Маскарад повесы - Валери Кинг

— Ловко, ничего не скажешь! — похвалил Бакленд, отступая.

Сердце в груди Кэт неистово колотилось. Она и раньше видела Бакленда в гневе, но в состоянии такого холодного бешенства — впервые. Казалось, внутри у него бушевало ледяное пламя, от которого в уютной теплой конюшне повеяло холодом. Кэт опустила рапиру.

— Пожалуйста, хватит этого безумия, Бакленд!

— Бакленд?! — воскликнул он язвительно и снова сделал выпад, заставив Кэт отшатнуться. — О, называйте меня просто Джордж, к чему эти церемонии?

— Почему вы говорите со мной в таком тоне?

— Потому что я только что прозрел! — крикнул он, подходя к ней с угрожающе поднятой рапирой в руке. — Вы — маленькая лживая интриганка, которая всеми правдами и неправдами стремится выйти замуж за Джеймса, чтобы заполучить его титул и деньги, хотя его самого и в грош не ставит!

Не сводя с него испуганных глаз, Кэт попятилась к выходу, а Бакленд стал медленно, пружинистой походкой приближаться к ней. Кончик его рапиры описывал зловещие круги, и Кэт по-настоящему испугалась. Он был явно не в себе и в таком состоянии мог натворить бог знает что!

— Что вас так разъярило, Бакленд? — крикнула она, высоко поднимая рапиру. — Ведь на самом деле не я причина вашей ярости, не так ли?

Он молча бросился на нее, их клинки со звоном скрестились; в денниках задвигались и захрапели испуганные лошади. Призвав на помощь все свое мастерство, Кэт отражала его атаки, увертывалась от ударов, делала ложные выпады. Драться в платье и туфлях было крайне неудобно — несколько раз ее рапира запутывалась в юбках, туфли оскальзывались на рассыпанном по полу сене, и она с трудом сохраняла равновесие, балансируя поднятой вверх левой рукой. Кэт чувствовала, что выбивается из сил, ей не хватало дыхания, сердце рвалось из груди. Бакленд оказался отличным фехтовальщиком, и она не знала, сколько еще времени сможет ему противостоять.

В очередной раз поскользнувшись, Кэт внезапно потеряла равновесие и шлепнулась на сено. Рапира Бакленда ткнулась ей в плечо, разрезала тонкий муслин рукава, на котором тут же расплылось ярко-красное пятно, и по предплечью побежала струйка крови.

Бакленд уставился на кровь, потом машинально перевел затуманенный взгляд на побелевшее лицо Кэт.

— Амелия, — неожиданно прошептал он и опустился перед ней на колени, — почему ты не пришла ко мне?! — Он схватил Кэт в объятия и прижал к груди. — Я пытался тебя предупредить, но ты не хотела слушать! Почему ты не доверилась мне? Я бы спас тебя, я бы на тебе женился!

Кэт растерялась. Что с ним? За кого он ее принимает? И что ей теперь делать?

— Это всего лишь царапина, Бакленд, — прошептала она, понимая, что он ее не слышит. — Ничего страшного, поверьте!

Он стал лихорадочно покрывать поцелуями ее лицо, и Кэт, стиснутая его могучими руками, вдруг почувствовала, что боль в раненом плече утихла. О, какими сладостными показались ей жадные прикосновения его губ! Она не могла понять, что с ней происходит. Этот человек только что проткнул ей плечо, он был с ней жесток и целовал только потому, что принимал ее за другую, но она любила и желала его, несмотря ни на что!

Глаза Кэт защипало от слез. Отдавшись его поцелуям, она откинулась на спину, а Бакленд наклонился над ней, бормоча нежные слова, снова и снова приникая к ее губам. У Кэт закружилась голова…

Внезапно откуда-то издалека послышался голос Джаспера, звавшего дочь. Бакленд вздрогнул и испуганно отстранился.

