Профессионал - Ранульф Файнс

– Послушайте, дружище! – Прервав раскопки в своем правом ухе, проводимые с помощью мизинца, Огест Грейвс рубанул воздух рукой. – При всем должном уважении к председателю, Спайк просит нас ответить «да» или «нет» по поводу этого чудика из Херефорда. И все мы прекрасно знали повестку дня, отправляясь сегодня на собрание. Я прав? Конечно, прав, так что довольно болтовни о морали. Предлагаю поставить вопрос на голосование и дать парню тот или иной ответ.

Недовольно покачав головой, Профессор не сказал ни слова. Близнецы кивали так усердно, как только позволяли их возраст и двойные подбородки, а Джейн делала записи в блокноте.

Наконец Блетчли обрел голос.

– Поскольку время действительно поджимает, мы сейчас проголосуем по неотложному вопросу, а обсуждению политики в целом посвятим заседание в следующем месяце. – Председатель кивнул Джейн, и та раздала всем листочки с повесткой дня. – Снова должен повторить, что, на мой взгляд, в прошлом году Комитету не следовало одобрять ту операцию в Омане. Летчик Миллинг никак не был связан с нашими интересами, и, естественно, наш человек не смог установить какую-либо связь между его гибелью и тем валлийцем, которого мы засекли в Херефорде. – Он повернулся к Мантеллу. – Это ведь так?

Кивнув, Мантелл сообщил:

– Мы передали фотографии нашим друзьям в Скотленд-Ярде. На этих людей нет никаких данных ни в уголовной полиции, ни в Управлении по борьбе с терроризмом. Иммиграционная служба также ничего не имеет против них. Ни один из трех человек, сфотографированных посланцем Спайка в Омане, не совершил ничего противозаконного на территории Великобритании и не значится в архивах Интерпола.

– Следовательно, нет никакого смысла снова тратить время на этого валлийца. Возможно, он замешан в каком-то мошенничестве. Скорее всего, так оно и есть, но что касается бедняги Миллинга, повторяю, он не имел никакого отношения ни к Мирбату, ни к нашим людям. Я настаиваю на том, чтобы мы приказали Спайку прекратить это дело. А вы, Мантелл, доведете тот факт, что валлийца видели в пятницу в Херефорде, до сведения соответствующих полицейских служб.

Мантелл кивнул. Спайк поднял руку.

– Полиция ничего не сможет предпринять. Ей нужны доказательства, мотивы, имена. Ничего подобного у нас нет. Или с новым визитом валлийца разберемся мы, или это не сделает никто. Во втором случае будет еще одна смерть, и погибнет кто-то из оставшихся в живых героев Мирбата.

– Это еще почему? – спросил Профессор. – Ведь Миллинг не имел к Мирбату никакого отношения.

– Имел или имел, я не знаю, – признался Спайк, – но валлиец и в прошлом году интересовался Мирбатом, после чего находился в Омане как раз в тот момент, когда погиб Миллинг. Сейчас он снова наводил справки о Мирбате, и известно, что ему удалось узнать фамилии бойцов SAS, сражавшихся в том бою. Существует риск, что он попытается убить кого-нибудь из них. – Спайк обвел взглядом гостиную. – Определенно, это прямая угроза тем, кого нам поручил охранять Основатель. Если кто-то погибнет из-за нашего бездействия, это ляжет тяжким грузом на мою совесть.

У меня нет права голоса в Комитете, но я настоятельно рекомендую немедленно поручить мне розыск этого валлийца и установление слежки за ним.

Спайк собрал девять листов формата А4. Пять из них были с галочкой, на четырех красовался крест. Оба председателя имели право голоса, и Спайк без труда догадался, кто как проголосовал. Сомнения были только в отношении Джейн и Профессора. Он облегченно вздохнул. Выходя из комнаты, Спайк увидел, как Блетчли, обливаясь потом, сидит и неподвижно смотрит в камин с выражением отчаяния на лице.

Они встретились на полпути, в авторемонтной мастерской. Спайк забрался в «эвенджер» Даррела Халлета, стоящий в углу заполненной стоянки. Как всегда, задняя половина машины была до самой крыши заполнена коробками с шоколадом. Под гул сплошного потока машин на шоссе М-4 Спайк быстро ввел Халлета в суть дела.

Халлет получил список семерых оставшихся в живых участников обороны Мирбата, с указанием адреса и нынешнего рода деятельности. Лишь трое находились сейчас в Великобритании, и одним из них был капитан Майкл Кили, по-прежнему строевой офицер британской армии.

– Я сейчас работаю в центральном районе, – сказал Халлет. – Так что можно будет сосредоточить внимание на Беннете и Кили, поскольку оба в Херефорде. У меня есть знакомый в Бристоле, он присмотрит за третьим парнем.

