Магазинчик на улице Грез - Алина Лис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О том, что она, как и большинство сестер, много раз читала и перечитывала запретные книжонки, монашка упоминать не стала. В отличие от иных восторженных девиц Катрин прекрасно сознавала, что все это — вымысел, мечта. В жизни все больнее, сложнее и циничнее. Но даже прагматичным старым девам хочется иногда помечтать о несбыточном.
Удивительно, но с появлением в ее жизни Тайберга реальность сделалась увлекательнее любой фантазии.
— Монашки читают фривольные романчики? Ай-ай-ай, куда катится мир.
— Прекрати смеяться или я больше не буду тебе ничего рассказывать!
— Напугала, — Хаген отвел прядь с ее лица. Его взгляд был каким-то непривычным — ласкающим и теплым. Под ним Катрин почувствовала себя не скучной и вредной старой девой, но ослепительно прекрасной дебютанткой — той самой, из романов. — На самом деле все бывает по-разному. Но я очень старался, чтобы тебе было хорошо.
Катрин помедлила.
— Мне было хорошо, — тихо призналась она.
Его губы расплылись в уже знакомой ухмылке.
— Ну вот: а ты не хотела. Слушай дедушку Хагена, дедушка плохого не посоветует… Ай! Опять дерешься?
— Прекрати смеяться надо мной!
— Не могу — ты такая смешная, — маг наклонился, чтобы чмокнуть ее в кончик носа. И этот совсем не чувственный, исполненный скорее нежности и озорства жест заставил ее растеряться.
Да что с ним такое происходит? Как подменили.
Но Тайберг тут же испортил момент, заявив с самодовольной ухмылкой:
— А еще мне льстит, что ты хранила себя для меня все эти годы, милая женушка.
Катрин зашипела от злости.
— Доволен, что добился своего?
— Я знал, что ты никуда от меня не денешься.
Эти слова окончательно взбесили монашку. Она отпихнула его и села.
— Я оденусь… Уходим через две минуты.
— Ну вот — опять обиделась! — Тайберг тоже сел и сжал ее в объятьях, не пуская. — Не слушай меня, я идиот, — зашептал он, щекоча ухо горячим дыханием. — Счастливый идиот, который несет всякую дичь. Не злись, упрямая моя…
Надо отдать должное: Хаген действительно умел обращаться с женщинами. Если хотел. Злость схлынула так же стремительно, как вспыхнула. Особенно когда некромант откинул ее волосы, чтобы поцеловать шею, а рука как бы случайно накрыла грудь.
— Кстати, ты должна мне еще два желания, — промурлыкал он, увлекая ее на кровать. — Точнее, желание одно, но я хочу, чтобы ты выполнила его два раза. Дедушка старенький, но еще пару раз осилит…
Катрин фыркнула.
— А ты не исчезнешь в процессе исполнения желаний, дедушка? — с подначкой спросила она.
— Вроде не должен. Пока не чувствую никаких позывов, — он замер, прислушиваясь к себе и нахмурился. — Что за ерунда?
— Что-то случилось?
— Да. Я… Ты будешь смеяться, но я больше не призрак, — немного сконфуженно признался некромант. — Не могу перейти на другой план.
— Что?! — Катрин уставилась на него круглыми от изумления глазами. — Но ты говорил еще месяц…
— Похоже, что консумация нашего брака здорово ускорила процесс.
До нее медленно начало доходить.
— Ты… Да я тебя сейчас сама развоплощу!
— Тише, тише, дорогая… — Тайберг перехватил ее за запястье и поцеловал сжатые в кулак пальцы. — Нет, с твоей манерой устраивать рукоприкладство по любому поводу точно надо что-то делать.
— Сам будешь выбираться из монастыря! На мою помощь не рассчитывай!
— Договорились, — его глаза смеялись. — Ну что ты разбушевалась, трепетная моя? Доверься дедушке, дедушка все решит.
Катрин медленно выдохнула. Она сама не могла понять паники, которая охватила ее при известии о полном и окончательном воплощении некроманта.
Полупризрачный “супруг” ощущался, как не совсем настоящий. Было забавно спорить с Тайбергом, обсуждая их будущую совместную жизнь, когда-то потом.
И вот это “потом” наступило. Внезапно и бесповоротно.
— Извини. Я просто думала, что у меня еще есть время…
— Понимаю, — в его голосе не было привычной насмешки. — Менять жизнь всегда непросто. Но я сделаю все, чтобы ты не пожалела.
И опять эта смущающая нежность, на которую Катрин просто не знала, как реагировать. Честное слово, когда Хаген подтрунивал, было проще.
— Я… попробую вывести тебя из монастыря. Но надо дождаться ночи. И охранные чары…
— Не волнуйся об этом, заботливая моя. Я же обещал, что дедушка все решит.
— Не называй себя “дедушкой”.
— И то верно, — некромант помрачнел. — Меня и отцом назвать трудно. Как думаешь, у нас могут быть дети?
Монашка вздрогнула.
— Что?!
— Ну, ты еще достаточно молода. К тому же дар продлевает жизнь. Сильный маг вполне может прожить и триста лет. Я, по крайней мере, собираюсь…
Катрин растерялась. Она никогда не смотрела на полученный от некроманта магическом даре с этой стороны. Но если подумать, то Тайберг сделал подарок, который не купить ни за какие деньги.
Жизнь. Десятки, а если повезет и сотни лет полной сил активной жизни.
Но сильнее этой мысли ошеломляла иная.
— Ты хочешь детей? От меня?
Ей казалось, что домогательства Тайберга продиктованы азартом, желанием уломать строптивую монашку. Возможно, стремлением быстрее избавиться от призрачного существования.
Но дети… это уже семья. Ответственность, близость.
Или она опять надумывает себе лишнего?
Ответить Тайберг не успел. По коридору раздалась частая дробь шагов, дверь распахнулась.
— Сестра Катрин, быстрее! Мать-настоятельница требует…
Влетевшая в келью послушница, замерла, глядя на обнаженную парочку на узкой койке.
— Привет, — ухмыльнулся Тайберг. — Деточка, тебя разве не учили, что перед тем как вламываться в чужую комнату полагается стучать?
Послушница зажмурилась и завизжала.
Глава 27. Неслучайная встреча
Инквизитор прикрыл за собой дверь, еле сдерживаясь, чтобы не хлопнуть створкой со всей дури.
Проклятье, в этом городе возможно скрыть от сплетников хоть что-то?
Рой прислонился к стене, медленно вдохнул и выдохнул, успокаиваясь.
Итак, теперь есть вероятность, что женитьба на Даяне будет стоить ему карьеры. С его стороны утечки быть не могло, своими планами лорд Фицбрук не делился даже с Джеймсом. Следовательно, премьеру стучит кто-то из окружения королевы…
Может, действительно не ломиться в закрытую дверь? Сделать девушку своей любовницей, тем более что Даяна вроде бы не возражала…
Он прикрыл глаза, вспоминая, как сияли ее глаза, какими сладкими и мягкими были губы в темной спальне. Как ломило тело от вожделения
