Смерть и золото - Уилбур Смит

– У нас есть один-единственный способ их с тебя стащить – распороть по шву. – Вики все еще улыбалась, когда достала из саквояжа ножницы, а Сара лишь пожала плечами в знак того, что ничего другого не остается.

– Очень миленькие были штаны до того, как Джейк их разорвал. Но теперь это уже не имеет значения. – И она не выказала больше никаких эмоций, пока Вики осторожно распарывала шов и стягивала с нее то, что осталось от бриджей.

– Тебе нужно отдохнуть. – Вики накрыла голое тело Сары шерстяной шамма и помогла ей поудобнее устроиться на тонком матрасе, набитом волокном кокосовой пальмы, который она разложила на полу машины.

– Посидите со мной, – застенчиво попросила Сара, когда Вики взяла свою портативную пишущую машинку и собралась выйти через заднюю дверь.

– Мне нужно готовить материал.

– Вы же можете работать здесь. Я не буду мешать.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Вики сняла с машинки футляр и поставила ее себе на колени, скрестив ноги. Заправила чистый лист и на минуту задумалась. Потом ее пальцы запорхали по клавишам. В один момент ею вновь овладели ярость и негодование, и она принялась изливать эти чувства в словах, вбивая их в желтоватую бумагу. Щеки ее пылали от прилива крови, и она время от времени встряхивала головой, отбрасывая назад пряди своих золотистых волос.

Сара наблюдала за ней, лежа совсем тихо и неподвижно, и молчала, пока Вики не прервалась, чтобы вставить в машинку новый лист бумаги.

– Я вот все думала, мисс Камберуэлл… – задумчиво произнесла она.

– О чем? – спросила Вики, не поднимая головы.

– Что это должен быть Джейк.

– Джейк? – Вики оглянулась на нее, пораженная столь резкой переменой темы.

– Да. – Сара решительно кивнула. – Мы возьмем Джейка в качестве вашего первого любовника. – В ее устах это прозвучало так, словно они вместе берутся за осуществление какого-то проекта.

– Да неужели? И как это будет выглядеть? – Эта мысль уже приходила Вики в голову и даже успела там вполне утвердиться, но она все же несколько оторопела от столь смелого и прямого заявления Сары.

– Он такой сильный! Да! – продолжала Сара. – Мне кажется, нам непременно нужно взять именно Джейка. – Этим заявлением она вмиг сильно понизила шансы Джейка Бартона.

Вики иронически фыркнула и снова взялась за машинку. Она была из тех женщин, которые предпочитают сами принимать подобные решения.

Поток людей и животных огромным клином тянулся через поросшую редкой травой холмистую местность у подножия гор. Над ним висело облако тончайшей пыли, как морская пена в ветреный день, и солнечные лучи играли, отражаясь от потемневших поверхностей бронзовых боевых щитов и торчащих вверх наконечников копий. Показались конники, и стали ясно видны яркие шелковые шамма офицеров и вождей, несмотря на завесу пыли.

Стоя в башне «Свиньи Присциллы», Джейк прикрывал шлемом линзы бинокля и пытался разглядеть, что происходит позади пылевого облака, лихорадочно высматривая признаки погони. Он чувствовал, как руки покрывает гусиная кожа и волосы на затылке встают дыбом, когда представлял себе, что произойдет, если вся эта масса попадет под кинжальный огонь современных пулеметов, и беспокоился насчет привезенного ими оружия, которое сейчас затерялось где-то среди этой армии оборванцев.

Он почувствовал прикосновение к плечу и быстро обернулся. Перед ним стоял ли Михаэль.

– Благодарю вас, мистер Бартон, – тихо произнес принц, но Джейк лишь пожал плечами и вернулся к изучению дальней равнины.

– Это был неправильный поступок, но я все равно вам очень благодарен.

– Как она?

– Я только что оставил ее на попечение мисс Камберуэлл. Она отдыхает, и, я думаю, с ней все будет в порядке.

Они немного помолчали, прежде чем Джейк заговорил снова.

– Я очень обеспокоен, принц. Мы на открытой местности. Если итальянцы пустятся в погоню, будет новая мясорубка. Где наши пулеметы? Они нам сейчас крайне нужны.

Ли Михаэль указал влево, на хвост приближающейся толпы.

– Вон там. – И тут только Джейк обратил внимание на силуэты вьючных верблюдов, с трудом различимых в пыли на таком расстоянии, но возвышающихся над маленькими харарскими пони, что тащились рядом с ними, и равномерным шагом приближающихся к месту стоянки машин. – Через полчаса они будут здесь.

Джейк с облегчением кивнул. Он уже решил, что немедленно установит пулеметы во всех броневиках, чтобы их можно было использовать для прикрытия отступающих с тыла и отражения следующей атаки итальянцев, но тут принц прервал его мысли.

