Тьма - Тед Деккер

Том прыгнул за ней.

— Эй!

Охранник преградил ему дорогу, и Том всерьез вознамерился снести его. Мышечной массой тот его вдвое превосходил, но Том уже уверился в надежности приобретенных навыков.

Кара схватила его за руку.

— Ладно, можно и потом.

Мимо, бросая на Тома и Кару любопытные взгляды, проследовала свита мадам Рейзон. Интересно, узнан ли он? Без сомнения, камеры видеонаблюдения зафиксировали его вчерашнюю авантюру у ворот.

— Ладно, позже. Давай не слишком высовываться. Нас могут опознать.

— Вот-вот! Без эксцессов. Я не для того прибыла сюда, чтобы познакомиться с условиями содержания заключенных в местных тюрьмах.

Выступление оказалось на удивление коротким и деловым. Моника де Рейзон показала себя опытным политиком. Фирма завершила разработку новой аэрогенной супервакцины, предназначенной для борьбы с девятью наиболее опасными вирусами, вызывающими, среди прочего, приобретенный иммунодефицит и атипичную пневмонию. Лишь после этого последовал скучный перечень деталей, интересных лишь специалистам. Тома она не удостоила ни единым взглядом.

Самое интересное последовало в конце.

Хотя от федеральной администрации по продуктам и лекарствам США одобрение не поступило, правительства семи африканских и трех азиатских стран уже разместили заказы на вакцину, а Всемирная организация здравоохранения дала разрешение на продажу при условии ограничения ареала действия, достигнутого ограничением срока действия вакцины. Первая партия в Южную Африку отправится в течение суток.

— Теперь я готова ответить на ваши вопросы.

Странно устроен человеческий разум. А уж от своей головы Том в последние дни вообще не знал, чего ждать. Из реальности в реальность, с континента на континент, через океаны, через сон и бодрствование, через пень-колоду…

Но последнее высказывание Моники де Рейзон поставило точку. Все сфокусировалось, все расставлено по местам. Получена вакцина. Она мутирует в вирус, в сравнении с которым атипичная пневмония выглядит легким насморком. Вирус едет в Южную Африку. Он, Томас Хантер из Денвера, штат Колорадо, и его сестра Кара Хантер оттуда же — единственные люди на земном шаре, которым известна истинная ситуация.

До сего момента все казалось несколько туманным, расплывчатым, неясным. Теперь это стало ощутимым, приобрело реальные очертания. Он смотрел на мадам де Рейзон, заявляющую, что ящики со средством, которое убьет миллионы людей, готовы к отправке. Может быть, они уже в воздухе. Может быть, греются в жарком трюме транспортного самолета, алюминиевая обшивка которого раскалилась от лучей тропического солнца. И вирус уже мутирует.

Эти соображения мигом смели Тома со стула.

— Томас!

— Ты слышала?

— Сядь!

Она потянула его за руку. Нервно дыша, он снова опустился на сиденье. Репортеры задавали вопросы, вспышки сверкали.

— Мы должны остановить поставку!

— Она пообещала нас выслушать. Еще пару минут.

— А если она наврала?

— Тогда попытаемся как-нибудь иначе. Придумаем.

Том взвешивал и прикидывал разные возможности. Кажется, эта Моника не тупая чинуша, слушаешь ее — вроде тетка разумная, рассуждающая, соображающая. Вроде можно рассчитывать на ее готовность выслушать, взвесить, рассудить. Так всегда во сне бывает. Все идет как по маслу. Если же встречается загвоздка — ну, что ж, можно и проснуться. Но сейчас он вдруг потерял уверенность.

— Так, Томас?

— Так, так…

— Что — так?

— Тик-так. Отстань.

— Томас!

Аплодисменты. Конец представления. Музыка. Том встал. Вот он, момент икс!

— Пошли.

Том направился к подиуму, не сводя глаз с Моники де Рейзон, собирающей бумаги. Она отгорожена от публики красным шнуром, от которого трое охранников уже завернули нескольких слишком ретивых репортеров. Собравшая бумаги дама бросила косой взгляд на Тома, сделала вид, что его не видит, встала и направилась в сторону.

— Мадам де Рейзон! — во всю глотку заорал Том. — Один момент, прошу вас!

Головы повернулись, шум поутих. Том приблизился к подиуму. Охранник двинулся наперерез.

— Все нормально, Лоренс. Я поговорю с ним, — негромко произнесла Моника. На охрану Том уже насмотрелся. Все при пистолетах. У этого вон на поясе.

Том взобрался на возвышение, помог подняться Каре. Он не сомневался, что, не устрой он сцену до презентации, она уже сидела бы в своем лимузине. Как любил повторять его сенсей, ничто так эффективно не обезоруживает противника, как элемент неожиданности. Не временем, так методом. Поразить воображение и поразить тело.

Пораженной госпожа де Рейзон вовсе не выглядела, но вниманием ее он завладел.

— Благодарю вас за уделенное нам время и внимание, — перешел Том от «поражений» к дипломатической казуистике. — Ваша доброта…

— Я опаздываю на интервью с представителем журнала «Тайм», прошу сразу к делу, мистер…

— Хантер. Вам не обязательно казаться грубой, мадам.

Она вздохнула.

— Извините. Очень трудная неделя. Если человек подходит ко мне и врет в глаза, непросто сохранять вежливость.

— Элементарный тест может доказать, что в главном я не вру.

— Значит, вы из Центра контроля заболеваний?

— Ну, здесь я соврал, признаю. Надо было привлечь ваше внимание. Моя сестра Кара.

— Добрый день, Кара. — Она протянула девушке руку. Самого же Тома она предпочла проигнорировать. — Учтите, мне действительно некогда. Так что прошу, побыстрее.

— О'кей, тогда сразу к делу. Задержите поставки вакцины! Она мутирует при повышении температуры и превращается в смертельную инфекцию. Вы можете убить миллиарды людей.

Она отстраненно смотрела сквозь него.

— И это все?

— Я мог бы объяснить подробнее, но вы просили суть, и я ее изложил. Вы ведь не проверяли вакцину при повышенной температуре?

— Одно из первых положений, которому учат в начальном курсе биологии, — повышение температуры убивает живые существа. Наша вакцина не исключение. При тридцати пяти градусах Цельсия ей конец. Одна из трудностей, которые нам пришлось преодолеть, — стабилизация вакцины в жарком климате. А вы начинаете рассказывать мне детские сказки.

— Но вы не проверяли именно эту вакцину при повышенной температуре, — упрямо повторил Том.

— Не надо пренебрегать нами, как парой идиотов, мадам де Рейзон, — вступила Кара. — Мы не шутки ради пересекли Тихий океан. Томас прав, и было бы глупо его не выслушать.

Моника выжала из себя подобие улыбки.

— Я бы с удовольствием выслушала, но увы, некогда. Извините. Мне пора.