Сочинения - Владимир Высоцкий

x x x

Прошла пора вступлений и прелюдий, —Все хорошо — не вру, без дураков.Меня к себе зовут большие люди —Чтоб я им пел «Охоту на волков»…

Быть может, запись слышал из окон,А может быть, с детьми ухи не сваришь —Как знать, — но приобрел магнитофонКакой-нибудь ответственный товарищ.

И, предаваясь будничной беседеВ кругу семьи, где свет торшера тускл, —Тихонько, чтоб не слышали соседи,Он взял, да и нажал на кнопку «пуск».

И там, не разобрав последних слов, —Прескверный дубль достали на работе —Услышал он «Охоту на волков»И кое-что еще на обороте.

И все прослушав до последней ноты,И разозлясь, что слов последних нет,Он поднял трубку: "Автора «Охоты»Ко мне пришлите завтра в кабинет!"

Я не хлебнул для храбрости винца, —И, подавляя частую икоту,С порога — от начала до конца —Я проорал ту самую «Охоту».

Его просили дети, безусловно,Чтобы была улыбка на лице, —Но он меня прослушал благосклонноИ даже аплодировал в конце.

И об стакан бутылкою звеня,Которую извлек из книжной полки,Он выпалил: "Да это ж — про меня!Про нас про всех — какие, к черту, волки!"

…Ну все, теперь, конечно, что-то будет —Уже три года в день по пять звонков:Меня к себе зовут большие люди —Чтоб я им пел «Охоту на волков».

x x x

Неизвестно одной моей бедной мамане,Что я с самого детства сижу,Что держу я какую-то фигу в карманеИ вряд ли ее покажу.

Горизонт

Чтоб не было следов, повсюду подмели…Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте:Мой финиш — горизонт, а лента — край земли, —Я должен первым быть на горизонте!

Условия пари одобрили не все —И руки разбивали неохотно.Условье таково: чтоб ехать — по шоссе,И только по шоссе — бесповоротно.

Наматываю мили на карданИ еду параллельно проводам, —Но то и дело тень перед мотором —То черный кот, то кто-то в чем-то черном.

Я знаю — мне не раз в колеса палки ткнут.Догадываюсь, в чем и как меня обманут.Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекутИ где через дорогу трос натянут.

Но стрелки я топлю — на этих скоростяхПесчинка обретает силу пули, —И я сжимаю руль до судорог в кистях —Успеть, пока болты не затянули!

Наматываю мили на карданИ еду вертикально к проводам, —Завинчивают гайки, — побыстрее! —Не то поднимут трос как раз где шея.

И плавится асфальт, протекторы кипят,Под ложечкой сосет от близости развязки.Я голой грудью рву натянутый канат, —Я жив — снимите черные повязки!

Кто вынудил меня на жесткое пари —Нечистоплотный в споре и расчетах.Азарт меня пьянит, но как ни говори,Я торможу на скользких поворотах.

Наматываю мили на карданНазло канатам, тросам, проводам —Вы только проигравших урезоньте,Когда я появлюсь на горизонте!

Мой финиш — горизонт — по-прежнему далек,Я ленту не порвал, но я покончил с тросом, —Канат не пересек мой шейный позвонок,Но из кустов стреляют по колесам.

Меня ведь не рубли на гонку завели, —Меня просили: "Миг не проворонь ты —Узнай, а есть предел — там, на краю земли,И — можно ли раздвинуть горизонты?"

Наматываю мили на кардан.Я пулю в скат влепить себе не дам.Но тормоза отказывают, — кода! —Я горизонт промахиваю с хода!

Песня автозавистника

Произошел необъяснимый катаклизм:Я шел домой по тихой улице своей —Глядь, мне навстречу нагло прет капитализм,Звериный лик свой скрыв под маской «Жигулей»!

Я по подземным переходам не пойду:Визг тормозов мне — как романс о трех рублях, —За то ль я гиб и мерз в семнадцатом году,Чтоб частный собственник глумился в «Жигулях»!

Он мне не друг и не родственник —Он мне — заклятый враг, —Очкастый частный собственникВ зеленых, серых, белых «Жигулях»!

Но ничего, я к старой тактике пришел:Ушел в подполье — пусть ругают за прогул!Сегодня ночью я три шины пропорол, —Так полегчало — без снотворного уснул!

Дверь проломить — купил отбойный молоток,Электродрель, — попробуй крышу пропили!Не дам порочить наш совейский городок,Где пиво варят золотое «Жигули»!

