Мертвое царство - Анастасия Александровна Андрианова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как у вас хоронят людей? – спросила я, едва мы остановились перевести дух. Дыхание выходило из наших ртов курчавыми облачками, носы и руки у обеих были красными, но, к моему удивлению, мороз вовсе не пытался меня убить, напротив, заставлял кровь резвее бежать под кожей.
Солона округлила глаза.
– О чём ты? Мы ведь веселились…
Я рассмеялась.
– Такая у меня работа. Смотрю на всю вашу красоту, на избушки и терема, а сама думаю не о том, как люди живут, а о том, что с ними бывает после смерти. Правда, что некоторых отдают на съедение нечистецам? А тех, кто сам на себя руки наложил, хранят в погребах до лета, даже если они зимой умерли?
Солона облокотилась о низкий забор, увитый завядшими плетьми – наверное, летом здесь пышно цвёл вьюн.
– Кого сжигают, кого закапывают. По-разному бывает. Нечистецам мёртвые не нужны, им живых подавай. А самоубийц… Да, многие ждут особого дня. Но тут как родня пожелает. А знаешь что? Пойдём на могильник, сама посмотришь.
Я опасливо оглянулась на холм, туда, где виднелись стены княжьего двора. Из-за стен выглядывали башенки терема и купола святилища, отражающие лунный свет. Вдруг князь хватится?
– Да не бойся ты, мы туда и обратно.
Не успела я привести разумные доводы, как Солона резво увлекла меня в соседнюю слободу и со скоростью, удивительной для такой округлой и вальяжной с виду девицы, понеслась с холма вниз, к посаду, приветливо мигающему редкими огоньками.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как бежать за Солоной. Мы с немыслимой скоростью неслись с горки, взбивая ногами пушистый снег и – удивительно – смеялись, словно закадычные подружки, выбравшиеся на гуляния. Только подружками мы не были – пленница да служанка, а спешили мы не на весёлый торг с игрищами, а на могильник. Забавно.
Бежали мы не так уж долго – с горки в посад, мимо аккуратных изб с двориками и направо, на пустошь с какими-то скворечниками на палках.
– Вот, гляди, падальщица.
Солона тяжело дышала, от неё шёл пар, словно от чайника. Сперва я ничего не поняла – мы ведь хотели взглянуть на местные могилы, а тут какие-то птичьи дома. Но после сопоставления всего, что я слышала об обычаях Княжеств, меня осенило.
– В этих домиках – прах людей?
Солона неспешно переплела растрепавшуюся косу и убрала под платок.
– Не в домиках, а под насыпными курганами. Где прах, а где кости. Чем выше курган, тем важнее был человек. А домовины для подаяний.
Я подошла ближе к одной из домовин и заглянула – внутри и правда лежали драгоценности, деньги и леденцы. На столбе висел увядший, запорошённый снегом венок. Я тронула сухие ветки, и листья осыпались мне под ноги. Внизу из-под снега торчали стебли чабреца и, потревоженные моими шагами, источали слабый пряный аромат.
Вокруг высилось множество столбов с домовинами – высоких и низких, старых, покосившихся и совсем новых. Рядом со мной я увидела свежий курган – очень маленький, но домовина была такой новой, что от неё пахло свежей древесиной. Вокруг столба под снегом виднелась целая горка даров – даже сани, гружённые мешками с чем-то. Меня охватило странное чувство: вроде бы я находилась на могильнике, но не под каждым холмом лежали мёртвые, кое-где только пепел. Ни костей, ни хорошо сохранившихся тел, как на Перешейке – только пепел, всё равно что в печке. Почему-то для меня это было гораздо жутче.
– Удивительно… – прошептала я.
– Что, нравится? – спросила Солона.
Наверное, странно было задавать такой вопрос на могильнике, но мы и без того занимались не вполне обычным: сбежали от князя, чтобы посмотреть, как в Княжествах хоронят людей. Но Солона была права, мне и правда здесь нравилось, пусть по спине бегали мурашки.
– Да. Пожалуй, да.
– А пойдём ещё на Великолесье глянешь!
Только я открыла рот, чтобы возразить, как Солона в который раз за вечер ухватила меня за руку и повлекла куда-то прочь. Сперва я захотела воспротивиться: что я, в самом деле, ребёнок, которого можно тащить куда вздумается? Но тут же что-то щёлкнуло в голове: пускай тащит, пускай хотя бы сегодня я почувствую себя свободной девушкой, чужестранкой, исследующей незнакомые земли.
Я начинала замерзать – нос и уши уже сводило и кололо, но на небе звёзды сияли сладкой свободой, а Солона заражала меня каким-то безумным весёлым возбуждением, и я решила: взглянуть на Великолесье – и правда любопытная затея. Под ложечкой засосало от ощущения опасности, несмотря на то, что все нечистецы Великолесья должны спать крепким сном, раз на Княжества опустилась зима.
– А далеко идти? – спросила я, задыхаясь от бега.
– Да Великолесье тут всюду, – отозвалась Солона, отрывисто дыша. – Горвень-то прямо в сердечке его стоит, вокруг города – поля, но если на карту глянуть, то так и выйдет, что мы с тобой уже в Великолесье. Долго бежать не будем, вот после могильников немножко и остановимся.
– А степняки нас не схватят? – снова поинтересовалась я.
– Так далеко они от Горвеня. Сюда не полезут, князя побоятся. Хотя… я была бы не прочь попробовать степняцкого мужчину.
Солона рассмеялась. Мы бежали по заснеженному полю, оставив позади и Горвень с теремами, и могильник с домовинами на столбах. Я бежала и думала: как легко было бы сейчас толкнуть Солону в снег, а самой рвануть прочь и никогда больше не знать княжьего плена. Но я понимала, что так только скорее погибла бы: от холода ли, от посланных ли по следу дружинников. Но чем ближе вырастала чёрная гряда леса, тем быстрее тянула меня Солона и тем ярче мерцала в моей голове новая мысль: что, если она неспроста ведёт меня в самый страшный, самый дремучий лес? Что, если весёлая служанка выполняет поручение князя? Завести в чащу в морозную ночь и бросить на растерзание – если не нечистецам, то диким зверям.
Я остановилась, вырывая руку. Солона пробежала ещё несколько шагов, но вернулась ко мне. В ночном сумраке я почти не разбирала, что выражает её лицо, и от этого незнания мне стало не по себе.
– Что такое?
– Я больше не пойду. Нам нужно вернуться.
– Ивель, да брось.
Солона попыталась снова взять меня за руку, но я сделала шаг назад и притянула озябшие руки ко рту.
– Нет. Пошли обратно в терем.
– Да вот же – чащи Великолесья начинаются. Хоть одним глазком посмотри, вдруг нескоро из терема выпустят.
– И так не выпускают, но я ведь как-то вышла.
Я ступала назад, медленно, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься бегом. Поворачиваться спиной и бежать не хотелось – вдруг у Солоны было спрятано какое оружие? Мне показалось, что в чёрной чаще перед нами мигают чьи-то