— Боже мой, Кэт, что я с вами сделал? — тихо спросил он. Увидев на ее плече кровь, он в ужасе закрыл глаза, но новый крик Джаспера заставил его действовать. Он вскочил на ноги, помог подняться Кэт и, усадив ее на скамью, прижал к кровоточившему плечу свой платок. В этот момент в конюшню вошли сквайр с Джеймсом.

— Небольшой поединок на рапирах? — весело крикнул Джаспер. — Ну что, тебе досталось, Кэт? Забыла, чему я тебя учил?

— Я все отлично помню, — покачала головой девушка, поправляя волосы, — просто мистер Бакленд отлично фехтует. Напрасно я предложила ему помериться силами, это было слишком самонадеянно с моей стороны. — Посмотрев на Джеймса, она с сожалением добавила: — Жаль, что так получилось. Я иногда веду себя глупо.

— Не слушайте ее, сквайр, — нахмурился Бакленд. — Она лжет, чтобы выгородить меня. Это я повел себя крайне безответственно, затеяв поединок с мисс Дрейкотт. Я сейчас же привезу доктора! — Он повернулся, чтобы уйти, но ему преградил дорогу Джеймс, вне себя от ярости.

— «Безответственно» — слишком мягко сказано, Джордж!

В груди Бакленда тоже закипал гнев — как Джеймс не понимает, что эта женщина может разрушить их многолетнюю дружбу?

— Я сожалею о том, что сделал, Джеймс, — сдержанно сказал он, — но сейчас главное — поскорее привезти доктора.

— Не надо, Бакленд! — воскликнула Кэт. — Я и без доктора знаю, что делать. Неужели вы думаете, что со мной такое впервые?

Джеймс изумленно воззрился на Кэт — она говорила так, словно уколола палец иголкой.

— Вот именно, Бакленд! — закричал Джаспер. — Зачем столько шума? Не надо доктора! Моя дочь не какая-нибудь кисейная барышня! — Он подбежал к Кэт и убрал с раны платок. — Пустяковая царапина! — констатировал он. — Кровь уже остановилась, осталось наложить кусочек пластыря — и все будет в порядке.

Он добродушно потрепал дочь по плечу и улыбнулся ее недавнему противнику.

Джеймс был совершенно сбит с толку. Он предложил Кэт свою помощь и повел ее к дому, бережно поддерживая за талию.

— Ну, как моя девочка дралась? — горделиво повернулся сквайр к Бакленду. — Уверен, она поразила вас своим искусством!

— О да, она прекрасно фехтует, — механически ответил тот, еще весь во власти внезапно ожившего прошлого.

Не обратив внимания на странную интонацию собеседника, Джаспер стал взахлеб рассказывать, как учил дочь фехтовать, но Бакленд не слышал его назойливой болтовни. Взор его затуманился, из дымки вновь выплыло прекрасное лицо Амелии, и он услышал ее нежный смех, словно эхо, пронесшееся сквозь время. Как она смеялась на том последнем маскараде! В маске и пурпурном домино, Амелия вновь грациозно закружилась перед ним, маняще протягивая к нему руки, — и вдруг упала. Он увидел ее тело, неподвижно распростертое под белой кисеей на ложе из плюща и мха… На смертном ложе, ибо она была мертва! Бедная, она до дна испила горькую чашу страданий и позора, погнавшись за титулом Саппертона, как теперь погналась за титулом Эшвелла Кэт…

10

Добавив к букету в высокой керамической вазе еще одну желтую розу, Кэт отошла, чтобы полюбоваться своим творением, но осталась им недовольна. Со времени поединка в конюшне прошло уже три дня, и все три дня она не находила себе места от беспокойства. План обольщения Джеймса — предмет ее неустанных забот в последние несколько недель — успешно осуществлялся, поэт ежедневно заезжал справиться о ее здоровье и проводил с ней долгие часы, читая вслух Водсворта, но это не приносило Кэт желанного успокоения. Она боялась признаться даже себе самой, что ее томит тоска по Бакленду. О, как ей хотелось поговорить с ним, спросить, кто такая Амелия! Но вместо этого приходилось терпеть скучнейшую декламацию Джеймса, от которой Девушку клонило в сон.