Вторая встречная - Пальмира Керлис

— Вас убивает тот, кто ненавидит вемов. Очевидно же.

— А ты бы стал убивать тех, кого любишь?

— Не в том дело! Он начал с самых сильных и двигается ниже по списку. Уничтожает тех, кто опасен, понимаешь? Это похоже на личные счеты.

— Ко всем сразу?

— Может, один из ваших угробил кого-то, и его рассерженные родственники…

— Ты смотришь чересчур много фильмов.

— У меня хотя бы идеи есть! — разозлился я. — А у тебя одна критика.

— Сейчас исправлюсь. — Кира неохотно слезла с кресла. — Проверю почту и исправлюсь. Мне обещали скинуть информацию по последним жертвам. Больше информации — вернее выводы!

Она направилась к компьютеру, а я остался считать лампочки на потолке. Нет, что-то мы упорно не замечаем. Вот только что?

Глава 12

Лейка

Реальность обретала очертания медленно и мучительно, в голове плескалась раскаленная лава. Казалось, стоит пошевелиться, как она перельется через край. Я пожалела, что пришла в себя. Свет был тусклым, но все равно резал глаза. Спина затекла и ныла, виной тому оказалась деревянная стена, к которой меня угораздило прислониться. Холод пронизывал насквозь, и благодаря ему я быстро забыла об остальных неудобствах. Появись передо мной джинн и предложи загадать желание, попросила бы теплое одеяло.

Сообразив, что морозец пробирает меня со спины, я попыталась встать. Ладонь коснулась пола из грубых досок — шероховатых и очень неприятных на ощупь. Подняться не получилось: неосторожное движение вызвало новый всплеск головной боли, да такой, что сильнее некуда. Я прижалась к стене и осмотрелась. Ни окон, ни мебели. Неприветливая комната. Надо мной покачивалась одинокая лампочка на тонком проводе, рассеивая скромный полукруг света. Рассмотреть что-либо за его пределами было сложно, в глазах нещадно рябило.

Рядом что-то щелкнуло. Яркий огонек вспыхнул и тут же погас. Вместе с холодом потянуло едким запахом сигаретного дыма. Из темноты вышел Феликс.

— Опять ты… — печально произнесла я. Скорее для того, чтобы убедиться, что я в состоянии говорить.

Он стряхнул пепел на пол и улыбнулся, но как-то недружелюбно.

— А ты кого ожидала увидеть?

— Наверное, бабушку. Почему я здесь?

— Ты до сих пор жива.

— Решил меня поздравить? Мог бы ограничиться открыткой, — пробурчала я, хотя было ясно, что с шутками пора завязывать.

Все это не к добру. Где бы я ни очутилась, поблизости не было ни души — никаких человеческих отпечатков. Впрочем, Феликс мои колкости пропустил мимо ушей.

— Видишь ли, — объяснил он. — Учитывая предпочтения убийцы, ты давно должна быть мертва.

— Кого-кого? — растерялась я. — Ты про смертельную штуку из Потока?

— Отличная попытка. Только сразу понятно, что за всем этим стоит конкретный человек. Заканчивай изображать святую невинность. Ты бы заинтересовала его в первую очередь.

Я постаралась сопоставить факты и прийти к выводу, который «понятен сразу». Увы, ни одной толковой мысли меня не посетило, кроме той, что это заявление полная чушь.

— У него очередь длинная, — ухмыльнулась я.

— Уже намного короче, — возразил Феликс. — Причем состоит она исключительно из ваших соотечественников. Весьма избирательное поведение для некой штуки из Потока.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что ты и твой жених еще живы. А начать стоило именно с вас.

— Бывший жених! — огрызнулась я.

— Что вы тогда делали вечером вдвоем?

— Это длинная и запутанная история.

— Вот сейчас ты ее и расскажешь.

Тон его мне не понравился совершенно. Приятные беседы так не начинают. И тем более их не ведут в настолько безлюдных местах.

— Здесь холодно, между прочим, — пожаловалась я.

— Потерпишь.

— Не зря ты мне не нравился.

— Полагаешь, я от вас в восторге?

— От нас?

— Считаете, что вам все можно. Лезете везде. Мир ведь крутится вокруг вас. Вы же особенные, практически сверхлюди.

— Тебя кто-то из наших обидел, да?

— Вопросы задаю я, — грубо оборвал Феликс. Моя версия недалеко ушла от истины?

— Задавай, — вежливо разрешила я.

Выбор невелик. Я ему ничего не сделаю, даже приложив все силы, которых у меня в избытке. Они бесполезны, если подсознание закрыто. Сработают только стандартные уловки, а Феликс явно не дурак, чтобы смотреть мне в глаза. Жаль, глубокий обморок был бы ему обеспечен. Его эмоции я видела, но это поразительное спокойствие пугало — влиять абсолютно не на что.

Феликс задумчиво прошелся вдоль стены и затянулся сигаретой с таким видом, словно меня в комнате не было. В глазах перестало рябить, и я разглядела в другом конце комнаты полуприкрытую дверь. Здравствуй, сквозняк. А я в легкой кофточке, мало подходящей для ночных осенних прогулок. Видимо, мои вещи остались у Даши. Так и заболеть недолго! Даша… Нет, думать о ней уже поздно…

Я демонстративно поежилась от холода и выжидающе взглянула на Феликса.

— Как ты это делаешь? — наконец спросил он, покончив с сигаретой.

Окурок полетел вниз наперегонки с мыслью, зреющей в моей больной голове. Тщетно. Эту гонку я проиграла — вопрос остался за гранью понимания.

— Делаю что?

— Не прикидывайся.

Вероятно, выражение моего лица было слишком изумленным. Феликс посмотрел на меня недовольно, но соображать я от этого лучше не стала.

— Кажется, когда я падала, сильно ударилась головой. Не понимаю, о чем ты.

— Повторим? Вдруг мозги на место встанут.

Минуточку! Неужели он намекает на то, что…

— Думаешь, это я?! — Моему возмущению не было предела. — Серьезно?

— А кто еще?

— Откуда мне знать?!

— Тебя поймали с поличным.

— Отличная логика! Раньше я убивала на расстоянии, чудесной силой мысли, а тут сама приехала.

— Возможно, ты не собиралась трогать Дашу. Хотела просто поговорить, но она обо всем догадалась, и пришлось ее убрать.

— Ничего, что меня тоже задело?

— Плохо рассчитала отдачу при личном контакте.

— Я случайно оказалась в Дашиной квартире!

— И единственного свидетеля у себя дома держишь случайно?

— Слушай, гений, — потеряла я самообладание. — Влад сам попросил о помощи. Мне не меньше твоего хочется узнать, кто устроил нам локальный геноцид. Ты на ложном пути!

— Я так не считаю, — уверенно сказал Феликс. — Много совпадений. Взять хотя бы обстоятельства смерти твоей матери.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь…

— А подружку ты так за что? Неудачно потренировалась, или опять случайность?

Волна удушающего негодования накатила резко и свирепо, сметая с пути все остальное, и чувство самосохранения в том числе. Здравый смысл тоже смыло за борт. Слова, которыми я объяснила, куда ему следует пойти со своими вопросами, были ну очень далеки от вежливых.