Любовь незнакомца - Колин Фолкнер

Личный секретарь стоял около двери, как всегда, опасаясь приблизиться к разъяренному хозяину.

— Милорд, я везде, где только мог, наводил справки, говорил со многими людьми… Он действительно как сквозь землю провалился, поверьте мне!

Персиваль отрезал ножом кусочки колбасы и сосредоточенно отправлял их в рот.

— Ну, что еще ты мне сообщишь?

Хиггинс, не глядя на хозяина, продолжал:

— Мне кое-что удалось выяснить о прошлом вашего племянника, милорд. Во время изгнания короля ваш племянник служил наемником в иностранных армиях, во Франции получил ранение, затем плавал с такими же отчаянными молодчиками, как и он сам, грабил на море корабли парламента…

Граф Ратледж сделал несколько глотков вина и, поставив бокал на стол, злобно процедил:

— Проходимец и проныра!

Личный секретарь пропустил эту характеристику мимо ушей, поскольку не был уверен, к кому именно она относилось — к нему или к племяннику графа, и мрачно подытожил:

— В общем, он пропал, и никто не знает, где его можно отыскать, милорд. Я даже не уверен, что он в Лондоне! Вполне вероятно, он или уехал из страны, или уже умер.

— Не болтай чепухи! — оборвал его Персиваль. — С чего это такой молодой человек, как Джеймс, умер! Он живет в Лондоне. Я чувствую… Он скрывается где-то здесь, так же, как и… она. — Он налил себе еще вина и залпом выпил. — Ищи их, Хиггинс, ищи! Я должен встретиться с ними!

— Но, милорд, я опросил всех своих информаторов и даже не представляю, куда еще обратиться, — пожаловался личный секретарь. — Я не знаю, где их искать!

— Замолчи и не ной, Хиггинс! — стукнул по столу кулаком граф Ратледж. — Не смей больше хныкать! Я велел тебе отыскать Джеймса и Маргарет — будь любезен выполняй мое приказание! А теперь забери пустую бутылку и принеси мне полную!

Хиггинс мелкими шажками приблизился к столу, схватил пустую бутылку и засеменил к двери.

Граф Ратледж раздраженно посмотрел ему вслед.

— Чертовы слуги! Ничего не могут! Неожиданно дверь приоткрылась, и в ее проеме снова показалась физиономия личного секретаря.

— Милорд… к вам пожаловала молодая леди, — сообщил он.

Граф удивленно вскинул голову. В спальню вошла юная Мэри Мэмфорд в роскошном тонком розовом платье, отороченном желтой кружевной каймой.

Он вскочил со стула и пошел навстречу, протягивая руки.

— Мэри, дорогая, я так рад снова видеть вас!

— Перси! — кокетливо улыбнулась Мэри и поцеловала его в щеку. — Я тоже рада видеть тебя!

— Ты пропустила ужин, но если голодна, прикажу слугам подать для тебя еду и вино.

Мэри томно взглянула в его лицо и капризно промолвила:

— Ты же знаешь, Перси, я надеюсь на десерт! На что-нибудь сладенькое и необычное! — И она плотоядно засмеялась, довольная двусмысленностью прозвучавшей фразы. Затем она обернулась к Хиггинсу, который все еще стоял у двери, не решаясь уйти, и резко бросила: — Свободны! Нам ничего не надо!

Личный секретарь вопросительно взглянул на графа Ратледжа.

— Милорд, вам ничего не потребуется?

— Делай, что тебе велели! — Персиваля раздражала его непонятливость. — Закрой дверь. И чтобы до утра меня никто не смел беспокоить!

— Но… вы приказали принести вам еще бутылку вина, милорд, — нерешительно пробормотал Хиггинс.

— Вон! — рявкнул граф Ратледж.

Хиггинс испуганно втянул голову в плечи и быстро закрыл за собой дверь, а Персиваль подошел к Мэри Мэмфорд и помог ей снять с плеч теплую шерстяную накидку. Затем он достал из кармана шелковый кружевной платок и вытер им свой уродливый рот.

— Признаться, я не ожидал тебя сегодня вечером!

Мэри Мэмфорд провела рукой по его груди и расстегнула несколько пуговиц его ночного халата.

— Я хотела сделать тебе сюрприз, милый Перси! — лукаво промолвила она. — Ты же знаешь, как мне трудно вырваться из дома! Сегодня у меня появилась такая возможность, и я сразу же поспешила к тебе!

Персиваль гордо расправил плечи, но тут же обеспокоенно спросил:

— Надеюсь, тебя никто не видел?

Мэри Мэмфорд на минуту задумалась.

— Меня видел лишь твой личный секретарь. Господи, до чего же этот Хиггинс противный! Как ты можешь держать в доме такую хитрую и скользкую змею, Перси? Он вызывает у меня отвращение.

Граф Ратледж не обратил внимания на ее слова. Он говорил лишь о том, что его волновало.

— Хорошо, что тебя никто не видел, Мэри! Ни к чему афишировать наши отношения. Надеюсь, ты и в дальнейшем будешь соблюдать предельную осторожность.

Графа Ратледжа по-прежнему одолевало противоречивое чувство: он и презирал эту вульгарную, распущенную девицу, она раздражала его, и, вместе с тем, его неудержимо влекло к ней. Она ни в чем не отказывала ему и была весьма изобретательна в постели.

— Ты долго пробудешь у меня? — спросил Персиваль.

Мэри начала неторопливо расстегивать платье. — Пока не увижу, что ты уже больше ни на что не способен, — весело рассмеялась Мэри и, сняв с себя платье, нижние юбки и тонкую сорочку, легла на широкую кровать графа.

Персиваль внимательно следил, как она раздевается, нервно облизывая пересохшие губы. Рывком сняв ночной халат, он бросился к ней. Блики свечей задержались на его восставшем стволе.

— Что ты сегодня придумаешь? — Голос его прерывался от страсти.

Мэри хмыкнула. Голая, она лежала на шелковых простынях, раздвинув ноги и поигрывая своими черными кудряшками.

— Я жду от тебя чего-нибудь новенького и веселого, — промолвила она. — Признаюсь, в прошлый раз мне было скучновато, Перси!

— Вот как? — В глазах графа Ратледжа мелькнуло раздражение. Его ствол пульсировал от вожделения. — Скучновато? — повторил он. — Ну, что ж, значит, сегодня нам придется изобрести что-то особенное, Мэри!

Его юная любовница, перестала теребить кудряшки, сладострастно потянулась и тоном капризного ребенка попросила:

— Удиви меня чем-нибудь, Перси!

Персиваль бросил на нее быстрый испытующий взгляд, отодвинулся к краю постели и нащупал рядом на полу небольшой сундучок, окованный железом. Из него он достал пару тонких кожаных перчаток и моток толстой веревки.

— Желание дамы — для меня закон! — хрипло рассмеялся он. — Ты очень удивишься, Мэри, очень… О, я это сделаю, моя маленькая развратница.

16

Мэг с Кинкейдом шли по улице, ведущей к Темзе. Был теплый апрельский вечер, на реке началось половодье. Горожане-мужчины, женщины и дети вышли подышать свежим бодрящим воздухом и полюбоваться бурлящей рекой. Казалось, в домах не осталось никого: все — и джентльмены, и бродяги — радовались теплому вечеру, хорошей погоде и приходу долгожданной весны.