Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа

– Октар вырвет тебе язык, – тихо, но отчетливо проговорила принцесса. – А потом он вырвет твое сердце и съест его.

– А ты, наверное, этого ждешь не дождешься! – последовал резкий ответ. – Ведь ты уже приняла участие в «празднестве», на котором съели Пуруа. Будь ты проклята, сучья дочь!

– Замолчи! – прикрикнул на девушку Роонуи-Роонуи. – Как ты осмелилась так говорить с правительницей Бора-Бора?

– С правительницей Бора-Бора? – словно не веря, переспросила Иона. – Правительница людоедов – вот она кто такая! Я до сих пор слышу, как она выла от наслаждения, когда кувыркалась с этим животным, а моя бедная сестра тем временем билась в предсмертных судорогах. Если это животное станет правительницей Бора-Бора, то и моей ноги больше не будет на родном острове.

Достаточно было одного взгляда на девушек, чтобы понять, что они полностью согласны со всем сказанным – они инстинктивно отстранились от Ануануа, словно от смертельно ядовитой змеи ноу.

Похоже, Мити Матаи впервые в жизни был растерян и не знал, что следует предпринять и у кого просить помощи. Наконец он хрипло проговорил:

– Это все правда? Ты занималась любовью с убийцей своего отца в то время, как умирала Пуруа?

– Я не должна ни перед кем отчитываться, – последовал холодный ответ. – Я, и только я правительница острова… – При этих словах она цинично улыбнулась. – Ия запрещаю тебе обменивать меня на этих заложников. Верни меня на остров!

– Но закон гласит, что на борту любого судна власть капитана выше власти правителя, – не смог сдержаться Тапу Тетуануи, но, поймав на себе преисполненный ярости взгляд Ануануа, явно смешался: – Закон гласит…

– Что это еще за дурацкий закон? – угрожающе прошипела принцесса. – Пусть передо мной предстанет человек-память и растолкует мне этот закон.

– Старый орипо умер. Его зарезали Те-Оно. – Едва сдерживая негодование, сказал Ветеа Пито и, показав пальцем на своего друга, продолжил: – Теперь Тапу является знатоком всех законов. И если он что-то говорит, то, значит, так оно и есть. Он был любимым учеником Хиро Таваеарии…

– Я не признаю этого закона, – раздраженно прервала его Ануануа.

Тут уж Тапу не мог промолчать. Он обменялся взглядами со своими товарищами, словно ища их поддержки, и, набравшись мужества, правда не очень уверенно, сказал:

– По форме этот закон является одним из тех законов, которые относятся к вопросам управления островом. Согласно шестому из них, власть переходит по наследству… – Он сделал короткую паузу. – И если ты не согласна с первым законом, значит, ты не согласна и с шестым, а в этом случае ты теряешь все права на наследство правителя Памау.

Казалось, что они вот-вот ввяжутся в бесполезный спор прямо здесь, посреди океана, и никогда уже не договорятся. Наверное, так оно бы и было, но вот один из впередсмотрящих поднял тревогу, показывая на мыс, из-за которого только что показались два огромных катамарана, быстро приближающиеся к «Марара».

Пирога, на которой произошел обмен заложниками, медленно подходила к берегу, эти же две лодки, без сомнения, были военными. Более сорока воинов яростно гребли в их сторону. Мити Матаи, на некоторое время отвлекся от спора Тапу и Ануануа. Он целиком и полностью сосредоточился на сложившейся ситуации, пытаясь оценить опасность, нависшую над «Марара».

До наступления темноты оставалось чуть более часа, однако дикари гребли так энергично, что становилось очевидным – они обрушатся на «Марара» гораздо раньше, чем опустится ночь. Казалось, что все силы природы объединились и теперь выступали за кровожадных Те-Оно. Даже океан, который до сей поры благоволил людям Бора-Бора, застыл, а едва ощутимый бриз дул в сторону берега.

Назревала паника.

Громко зарыдали девушки, страшащиеся потерять только что обретенную свободу и снова оказаться в руках разгневанных дикарей. У мужчин от дурного предчувствия сжалось сердце, а Роонуи-Роонуи начал спешно отдавать приказания готовиться к неравной схватке.

Тапу Тетуануи тут же выхватил длинную шпагу – подарок своих испанских друзей, – но он не чувствовал себя в безопасности даже при взгляде на ее острое жало. Он с ужасом смотрел, как разрезают воду острые форштевни вражеских пирог, летящих по воде словно на крыльях.

На борту «Летучей рыбы» воцарился хаос, среди которого только два человека сохраняли спокойствие: погруженный в размышления главный навигатор, чей взгляд ни на секунду не отрывался от вражеских лодок, и улыбающаяся принцесса Ануануа. Тапу Тетуануи вдруг вспомнил слова, произнесенные однажды капитаном: «Марара» – самый быстрый корабль, но он не выдержит абордаж военного судна.

Во время обмена заложниками Тапу имел возможность изучить пирогу Те-Оно и вынужден был отметить, что корпус «Марара» раскололся бы как яичная скорлупа при ударе высоким, острым и мощным форштевнем, специально созданным для тарана.

Казалось, что у них не было ни единого шанса спастись и им оставалось лишь сдаться на милость нападавших.

Он обернулся к друзьям.

Ветеа Пито, побледнев, с силой сжал свое оружие, а здоровяк Чиме из Фарепити, стиснув зубы, обеими руками ухватился за тяжеленную булаву, готовый размозжить череп любому, кто попытается приблизиться.

Ваине Тиаре и Ваине Типание, как могли, пытались успокоить перепуганных девушек.

Вражеские катамараны продолжали неумолимо приближаться, все больше набирая скорость.

Наконец Мити Матаи решился и начал отдавать распоряжения. Его приказы были просты и лаконичны. Вначале они ставили людей в тупик, однако все выполняли их беспрекословно, не задавая лишних вопросов.

Солнце вот-вот должно было зайти за розоватую тучу…

Те-Оно приблизились настолько, что уже можно было хорошо различить их ужасную татуировку.

«Марара» резко развернулся на сто восемьдесят градусов и, словно намереваясь атаковать, стал носом к преследователям.

Тапу Тетуануи завороженно следил за главным навигатором, который, в свою очередь, пристально смотрел на перья, свисающие с лееров.

Он никогда в своей жизни еще не видел столь уверенного и решительного лица и инстинктивно ослабил хватку на эфесе шпаги.

Несколько минут показались всем вечностью.

Доносящиеся с неприятельских пирог голоса стали четко различимы.

Солнце все-таки решилось зайти за красноватую тучу, и тут же подул легкий ветерок.

– Поднять паруса!

Моряки повиновались и Тапу Тетуануи оказался свидетелем самого настоящего чуда. Два белых прочных испанских паруса, трепещущих на ветру, развернулись над катамараном. Они заняли по высоте площадь от самой верхушки мачты до палубы обоих корпусов, образуя огромные, нависающие над судном треугольники, ловящие малейшие дуновения бриза с кормы.