Он мне не друг и не родственник,Он мне — заклятый враг, —Очкастый частный собственникВ зеленых, серых, белых «Жигулях»!

Мне за грехи мои не будет ничего:Я в психбольнице все права завоевал.И я б их к стенке ставил через одногоИ направлял на них груженый самосвал!

Но вскоре я машину сделаю свою —Все части есть, — а от владения уволь:Отполирую — и с разгону разобьюЕе под окнами отеля «Метрополь».

Нет, чтой-то екнуло — ведь части-то свои! —Недосыпал, недоедал, пил только чай…Все, — еду, еду регистрировать в ГАИ!..Ах, черт! — «москвич» меня забрызгал, негодяй!

Он мне не друг и не родственник,Он мне — заклятый враг, —Очкастый частный собственникВ зеленых, серых, белых «москвичах»!

Песня автомобилиста

Отбросив прочь свой деревянный посох,Упав на снег и полежав ничком,Я встал — и сел в «погибель на колесах»,Презрев передвижение пешком.

Я не предполагал играть с судьбою,Не собирался спирт в огонь подлить, —Я просто этой быстрою ездоюНамеревался жизнь себе продлить.

Подошвами своих спортивных «чешек»Топтал я прежде тропы и полы —И был неуязвим я для насмешек,И был недосягаем для хулы.

Но я в другие перешел разряды —Меня не примут в общую кадриль, —Я еду, я ловлю косые взглядыИ на меня, и на автомобиль.

Прервав общенье и рукопожатья,Отворотилась прочь моя среда, —Но кончилось глухое неприятье —И началась открытая вражда.

Я в мир вкатился, чуждый нам по духу,Все правила движения поправ, —Орудовцы мне робко жали руку,Вручая две квитанции на штраф.

Я во вражду включился постепенно,Я утром зрел плоды ночных атак:Морским узлом завязана антенна…То был намек: с тобою будет так!

Прокравшись огородами, полями,Вонзали шила в шины, как кинжал, —Я ж отбивался целый день рублями —И не сдавался, и в боях мужал.

Безлунными ночами я нередкоПротивника в засаде поджидал, —Но у него поставлена разведка —И он в засаду мне не попадал.

И вот — как «языка» — бесшумно снялиПередний мост и унесли во тьму.Передний мост!.. Казалось бы — детали, —Но без него и задний ни к чему.

Я доставал рули, мосты, колеса, —Не за глаза красивые — за мзду.И понял я: не одолеть колосса, —Назад — пока машина на ходу!

Назад, к моим нетленным пешеходам!Пусти назад, о, отворись, сезам!Назад в метро, к подземным пешеходам!Разгон, руль влево и — по тормозам!

…Восстану я из праха, вновь обыден,И улыбнусь, выплевывая пыль:Теперь народом я не ненавидимЗа то, что у меня автомобиль!

{Валентину и Светлане Савич}

У меня друзья очень странные,С точки зрения остальных,И я слышу речи пространные,Что я с ними пью на троих.

Но позвольте самомуРешать: кого любить, идти к кому…Но право, все же лучше самому.

Валентин у меня есть со Светою,Что владеет всем царствием касс.На предостережения не сетуюИ опять не пеняю на вас.

Но позвольте мне тогдаРешать: куда идти, когда —Право, лучше самому навсегда!

1972 год

x x x

Мажорный светофор, трехцветье, трио,Палитро-палитура цвето-нот.Но где же он, мой «голубой период»?Мой «голубой период» не придет!

Представьте, черный цвет невидим глазу,Все то, что мы считаем черным, — серо.Мы черноты не видели ни разу —Лишь серость пробивает атмосферу.

И ультрафиолет, и инфракрасный —Ну, словом, все, что «чересчур», — не видно, —Они, как правосудье, беспристрастны,В них — все равны, прозрачны, стекловидны.

И только красный, желтый цвет — бесспорны,Зеленый — тоже: зелень в хлорофилле.Поэтому трехцветны светофоры —Чтоб проезжали и переходили.

Три этих цвета — в каждом организме,В любом мозгу, как яркий отпечаток.Есть, правда, отклоненье в дальтонизме,Но дальтонизм — порок и недостаток.

Трехцветны музы, но, как будто серы,А «инфра», «ультра» — как всегда, в загоне, —Гуляют на свободе полумеры,И «псевдо» ходят как воры в законе.

Все в трех цветах нашло отображенье,Лишь изредка меняется порядок.Три цвета избавляют от броженья —Незыблемы, как три ряда трехрядок.

x x x