Дядя самых честных правил 8 - Александр Горбов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что же…
Я прокашлялся, ошарашенный внезапной лекцией. Пожалуй, где-то Мышкин прав: дела всегда надо держать в порядке, чтобы легко можно было их оставить. Вон, даже мне пару раз случалось внезапно уезжать.
— Спасибо за совет. Тогда приступим, если вы не желаете попрощаться со Степаном Ивановичем.
Мышкин кинул взгляд на Шешковского, отрицательно покачал головой и закрыл глаза. Я шагнул вперёд, положил руку ему на плечо, зажмурился и «дёрнул» его душу, как рвут больной зуб.
* * *
Как и обещала Хозяйка, путь был прямым и быстрым. Пара мгновений, и я оказался за гранью. Рядом со мной стоял Мышкин, разительно преобразившийся во время перехода. Сейчас он напоминал подростка, нескладного и угловатого. Лицо, больше подходящее блаженному, добрые глаза и золотые непослушные кудри.
Вот только тело его оплело множество чёрных змей. Которые непрерывно двигались, маслянисто блестя чешуёй, мелькали раздвоенные языки. Одни то и дело кусали самого князя, впрыскивая яд, другие угрожающе шипели и пытались тянуться ко мне.
— Какой замечательный у меня гость!
Хозяйка не стала томить нас ожиданием и почти сразу появилась из тумана. Подошла к Мышкину, с интересом разглядывая змей. Протянула руку и взяла князя за подбородок, заглядывая ему в глаза.
— Ты ведь расскажешь мне всё, без утайки, мальчик?
— Д-да, — он часто закивал, — как на духу, моя Госпожа.
— Я Хозяйка, называй меня так. А теперь мы избавим тебя от этой дряни.
Она ухватила за хвост одну из змей и сдёрнула с Мышкина. Чёрная лента затрепыхалась в воздухе, шипя и извиваясь. Секунда, другая, и она превратилась в серый дым, пахнущий горелым. А Хозяйка уже потянулась за следующей.
Наблюдая за её действиями, я переступил с ноги на ногу. И не услышал привычного шороха сухой травы. Опустил взгляд и удивлённо хмыкнул: тонкие стебли истаивали, а вместо них проступали каменные плиты, какими мостили древние тракты. Будто я оказался на тривиуме — перекрёстке трёх дорог.
Туман вокруг потемнел, как небо перед грозой. В лицо дохнуло запахом свернувшейся крови, разлитого вина и волчьих ягод, а где-то далеко послышался собачий лай.
— Он мой!
Рядом с Хозяйкой соткалась из ниоткуда высокая фигура. Женщина, закутанная в ниспадающие свободные одежды, с шипастым венцом на голове. Факелы в её руках пылали ярким колдовским огнём, распространяя вокруг себя удушливый смрад.
— Не трогай моего раба!
— Ты посмела заявиться в мою вотчину, Геката⁈
— Моё!
Голос Павшей взвизгнул истеричными нотками, а глаза вспыхнули безумием.
— Я пощадила тебя тогда ради нашего сродства. — Хозяйка отодвинула Мышкина себе за спину, загораживая от Гекаты. — Но больше я жалеть не собираюсь. Ты спятила, моя бедная сестра, и тебя ждёт только забвение.
Павшая не ответила. Вместо этого она вскинула факелы и захохотала. Её фигура расплылась маревом, превращаясь в трёх одинаковых женщин. Между ними и Хозяйкой воздух задрожал, наполняясь кипящей силой. Это было похоже на бурлящую смолу, смешанную с разноцветным пламенем.
Оставаться рядом с дерущимися высшими сущностями стало опасно. Кожу начал жечь нестерпимый жар, а глаза обожгло болью от зрелища невозможной схватки. Я кинулся прочь, в надежде, что туман укроет от потоков силы. Пробегая мимо застывшего столбом Мышкина, я схватил его за руку и потянул за собой.
— Бежим! Быстрее!
Он еле переставлял ноги, спотыкался и всё время пытался обернуться.
— Не смотри!
Я угадал. Стоило углубиться в туман, как стало гораздо легче. Сражение силой отсюда выглядело разноцветными огнями фейерверка, вспыхивающего за облаком. Громыхающие раскаты слышались глухими ударами, затихая в белой пелене.
— Переждём, пока не закончится. Здесь нас не достанет.
Мышкин покачал головой.
— Они уже идут за нами. Их слишком много.
Спросить, кто идёт, я не успел. Послышалось рычание, и из тумана вышли здоровенные чёрные псы. Оскаленные морды, клыки длиной с палец, капающая с вытянутых морд слюна. Жуткие создания, от которых не отмашешься палкой.
Пальцы сами сжались в кольцо, обхватывая Последний довод. Уж не знаю, как я достал его за гранью, но длинный посох в руке придал мне уверенности.
— Ха!
Со всей дури я врезал навершием прыгнувшему на меня псу. Он взвыл и покатился по земле, разбрызгивая тёмную кровь. Сухая трава, внезапно ставшая острее стали, располосовала его тело и превратила в бесформенную кучу.
— Подходи по одному!
Псы завыли и принялись кружить возле нас, следя багряными глазами за каждым моим движением.
— Тебе не справиться, Константин Платонович. — Мышкин стоял рядом со мной с безразличным видом. — Это свора Гекаты, от неё никто не может скрыться.
— А я и не собирался убегать.
После этих слов вся стая кинулась на меня. Первых трёх я уложил посохом, но остальные навалились на меня волной и сбили с ног. Я только и успел прикрыться руками, защищая горло. Длинные клыки впились в предплечье, со страшной болью разрывая мышцы и с хрустом дробя кости.
— Р-р-р-р!
С рычанием в кучу-малу из псов врезался кто-то здоровенный. Разметал их по сторонам, снося мощными ударами и перегрызая глотки. Собачья кровь, обжигающе горячая, хлынула мне на грудь. Анубис, родной! Как же я по тебе соскучился!
Биться с шакалом остатки стаи не решились. Подвывая и срываясь на лай, они умчались в туман. Туда, где уже затихала битва между Хозяйкой и Госпожой.
— Не думал, что ты с ними справишься.
Князь подхватил меня под мышки и помог встать на ноги. Я поднял перед собой ладони и с удивлением наблюдал, как кости сами собой становятся на место, а раны закрываются. Хотя чему тут поражаться? За гранью жизни всё привычное вовсе не то, чем кажется.
— Вот вы где, — из тумана вынырнула Хозяйка. На ней не было и следа от прошедшей драки, но в глазах стояла усталость. — Уходи, Костя, мне сейчас не до тебя. А ты, — она поманила Мышкина, — иди за мной.
Князь обернулся ко мне и низко поклонился.
— Благодарю! Ты станешь великим магом, Константин Платонович.
Я махнул рукой и зажмурился, торопясь вернуться в привычную реальность.
* * *
— Константин Платонович!
