Кареглазая моя - Лиза Клейпас

Мне жаль. Я желаю всего самого лучшего тебе и твоему сыну...

– Eres babosa (исп. змеюка – прим.пер.), – взорвался Луис. По тому, как София застыла, я

поняла, что это какое-то оскорбление. Он ткнул в Стивена: – Когда этот вон поймет,

насколько ты тупа и ленива, как лежишь в постели, словно бревно, он тут же тебя бросит.

И оставит тебя жирной и беременной его ублюдком, как твой отец – Аламеду.

– Луис! – воскликнула Аламеда, от потрясения даже перестав плакать.

Луис же продолжил резко:

– Однажды ты, София, на коленях приползешь ко мне, и я скажу, что именно этого ты

заслуживаешь за свое...

– И это все, что мы хотели услышать, – резко вмешалась я. Видя, что Стивен на грани, я

шагнула к двери и широко ее распахнула. – Если тебе нужно такси, буду рада вызвать

машину.

Не проронив больше ни слова, Луис выбежал из дома.

– Как же он доберется до отеля? – спросила Аламеда со слезами в голосе. – Мы ведь

приехали на моей машине.

– Сам разберется, – ответила я.

Аламеда промокнула глаза, вокруг которых образовались круги от туши как у панды.

– София, – проскулила она. – Ты так рассердила Луиса. Он сам не понимал, что говорит!

Удержавшись от язвительного замечания, я положила руку ей на плечо и повела вглубь

студии:

– Аламеда, за кухней есть туалетная комната, по коридору и налево. Возможно, вы бы

хотели поправить макияж.

Приглушенно вскрикнув, Аламеда бросилась в ванную.

Я обернулась и увидела Софию в объятии Стивена.

– ... прости, что впутала тебя в это дело, – печально произнесла она. – Это все, что я

смогла придумать.

– Не вздумай извиняться, – наклонив голову, Стивен впился в ее губы поцелуем, одной

рукой бережно поддерживая ее затылок. Я услышала, как София резко втянула в себя

воздух.

Изумленная, я прошла мимо них на кухню, будто ничего предосудительного не

происходит. Машинально принялась доставать чистые тарелки из посудомоечной

машины.

– Я помогу с ужином, – наконец услышала я слова Стивена. – Что у нас в меню?

София ошеломленно ответила:

– Не могу вспомнить.

И до конца вечера Стивен оставался воплощением идеального возлюбленного. Я не

видела, чтобы он так себя вел когда-либо раньше. Заботился. Развлекал. И я не могла

определить, что из этого настоящее, если вообще такое было. Он настоял, что поможет

Софии с готовкой, и вскоре мы с Аламедой сидели за барной стойкой и наблюдали за

ними.

Стивен и София бесчисленные часы проработали вместе, но раньше всегда казалось,

словно им немного неловко. Но только не сегодня. Они будто заново открыли значение

слова «вместе». Будто нашли правильный подход друг к другу и теперь смягчались.

Поработав в семейном ресторане, София стала искусным поваром. Этим вечером она

готовила курицу в шоколадном соусе (1) – любимое блюдо Аламеды. В качестве закуски

София подала тарелку с домашними кукурузными чипсами, тонкими и хрустящими, а к

ним взбитую в легчайшее пюре сальсу, от остроты которой покалывало язык.

Пока Стивен смешивал маргариту, я отправилась за Коко и принесла ее познакомиться с

Аламедой. Хотя у нас с матерью Софии не было ничего общего, но мы наконец нашли, на

какой почве можем подружиться. Аламеда и все остальные ее сестры, тетушки Софии,

обожала чихуахуа. Положив Коко на колени, она ворковала над ней по-испански,

восхищалась ее розовым кожаным ремешком, усыпанным стразами. Признав во мне

неравнодушного слушателя по всем касающимся чихуахуа вопросам, Аламеда принялась

делиться советами по корму и стрижке.

Стивен выставил салат из свежеобжаренной кукурузы, покрошенной брынзы и

порубленной кинзы с терпким сливочным соусом из лайма.

– Ну как, все правильно? – спросил он Софию.

Она улыбнулась и что-то мимоходом ответила, направляясь к холодильнику.

– Что? – переспросил он.

София вытащила контейнер с замаринованной в кофе курицей.

– Я сказала, может, стоит добавить немного соуса?

– Это я понял. Я спрашивал об испанской части. Это что значит?

– Хм, – вспыхнув, София поставила тяжелую железную сковородку на плиту. – Ничего,

так, просто выражение.

Стивен поставил руки на стойку, поймав ее в ловушку. Прижавшись к ней щекой,

прошептал:

– Нельзя как-то меня назвать, а потом отказаться объяснить значение.

София покраснела еще сильнее:

– Ну, это не имя, а так... теряющее смысл при переводе.

Стивен не уступал:

– Все равно скажи мне.

– Media naranja.

– И что это значит?

– Половинка апельсина, – произнесла Аламеда. На ее лбу появилась морщинка, когда она

потянулась к своему бокалу с маргаритой. – Мы так говорим про «лучшую половину».

Родственную душу.

Появившееся на лице Стивена выражение было сложно определить. Но прежде чем

отступить в сторону, он наклонился поцеловать Софию в щеку. София же, не глядя и

бездумно, принялась помешивать содержимое ближайшей к ней кастрюли.

Если у Аламеды и оставались какие-то сомнения по поводу подлинности их отношений, я

уверена, теперь они полностью развеялись. Стивен и София как пара выглядели

невероятно убедительно. Что, в свою очередь, начинало беспокоить уже меня. В

преддверии свадьбы Уорнеров совсем некстати страстные взаимоотношения и все

сопутствующие им бури и волнения.

Но оставалась также вероятность и того, что завтра Стивен вернется к своему

стандартному поведению. Как бы хорошо я ни знала Стивена, я все равно не смогла бы

сказать, что творится сейчас в его голове. А вдруг он сделает вид, что ничего не было?

Уверена, сейчас София тоже ломает голову над этим вопросом.

Курочка оказалась настоящим кулинарным шедевром – в густом темном соусе из

несладкого оахаканского шоколада со специями и с насыщенной остротой перцев

гаджилло (2). Стивен изо всех сил старался быть очаровательным, с готовностью отвечая

на вопросы Аламеды о живущих в Колорадо родителях. Оказалось, его мама работает

флористом, а отец – вышедший на пенсию учитель, и они женаты вот уже тридцать лет.

Под допросом Аламеды Стивен признал, что не собирается всегда заниматься

организацией мероприятий и думает о руководстве проектами покрупнее в каком-нибудь

холдинге или о переходе в сферу общественных отношений. При этом ему пока еще есть