

Шаги приблизились. Уже отчетливо можно было различить, что идет один человек. Прошла еще пара минут, и вдали мелькнул свет лампы. Визитер приблизился и стало отчетливо различимо его одеяние. Он шел в рясе. Стало быть, отец Марк вернулся? Разглядев лицо визитера, Алексей успокоился и закинул оружие за спину.

– Просыпайтесь, господин капитан! – окликнул монах Ракутина, подходя к помещению. – Хватит уж спать-то.

– Да я и не сплю, – отозвался капитан. – Издали вас еще расслышал.

– Понятно, – покладисто кивнул монах. – А что не в комнате?

– Именно потому, что вас услышал. Мало ли кто тут ходить может?

– А-а-а… Так то пустое. Не забредет сюда чужой человек.

– Ну, я-то же забрел.

– Так то в горячке! В бою же…. куда только не полезешь – от пуль-то! А местного жителя в эти дыры и на аркане не затащить, слухи тут самые разные ходят…

– Ну да! – хмыкнул капитан. – А вы, небось, слухам тем ещё и пособляете…

– Зачем же? – удивился монах. – Достаточно просто не мешать – сами все придумают.

«Вот уж кому палец в рот класть не нужно! – мысленно восхитился Алексей. – Правильно говорят, век живи – век учись! Вот послушаешь монаха, и просто диву даешься, как у них тут всё продумано и организовано. А где, блин, органы были, отчего такую неслабую организацию прозевали?»

– Как же так выходит, отец Марк, что вы тут столько лет существуете, а никто до сей поры ничего про вас и не ведает?

– Кому потребно, господин капитан, те знают. А уж коли до вас этого не довели, знать вам таких вещей и вовсе не полагается. Не в обиду сказано, но и посерьезнее вас люди – даже и те, ни сном, ни духом. До нас всё тут устроено и не нами закончится. Так что уж давайте не станем рассуждать о вещах, кои вам неведомы…

Да уж, монах некоторые вопросы обсуждать явно не собирался. Так что поразмыслив, Ракутин счел за лучшее обстановку не обострять. Да и какая-такая польза ему с того, что он чего-то такое узнает об этих подземельях? К своим выходить нужно… а как?

– Наверх подниматься станем?

– Подниматься? Хм… Ну и так тоже можно сказать. Станем. Там сейчас ночь, немцы малость успокоились уже. Есть вероятность того, что пройти сможем. Только уж, господин капитан, слушать меня неукоснительно и железками своими попусту не громыхать! Ясно?

– Куда ж яснее…

Если бы кто предложил Алексею повторить пройденный путь, то у него имелись бы все основания выставить капитану жирный «неуд». Ибо запутался он совершенно, уже через сотню метров. Куда они сворачивали, в какой последовательности – ничего этого Ракутин запомнить так и не смог. А монах шёл легко, сверяясь с какими-то, только ему одному ведомыми, приметами.

Блуждали они таким макаром около часа, когда в лицо пахнуло вдруг свежим воздухом.

Марк остановился и загасил лампу.

– Здесь ждите… – и темнота поглотила провожатого совсем.

Минута… другая… заскрипел песок под ногами подходящего человека.

– Руку давайте!

Нашарив в темноте ладонь монаха, Алексей двинулся следом. Пара десятков шагов – в лицо ударил ветерок.

Провожатый, однако, не остановился, а потянул капитана вниз по склону. Более-менее развиднелось, луна осветила какие-то кусты, уха коснулось еле слышное журчание воды – где-то рядом протекал ручей.

Марк выпустил руку Ракутина, теперь можно было идти самостоятельно. Монах хорошо ориентировался и тут, он быстро продвигался вперед, и капитану пришлось прибавить шагу.

Метров через сто они остановились.

– Там впереди – лодка. Мешок пошукайте, в нем я кое-какой припас вам собрал. Днепр переплывете, немцев тут поблизости не имеется. Ну а дальше… Бог вам навстречу, господин капитан!

– Спасибо! – пожал руку бывшего поручика Ракутин. – А как вы? Здесь останетесь?

– А где ж ещё? – удивился монах. – Тут моё служение, господин капитан. И никто меня от него не освобождал.

– Ну… и не знаю даже, как у вас принято в таких случаях говорить… Но – удачи вам! И Бог в помощь! – совершенно неожиданно даже для себя самого проговорил Алексей.

– Куда ж мы без Него? – совершенно серьёзно ответил Марк. – И вы себя берегите!

Густые кусты, скрывавшие место отправления, ушли назад, и капитан, поглядывая через плечо, направил лодку в сторону противоположного берега. Чуть поскрипывали весла в уключинах – гребец из Ракутина был неважный. Лодка, вихляя из стороны в сторону, понемногу всё-таки выровнялась и уже увереннее двинулась к цели.

Капитан спешил.

Луна, до того времени скрытая облаками, понемногу прорисовывалась лучше, и разглядеть на реке одинокую лодку уже было вполне возможно. Ну, из автомата, положим, теперь не достать, а вот из винтовки или пулемета – милое дело! И никуда тут не спрячешься – вода! А плавать в одежде и с оружием – занятие неблагодарное. Вылезать же на занятый противником берег в одних трусах Алексею совсем не улыбалось.

Пару раз замечал он в отдалении огоньки ручных фонарей, один раз даже прожектор или автомобильная фара высветили речную гладь – но где-то в стороне. В его направлении пока никто не светил и этим надо было пользоваться.

По имеющимся данным капитан Ракутин до настоящего времени противником не обнаружен. На связь с городским подпольем не выходил.

Держать на контроле!

Солнечный луч, пробравшись сквозь густую листву, уколол Ракутина прямо в глаз – и он проснулся. Натопавшиеся за ночь ноги, всё ещё не отошли до конца, но чувствовал он себя уже значительно лучше. Сколько километров удалось пройти? Уж не меньше двадцати – и к бабке не ходи! И только опасение быть застигнутым с рассветом, заставило его прервать свое путешествие и залезть поглубже в кусты. Отдохнуть! Хотя бы пару-тройку часов! И так уже все силы на пределе, да и нервы натянуты – вот-вот зазвенят.

Немцев вокруг хватало, да и местному населению (памятуя «ласковую» встречу в штабе Пинской флотилии) как-то не тянуло особо доверять. Не все ж здесь такие, как Иннокентий Степанович и бывший поручик – других тоже предостаточно. И рисковать лишний раз не хотелось. Так что к населенным пунктам капитан не пошел, хотя такой соблазн и имелся.

Хватало пока и продовольствия – монах положил в мешок приличную краюху хлеба, полукилограммовый шмат сала и пару бутылок молока. Не Бог весть что, но с голоду уже не взвоешь.

Как далеко идти, Алексей пока не очень представлял. Но, чисто теоретически, можно было предположить, что за прошедшие с момента стычки в штабе дни, немцы вполне могли продвинуться километров на тридцать-сорок. Канонада доносилась не слишком отчетливо, значит идти оставалось (по самым оптимистичным прикидкам) ещё пару дней, как минимум. На это время продуктов достаточно, оружие и патроны имеются, так что жить очень даже можно.