– Запомни, – подчеркнул Спайк, – как только ты обнаружишь валлийца, немедленно дай мне знать, если он совершит что-либо странное или встретится с кем-либо из тех двоих с фотографий. Держи наготове фотоаппарат и записывающую аппаратуру. Но не делай никаких резких шагов, если только он первый не нападет на тебя, Кили или Беннета. Как только обнаружишь что-либо существенное, мы передадим это дело ребятам в синих мундирах.

Глава 22

Учитывая все более изощренные методы деятельности боевиков ИРА, 26 февраля 1982 года лорд-канцлер[25] издал директиву под названием «О неразглашении информации из личных дел». С этого момента любые данные из личного дела военнослужащего раскрывались только после особого разрешения самого военнослужащего.

Но Дэвис не сталкивался с подобными бюрократическими преградами до 4 декабря 1978 года, когда он позвонил в справочный отдел Министерства обороны и спросил нынешний адрес капитана Майкла Кили.

– Могу я узнать вашу фамилию?

Дэвис назвал первую пришедшую на ум фамилию.

– И причину вашего запроса?

– Да, конечно. Я рассылаю приглашения на празднование столетия Истборнского колледжа, в котором учился капитан Кили.

– К сожалению, я не имею права сообщить вам адрес самого капитана Кили, но могу дать адрес его родителей, который, впрочем, легко узнать и в обычной справочной.

– Это было бы просто замечательно, – проворковал Дэвис.

На следующий день он еще до рассвета отправился в путь на «форде-эскорте», полученном от «Таднамса». Из Лондона Дэвис проехал по шоссе А-23 до Элбурна, затем повернул на восток к сонной деревушке Дитчлинг, лежащей в тени южной гряды Даунс.

Разыскать Фордж-Хаус оказалось нетрудно, поскольку он стоял на главной улице деревни прямо напротив пивной «Северная звезда». Оставив машину в ближайшем переулке, Дэвис устроился в кафе с чашкой чая и свежей булочкой. Подкрепившись, он вернулся к машине и приготовил свой стандартный набор для сельской местности, состоящий из удобного охотничьего костюма, трости, бинокля и фотоаппарата с неприлично длинным телеобъективом.

Сидя в машине перед «Северной звездой», Дэвис заметил во дворе Фордж-Хауса синий «рено», а зеленый «мини», который он видел там раньше, куда-то пропал. На полочке за задним сиденьем «рено» валялись самые разные вещи, и Дэвис в мощный бинокль разглядел среди них с виду безобидные обмотки армейского образца. Эти длинные полосы материи, которыми защищают от грязи лодыжки, носят во многих пехотных частях, и они неизменно защитного цвета за одним-единственным исключением. Обмотки у офицеров SAS светло-бежевые, такими были и те, что Дэвис обнаружил в «рено».

Заварив чай, Майк Кили отнес чашку отцу в комнату. Полковник Кили терпеть не мог болеть, и сейчас, прикованный к постели гриппом, он рвался поскорее выздороветь. Поправив отцу подушку, Майк сел у кровати. Он почитал своего отца как никого другого, и сейчас очень переживал по поводу того, что не может побыть с ним дольше. Десять дней назад умерла бабушка по материнской линии, и Майк обещал матери сегодня днем быть на похоронах в Фримли.

После мягкого отцовского напоминания Майк отправился к себе в комнату бриться. Подняв взгляд, он в запотевшем зеркале увидел кого-то у себя за спиной. Майк обернулся, щурясь без очков. Это оказалось лишь старое окровавленное китайское кепи армейского образца, висящее на стене. Майк рассмеялся. Тетя Ольга донимала его по поводу этого кепи всего две-три недели назад.

– Выбрось ты эту кепку террориста, – просила она. – Она принесет несчастье.

Попрощавшись с отцом, Майк сел в «рено» и поехал на север. Мать отправилась впереди в «мини», чтобы все подготовить. Майк намеревался остаться в Дитчлинге еще на день-два, чтобы помочь матери, однако ему нужно было возвращаться в Херефорд к своей жене Мэгги.

У супругов Кили уже была трехлетняя дочь Алиса, и вот теперь Мэгги должна была родить двойню, как заверил ее врач. Всего за две-три недели до родов она каким-то образом подхватила свинку. Майк бережно ухаживал за ней и очень переживал, что пришлось оставить ее одну.

После года службы в Германии и Северной Ирландии в составе родного полка Майк, к нескрываемой радости, получил под свое командование батальон. Недавно в служебную квартиру в Херефорде пришел из немецкого города Верла контейнер с его личными вещами. Впереди Майка ждали несколько дней работы молотком и отверткой, с перерывами на заботы о Мэгги.