– Мистер Бартон, вы давно знакомы с майором Суэйлсом?

Джейк опустил бинокль и улыбнулся.

– Иногда мне кажется, что слишком давно. – Он тут же пожалел о сказанном, поскольку заметил озабоченность принца. – Нет, я не то имел в виду. Скверная получилась шуточка. Я не так давно с ним познакомился.

– Мы очень тщательно проверили его, прежде чем… – Принц заколебался и замолчал.

– Прежде чем заманить его в ловушку с этой сделкой, – высказал свой вариант окончания фразы Джейк.

Принц чуть улыбнулся и кивнул.

– Именно. И все данные заставляют полагать, что это человек совершенно беспринципный и неразборчивый в средствах. Но он солдат с большим опытом и значительными достижениями в смысле подготовки новобранцев. – Принц замолчал.

– Только не садитесь с ним играть в карты.

– Я воспользуюсь вашим советом, мистер Бартон. – Принц мимолетно улыбнулся, но тут же снова принял серьезный вид. – Мисс Камберуэлл обозвала его трусом. Это не так. Он действовал в соответствии с моими прямыми распоряжениями, как и подобает солдату.

– Вас понял, – улыбнулся Джейк. – Но я-то не солдат.

Но принц отмел в сторону это утверждение.

– Он, вероятно, все же гораздо лучше, чем сам считает, – заметил Джейк, и принц согласно кивнул.

– Его боевая доблесть во Франции впечатляет. Военный крест плюс три раза упоминание в приказе.

– Да-да, вы меня вполне убедили, – пробормотал Джейк. – Вы этого добивались?

– Нет, – признался принц неохотно. – Я надеялся, что вы меня убедите. – И они оба рассмеялись.

– Вы и мое прошлое тоже проверяли? – спросил Джейк.

– Нет, – признался принц. – Я впервые услышал о вас только в Дар-эс-Саламе. А ваши машины стали для меня настоящим сюрпризом. Дополнительным подарком. – Принц снова помолчал, потом заговорил так тихо, что Джейк едва разбирал его слова: – Вероятно, это была самая выгодная часть нашей сделки. – Тут он поднял голову и посмотрел Джейку прямо в глаза. – Вы все еще в ярости. И я вижу, какого рода эта ярость.

И Джейк, к собственному удивлению, должен был признать, что принц прав: ярость по-прежнему клокотала в его душе, – но теперь это были не вспышки пламени, взлетевшие при первом шоке от увиденной жестокости. Те уже давно перегорели и превратились в угли, пылающие в самой глубине его существа, но память о мужчинах и женщинах, попавших под разящий огонь пулеметов и минометов, будет еще долго поддерживать их тление.

– Я думаю, что теперь вы накрепко связаны с нами, – продолжал ли тихо, и Джейк поразился его проницательности. Сам он еще не понял этой связи; впервые с тех пор, как он попал в Африку, им двигало нечто большее, чем собственные устремления. Он уже понял, что теперь точно останется здесь, будет сражаться вместе с ли и его людьми, пока они в нем нуждаются. Он также осознал, чисто интуитивно, что если эти простые люди станут рабами, тогда все человечество – включая и Джейка Бартона – лишится какой-то меры свободы. В памяти всплыла строка, почти забытая, неточно заученная много лет назад и тогда не понятая.

– «Нет человека, который был бы как Остров…», – сказал он, и ли, кивнув, продолжил цитату:

– «…сам по себе… смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством…». Да, мистер Бартон, это Джон Донн[25]. Думаю, с вами нам здорово повезло. Вы пламень, Гарет Суэйлс – лед. И это сочетание будет работать нам на пользу. Между нами уже возникла связь, союз.

– Связь? – Джейк рассмеялся, коротко и хрипло, но тут же остановил себя и задумался над словами принца. Этот человек обладал даже большей проницательностью, чем Джейк мог предположить. У него был явный дар выворачивать ситуацию наизнанку, дабы открыть доселе не понятую истину.

– Да, связь, – сказал ли. – Лед и пламя. Вот сами увидите. – Некоторое время они молчали, стоя на стальной башне боевой машины, подставив солнцу обнаженные головы и думая каждый о своем.

Потом ли, очнувшись от задумчивости, указал на какую-то точку на горизонте.

– Там сердце Эфиопии, – сказал он. – Горы. – Они оба подняли головы и посмотрели на уходящие ввысь пики и огромные плоские столовые горы, по-местному – амба, характерные для горных районов этой страны.

Каждая такая столовая гора была отделена от другой глубокими провалами с почти вертикальными каменными стенами; они словно рассекали пространство и отсюда казались синеватыми и далекими, как облака, к которым они вроде как устремлялись, а также глубокими темными ущельями, которые, казалось, были вырублены в земле ударами гигантского топора и обрывались и уходили на тысячи и тысячи футов вниз, к стремительным потокам, бурлящим в их глубине.