Платье императрицы. Екатерина II и европейский костюм в Российской империи - Ксения Бордэриу

Русское платье «отмечает» персонально важные для Екатерины II даты: восшествие на престол и коронация, день рождения ее величества (впервые 21 апреля 1772 года) и тезоименитство (впервые 24 ноября 1772 года). С 1773 года русское платье императрицы становится атрибутом религиозных праздников, начиная с главного из них – Святой Пасхи. Другой любопытный эпизод в истории русского платья произошел в том же 1773 году. С 15 июня при дворе гостила ландграфиня Гессен-Дармштадтская с дочерьми, тремя принцессами Дармштадтскими, одной из которых было суждено стать супругой наследника российского престола. Когда выбор был сделан, Августа-Вильгельмина-Луиза приняла православную веру и имя Натальи Алексеевны и обручилась с великим князем Павлом Петровичем. И вот, в день праздника Святого Александра Невского, 30 августа 1773 года, «ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, как выше сего написано, по утру изволила быть в Русском платье. В таком же были и Их Светлости, а ввечеру на бал были в робах» (КФЦЖ 1773: 671–672). Очевидно, русское платье становится знаком отличия, высочайшего расположения, подобного ордену. В последующие годы сфера использования этой модели расширяется, следуя политическим целям императрицы.

В 1775 году русское платье впервые объявлено одеждой не только императрицы, но и придворных дам, которым Екатерина II предписывала надеть русские платья по случаю визита турецкого посланника. Запись об этом событии 10 октября 1775 года содержит Камер-фурьерский церемониальный журнал: «дамы были в русском и в роброндах». С тех пор русское платье замещает робу и роброн в качестве церемониальной и праздничной одежды дам. В течение 1776 года русское платье надевали при дворе восемь раз. Впрочем, в этом и следующем, 1777, году в некоторых случаях распоряжения предписывали быть «в белом платье» или «не в русском платье».

В течение двадцати следующих лет русское платье заняло важнейшее место в гардеробе всех дам российского двора: начиная с самой императрицы, великой княгини, великих княжон, статс-дам, камер-фрейлин до «знатных придворных особ». Русское платье могло быть «обыкновенным» или «траурным», его носили с орденами или даже со шляпами, оно органично сочеталось с новыми модными тенденциями.

Мы не поймем жизнь русского двора, если не узнаем, что вкладывалось тогда в понятие «русское платье»: из чего оно состояло и для каких случаев подходило.

Русское платье является предметом рассмотрения в работах Р.М. Кирсановой, Н.И. Тарасовой, Т.Т. Коршуновой, Л.О. Зайонц, Н.М. Вершининой, С.А. Амелехиной. О русском платье пишет также Р. Уортман в монографии «Сценарии власти». Разделяя точку зрения, принятую среди историков костюма, ученый резюмирует: «Русское платье присоединило к вечерним платьям западного стиля национальные элементы, заимствованные из нарядов XVII в.» (Уортман 2002: 186).

Чтобы наиболее полно проанализировать русское платье, помимо письменных источников, необходимо рассмотреть произведения живописи. В связи с этим мы ставим задачу идентифицировать русские платья на портретах того времени. Ситуация осложняется тем, что материальные источники – русские платья – недоступны современным исследователям. «Знакомство с костюмными коллекциями крупнейших российских музеев позволяет сделать вывод о том, что, судя по всему, ни одного русского платья раннего периода до наших дней не дошло» (Амелехина 2003: 161). Одно из возможных объяснений данного факта заключается в том, что, согласно заведенному обычаю, императрицы жертвовали свою одежду монастырям. Дорогие ткани, из которых были пошиты наряды Екатерины II, заново употребили на облачения священства и убранство комнат.

Русское платье состояло из двух частей: нижнего, как правило, белого платья и верхнего распашного, цветного. Верхнее платье украшали вышивкой с растительным орнаментом (ил. 3 во вклейке). Украшением платья мог служить также мех (ил. 10 во вклейке). Принято считать, что, по сравнению с придворными платьями во французском стиле, русское платье было украшено незначительно и характеризовалось более сдержанными расцветками. Однако, согласно архивным документам, из общего правила делалась масса исключений[5]. Одним из признаков русского платья называют короткий шлейф: на русское платье расходовалось ткани меньше, чем на другие модели. Крой был настолько простым и скромным, что рукава были единственной частью наряда, привлекающей внимание. По словам бытописателя XIX века М.И. Пыляева, русское платье – это «костюм, похожий на старинный русский, с фатою и открытыми проймами на рукавах» (Пыляев 1990: 193) – то есть с откидными рукавами. Но в какой степени эти слова можно отнести и к костюму екатерининской эпохи?

