Судьба артиллерийского разведчика. Дивизия прорыва. От Белоруссии до Эльбы - Владилен Орлов

Опять, рассредоточившись, остановились в лесочке, в густом мелколесье. Предстояла ночевка, пока организуют переправу. Рыть ровик не хотелось. Выбрал ямку, постелил шинель на теплую землю, вещмешок под голову. Кругом ветки кустов, сквозь которые просматривается небо. Ползают букашки. Тихо, мирно. Вспомнилась прошедшая ужасная ночь, далекий призрачный дом и мысли о завтрашнем дне: как переправимся, что ждет на плацдарме и удастся ли вообще выжить… Тогда и впоследствии я редко думал о будущем, жил только настоящим. А здесь сказалась прошедшая ночь и неопределенность того, что будет завтра. Ночь прошла тихо. Громыхало где-то далеко. Спали до первых лучей солнца. Вот и забрезжил рассвет. Прозвучала команда: «Всем по машинам!» Двинулись на малой скорости, соблюдая большую дистанцию между машинами, к переправе. Все напряжены до предела, но впереди тихо. Немцы еще не разведали эту только что сооруженную ночью переправу. Она хорошо замаскирована и представляла собой понтон-паром для одной машины с пушкой. К понтону присоединен канат, концы которого тянутся к лебедкам на правом и левом берегах, причем обе лебедки и подъезды к ним затенены густыми кронами деревьев. Разглядеть переправу с воздуха можно, только когда понтон движется по реке. Подъезд к переправе тоже среди деревьев лиственного леса, так что замаскировались хорошо. Вот переправляется первая машина, а мы остановились метрах в 20 от берега под кустистым деревом. Машина заурчала уже на том берегу. Через несколько минут, когда понтон вернулся, нам махнули рукой и мы медленно въехали на настил понтона. Заработали лебедки. Понтон тихонько двинулся на тот берег. Только бы не появились «мессеры». Небо голубое, чистое, с редкими облачками. Томительно тянутся минуты переправы. Вот и другой берег. Быстро съезжаем и во весь дух поднимаемся на левый берег, въезжаем в густой сосновый бор, догоняем первую машину и останавливаемся. Ждем остальные машины дивизиона. Удача. Все три батареи переправляются благополучно. Противник обнаруживает переправу позже, но нас это уже не касается. Трогаемся и вскоре останавливаемся на опушке могучего бора. Здесь позиция нашей батареи. Еще утро. Недалеко, в одном-двух километрах, слышны пулеметные и автоматные очереди. Там передовая. Комбат с разведчиками почти бегом идут к передовой оборудовать НП, в батальон, который ведет бой и который мы должны поддержать. Связисты Иванов и Головин быстро тянут связь следом. Огневики спешно оборудуют позиции под наши пушки. Меня оставляют на батарее в резерве, хотя я надеялся, что отправят на промежуток. Вместо дежурства в этот раз я, по решению помкомвзвода Фисунова и старшины, должен буду вскоре нести обед и, если понадобится, необходимую утварь на передовую, а там по обстановке, вдруг придется кого-то заменить. Пока ложусь отдохнуть у кромки леса, прямо под куст, буквально усеянный ежевикой. Никогда не видел таких крупных ягод и в таком количестве. Полакомился, задумался. На душе как-то тревожно, хотя я уже привык к фронту, к существующему порядку. Но сейчас мы на плацдарме, и жди наступления немцев, которые попытаются нас скинуть в реку. Да и не люблю я эти походы с обедом. Они кажутся мне непрестижными, хотя гораздо опаснее, чем дежурства на промежутке и даже на НП, когда там все устроено и нет прямой атаки противника. Вообще, любые походы на НП опасны. Идешь или ползешь ничем не защищенный, а на НП или промежутке всегда есть защита — ровик, траншея или блиндаж.

Вскоре начало стрелять одно орудие. Значит, наши уже оборудовали НП и ведут пристрелку по немецким позициям. Пролетела группа «мессеров». Вскоре справа и слева по реке послышалась бомбежка. Бомбят переправы. Успело ли переправиться достаточно войск и техники? На передовой усилилась стрельба. Слышны частые минометные налеты. Вот и обед. Поел на кухне без аппетита, хотя завтрак был скудным и давно. Повар налил полный 10-литровый термос, наложил большой котелок каши с тушенкой, привязал узелок с хлебом. Я взгромоздил все на себя, взял карабин — лишняя тяжесть, но мало ли что. Старшина напутствует, чтобы шел осторожно, не спешил, «видишь, что начинается?..». Это о немецкой контратаке. Даже благословил. Видно, что он понимает опасность похода и не считает его непрестижным. Но у меня другое мнение. Встряхнулся и пошел по «нитке», недавно проложенной связистами. Пересек поле и углубился в лес. Иду по узкой лесной дороге. Впереди уже непрерывная стрельба и разрывы мин и снарядов. Изредка слева и справа падают снаряды. Я приседаю, но мешает термос. Как проскочить? Лес кончился. На опушке промежуток. Там окопался наш телефонист, помнится, Головин. Я прилег рядом и осмотрелся. Впереди полностью сгоревший и разрушенный поселок. Только кое-где видны фундаменты построек и остовы печек. За поселком купы деревьев вдоль извилистой речушки или оврага. По ту сторону немецкие позиции, по эту наши. Уточняю у Головина, каким путем добраться до НП. Он указывает на одну группу деревьев и говорит, что там блиндаж НП, туда протянута связь, которая все время рвется из-за минометного обстрела. Недавно перед моим приходом Иванов, связист с НП, ликвидировал очередной порыв связи, и она пока держится. Да и я все сам вижу. До блиндажа метров 100–150. Все пространство простреливается минометным и артиллерийским огнем. Вдобавок пулеметные и автоматные очереди. Правда, последние вроде идут в основном по передовой, по первой линии траншей, по пехоте, что хорошо видно по трассирующим следам. Прикидываю, как пробежать этот участок. Вдоль поселка непрерывно лопаются в воздухе бризантные разрывы, посылая вниз, на землю, свои смертоносные осколки. Замечаю, что они перемещаются туда-сюда, справа налево и обратно. Минометные налеты следуют с немецкой пунктуальностью через 4–5 минут. Надо проскочить в паузу между налетами и когда бризантные разрывы еще в стороне, справа или слева. За одну пробежку дистанцию с термосом, котелками и карабином не преодолею. Правда, карабин решил оставить у связиста. Все равно не преодолеть дистанцию за 3–4 минуты. Выбираю на глаз какую-то развалину, уже за бризантными разрывами. Проклинаю свою близорукость. Возможно, это бугор. Ладно, сойдет и бугор. Теперь надо выбрать благоприятный момент. Выжидаю. Вот кончается минометный налет, а разрывы бризантов еще в стороне. Вскакиваю и во весь дух мчусь к развалинам. Сваливаюсь в небольшую ямку за невысокой кирпичной кладкой (очевидно, остатки фундамента). Термос давит по спине.

Бешено стучит сердце, сейчас выскочит! Перевожу дух, глядя в небо. Там так безмятежно, как дымки, рвутся бризантные разрывы. Ближе, ближе, затем уходят в сторону. Двигаются почти по прямой. Мне они уже не страшны, я проскочил опасную зону. Переждав пару минометных налетов, опять вскакиваю и бегом к заветной куще. Вот и вход в землянку-блиндаж. Вваливаюсь туда прямо на Шалевича.