Уроборос - Екатерина Хаккет

– Они сломают дверь и разнесут тут всё к чертовой матери. Подожгут. Опасные люди. Действуют не по собственной воле. Им не важно, в каком виде они тебя заполучат. Хоть в живом, хоть в мертвом.

– Ты видела среди них злобного азиата с пистолетом?

Иззи покачала головой и принялась ковыряться ключом в замке старой двери чердака. Я сначала обрадовался, что предсказанная отцом участь сегодня нас не коснется, а потом сильно обеспокоился:

– Они сожгут дом? Как на это отреагируют Хранители? Может, нам стоит остаться здесь и положиться на их защиту? Велисар же не даст им сломать свою обитель, – я и сам не поверил в то, что сказал. Во мне вдруг заговорила трусость, которую я не успел заткнуть.

Девушка гневно взглянула на меня через плечо, а потом старый замок отчетливо щелкнул, и дверь чуть приоткрылась.

– Исключено, – Изабелл исчезла из виду, поднявшись наверх по деревянным ступеням. – Они не станут влиять на события так открыто. Даже если твои убийцы подожгут дом, они тысячи раз подумают, стоит его тушить или нет. Хранителям плевать на нижние этажи. Им важен лишь чердак и то, что там находится. Но пришли мы сюда не за этим.

Я гневно выругался и стал подниматься вслед за медиумом. Новый дверной проем, соединявший небольшую лестницу с чердаком, почему-то встретил меня тусклым синеватым сиянием, будто от неоновой лампы. Меня это не испугало.

– Не говори загадками. Я и половины не понял из того, что ты сейчас произнесла.

Взлетел вверх по лестнице, ступил на свет блеклого сияния и скрипучие половицы, после чего замер на месте, выпустив из рук забитый донельзя рюкзак. В ноздри ударил характерный запах затхлости и сырости, а на языке вдруг завертелись всевозможные матерные ругательства.

– Что это за хреновина?!

Первое, что я увидел, помимо заостренной крыши-потолка, многообразного хлама и окрашенных синеватыми отблесками стен, – это черный дымчатый круг на полу. Он и излучал этот призрачный свет. Крутился как воронка, походил на портал из фантастических фильмов. Вокруг него возвышались почти догоревшие свечи, целых семь штук, если быть точным, а рядом, чуть поодаль, торчал воткнутый в доски кинжал с засохшей кровью на лезвии. Кровавые разводы также виднелись вокруг дымчатой аномалии, которые скорее напоминали неизвестные мне знаки, чем просто случайную мазню.

Пока я стоял на входе, Изабелл прошла мимо кружащейся дымки как ни в чем не бывало и присела на колени возле дальней стены, пытаясь что-то отковырять от пола. На мой испуганный возглас девушка не отреагировала. Мне пришлось снова окликнуть её, чтобы добиться хоть каких-нибудь разъяснений.

– Что это, Иззи?! – не обращая внимания на лежащий у ног рюкзак, я подошел к краю светящегося круга и немного наклонился вперед. Интереса и непонимания во мне оказалось больше, чем страха. После общения с Хранителями и знакомства с их способностями я очень спокойно стал относиться к мистическим явлениям.

– Они все пришли оттуда, – тихо пояснила Санчес, продолжая расковыривать дощатый пол. – Врата должны были выпустить одного, а вышли все. И теперь они не закрываются. Только растут.

– Что значит растут? – я наклонился ещё ниже, всматриваясь в глубину воронки. Помимо синеватого оттенка, в ней присутствовали и другие: фиолетовые, желтоватые, багровые. Внутри мерцали молнии, похожие на выплески статического электричества. Круг по-настоящему заворожил меня. Я не мог просто взять и отвернуться от неестественной красоты.

– Раньше круг был размером с обеденную тарелку, – эхом отозвался голос. – А за неделю увеличился в два раза. Боюсь представить, что будет через месяц. Эта штука поглощает всё, что к ней прикоснется, и я не хочу знать, какие ещё твари живут за гранью реальности.

– Неужели? – рука сама потянулась к туману. Я не хотел этого делать, но тело поступало иначе. У меня не получалось даже моргнуть, отвернуть голову. Ноги перестали слушаться. Я наклонялся всё ниже и ниже к порталу, ощущая, как по коже бегали теплые синеватые лучи света, но тут кто-то силой оттащил меня и откинул в сторону.

Открыв глаза после хорошего удара о пыльные, забитые ненужными вещами коробки, я увидел сердитую Изабелл в свете сине-желтых отблесков, лохматую и взвинченную. Вид её стал более безумным, чем раньше. Теперь она напоминала мне Велисара в женском обличье.

– Ты в своем уме?! – гневно воскликнула она, пронзая меня взглядом. – Дотронешься – умрешь! Оно бы сожрало твою душу!

Я аккуратно нащупал новую шишку на затылке и поднялся на ноги.

– Спасибо, – наши глаза встретились. – Я не знал.