Главным источником, позволяющим выделить перечисленные признаки русского платья, считают «Путешествие в Польшу, Россию и Данию» У. Кокса[6]. Обычно ссылаются на русский перевод следующего фрагмента, приведенного в книге К.Ф. Валишевского «Роман одной императрицы»: «Государыня была одета в русском наряде: светло-зеленом шелковом платье с коротким шлейфом и в корсаже из золотой парчи, с длинными рукавами. Она казалась сильно нарумяненною, волосы ее были низко причесаны и слегка посыпаны пудрой; головной убор весь унизан бриллиантами. ‹…› На мужчинах французские костюмы; платья дам с небольшими фижмами, длинными висячими рукавами и с короткими шлейфами; петербургские дамы носили очень высокие прически и сильно румянились» (Валишевский 1909а: 103; см. также: Кирсанова 1999).

Между тем оригинальный текст первого издания 1784 года вносит бóльшую ясность. Объединенные К.Ф. Валишевским в один фрагмент описания туалетов императрицы и придворных относятся к разным ситуациям, описанным в «Путешествии». Наряд Екатерины II зарисован У. Коксом в момент церемонии большого выхода в полдень, и не в обычный день, а в день рождения Павла Петровича. «The empress wore, according to her usual custom, a Russian dress, namely, a robe with a short train, and a vest with sleeves reaching to the wrist, like a Polonaise; the vest was of gold brocade, and the robe was of light green silk; her hair was dresses low, and lightly sprinkled with powder: she wore a cap set thick with diamonds, and had a great deal of rouge» (Coxe 1784: 488–489)[7].

Автор записи в Камер-фурьерском церемониальном журнале от 20 сентября 1778 года не упоминает о том, что эта одежда была русской. Таковой ее представляют У. Коксу. Обратим внимание на то, что в этот день путешественник видит государыню впервые, однако указывает в своих записках, что она была одета «по своему обыкновению», «как всегда».

Второй фрагмент, использованный К.Ф. Валишевским, в тексте источника отстоит от процитированного на четыре страницы. У. Кокс описывает заведенный порядок придворного бала, рассказывает, как принято одеваться по этому случаю. Автор подмечает и оригинальные русские детали костюма, и последние европейские тенденции, перенятые петербургскими придворными.

«The court-dress of the men is in the French fashion: that of the ladies is a gown and petticoat, with a small hoop; the gown has long hanging sleeves and a short train, and is of a different colour from the petticoat. The ladies wore, according to the fashion of the winter of 1777 at Paris and London, very losty head dresses, and were not sparing in use of rouge» (Ibid.: 492)[8].

Изменения в крое рукава следовали эволюции русского платья и были подвержены модным веяниям. Можно выделить целый ряд вариантов того, как они выглядели в разные годы.

Рукава нижнего платья

1. Сильно сборены, драпировались горизонтальными складками. См. портреты Екатерины II, выполненные Ф.С. Рокотовым, 1763 (ил. 4 во вклейке), И.Б. Лампи Старшим, не позднее 1793 (ил. 5 во вклейке), А. Рослиным, 1776 – 1777 (ил. 3 во вклейке); многочисленные копии с портрета А. Рослина, выполненные К.Л. Христинеком; портрет Е.А. Мельгуновой кисти И.П. Аргунова, 1777; портрет А.А. Рибопьер (урожд. Бибиковой) кисти Ж. – Л. Вуаля.

2. Укороченные, с отделкой широким кружевом в несколько рядов. См. портреты Марии Федоровны кисти Ж. – Л. Вуаля, 1790-е (ил. 6 во вклейке) и И.Б. Лампи Старшего, 1790-е (ил. 7 во вклейке); Александры Павловны кисти В.Л. Боровиковского, 1798.

Рукава верхнего платья

1. Узкие и длинные; играли декоративную роль, свободно ниспадая. Верхнее платье представляло своего рода чехол, а рукава нижнего продевались насквозь там, где начинался рукав верхней одежды. Этот фасон происходит от персидской одежды; он характерен для русского костюма XVI–XVII веков, в том числе и для царских одеяний.

2. Пришивались сзади к пройме и ниспадали на спину (Korchounova & Tarassova 2009: 209). В этом случае вторая пара так называемых ложных рукавов не может называться разрезными рукавами.

3. Могли отсутствовать, как в сарафане, или немного заходить на плечо (ил. 9 во вклейке).

Русское платье часто имело две пары рукавов. Однако это было не обязательным, о чем свидетельствуют документы о пошиве русских платьев. И даже заказ двух пар рукавов еще не означал того, что они одновременно были частями единого туалета. Это могли быть сменные, взаимозаменяемые детали.