Девушка хотела что-то ещё добавить, но в последнюю секунду передумала и спокойно произнесла, сменяя гнев на милость:

– Пойдем, поможешь мне. Времени у нас мало. Только не смотри в воронку, иначе опять попадешься в её ловушку.

– А помимо портала в другой мир… Что мы здесь забыли? – я проследовал за Иззи к месту, где она пыталась отковырять отсыревшую доску. Жестом руки подруга попросила меня продолжить начатое ей дело.

– Сувенир. Я всегда знала, что вернусь в этот дом. Догадывалась, что рано или поздно попаду в подобную ситуацию.

Приложив неимоверные усилия, я оторвал приколоченный гвоздями кусок пола. В сине-желтом свечении, похожем на светомузыку, я увидел небольшую белую коробочку, покрытую толстым слоем пыли. Изабелл Санчес тут же упала рядом со мной на колени и достала её из тайника.

– Револьвер «Ле Ма» 1856-го года, – торжествующе произнесла она, откидывая крышку. – Длина ствола 178 миллиметров, барабан на девять патронов 16-го калибра, вес – полтора килограмма. Заряжен и готов к работе.

Я с огромным удивлением посмотрел на подругу, потом на старое оружие в футляре, отливающее серебром, после снова на девушку-медиума.

– Стрелять будешь ты, – вдруг заявила Иззи, вложив револьвер мне в руку. Дополнительные патроны она убрала себе в карман. – Я не умею стрелять. Я сильна в этом так же, как ты в оккультных науках. А у тебя вроде руки крепкие. Думаю, справишься.

У меня буквально онемел язык. Огнестрельное оружие в зажатой ладони показалось невероятно тяжелым, будто весило под сотню килограмм. Оно стало вытягивать из меня все жизненные соки, заставило ослабить хватку. Я никогда не любил пистолеты и, более того, даже в них не разбирался. Никогда не ездил на охоту, не стрелял в тире. Меня до сих пор бросало в дрожь от воспоминания разговора с Камуи в портовом складе. А вот познаниям Изабелл я мог только позавидовать, однако вопросы «откуда?» и «почему?» озвучивать не стал. Поговорить можно было и потом, нас с Иззи ожидало долгое путешествие прямиком в клешни неприятностей.

Прогоняя реалистичные образы, смешавшиеся в помутневшем сознании, Барри всё-таки постепенно приходил в себя. Парня мутило. У него ломило всё тело от новых синяков, а голова раскалывалась на части из-за таблеток, что запихнули в него три упыря в зеленых костюмах. Видимо, именно эти таблетки стали причиной кратковременной потери памяти. Сноу ничего не помнил после того, как его хорошенько попинали на подъезде в город и запихнули в багажник с таблетками во рту.

Он открыл глаза и тут же закрыл. Может, увиденное и предстало перед ним в виде размытых пятен, но он всё равно четко различил несколько незнакомых людских силуэтов.

Кто они, враги или друзья? Почему они здесь? И где это – здесь?

Место, где очнулся паренек, мало напоминало багажник автомобиля. От земли – бетонной плиты веяло холодом. Он лежал щекой на мерзлой шершавой поверхности и не мог пошевелиться. Его руки за спиной, так же как и ноги, были крепко связаны железной цепью. Барри чувствовал прикосновения металла на запястьях, пережимающего кровоток.

– Сколько машин?

– Две. Уже в пути.

– Кто ответственный за операцию?

– Алекс Байрон.

– Превосходно.

В холодной плохо освещённой комнате находилось человек пять, но говорили всего двое. Оба мужчины. Их голоса не принадлежали ни Кристоферу Камбеллу, ни его друзьям. Послышались удаляющиеся шаги, отдающиеся сильным эхом. Кто-то покинул помещение, однако чье-то присутствие рядом всё ещё ощущалось. Барри не собирался открывать глаза и притворился, что до сих пор лежит без сознания.

– А что с этим? Оставить его здесь или перенести?

– Оставь.

Они говорили про Сноу. Его это немного взволновало, но он даже бровью не повел. Надо было вести себя естественно. В душе паренька затаился страх.

Опять послышались удаляющиеся шаги. Кажется, ушли все. Барри уже готовился выдохнуть со спокойной душей и перевернуться с живота на бок, но тут некто схватил его за волосы и чуть приподнял голову с бетонной плиты.

– Я знаю, что ты очнулся, – прошипел голос сверху. Это был один из говоривших. – Я видел, как ты открывал глаза. Думал, я не замечу?

Незнакомец выпустил пленника из захвата, отступая назад. Барри перекатился набок и с трудом открыл глаза. Реальность вновь показалась ему мутным пятном. Потребовалось время, чтобы зрение восстановилось: на фоне серых стен и тусклых источников света Сноу увидел застывшего над ним азиата с поганой ухмылкой высокомерия на бледном лице. От него пахло дорогим одеколоном.