Запретные воспоминания - Людмила Мартова

От этого неприкрытого снобизма Радецкого передернуло второй раз. Он не был брезгливым человеком, не подходящее это качество для хирурга, и змей не боялся, и жаб, но при виде Валуевой почему-то испытывал смесь омерзения и брезгливости.

– И какое отношение я могу иметь к этим убийствам, вообще не понимаю, – продолжала та.

– Постараюсь объяснить, – Зимин был так непробиваемо спокоен, что Радецкий невольно залюбовался им. Он вообще любил смотреть, как люди хорошо выполняют свою работу. – Следствием установлено, что поводом для убийства Юлии Кондратьевой стало посланное ее бывшему молодому человеку Николаю Попову видео, на котором видно, что между Кондратьевой и Королевым существовали близкие отношения. Это видео снято и отправлено медсестрой того же кардиохирургического отделения, в котором работала и убитая, Лидией Селезневой. Та уже дала признательные показания.

– И что? – Валуева дернула округлым плечом.

– А то, Елена Михайловна, что Селезнева также дала показания, что снять видео и отправить его Попову ее надоумили вы.

– Врет, – равнодушно сказала Валуева. – Как вы собираетесь это доказать, если в данном случае ее слово против моего? Ничего я ей не советовала.

– И никакой телефон не давали?

– Разумеется, нет. Девица либо себя отмазывает, либо кого-то другого покрывает и выгораживает, а я тут совершенно ни при чем.

У нее дергалась щека, едва заметно, Радецкий бы ни за что не уловил это еле заметное движение, если бы не смотрел специально.

– Я знаю, что перед самым убийством вы были в палате у Ираиды Нежинской. Вас видела там раздатчица, забиравшая тарелки, – сказал он.

Тщательно напудренная щека снова дернулась.

– Это не преступление. Я действительно заходила в эту палату. Но, как, наверное, заметила эта ваша раздатчица, когда я уходила, старуха была цела и невредима.

– Что вы там делали, Елена Михайловна? – спросил Зимин. – Это не ваше отделение, не ваша пациентка, и вы могли там быть только в том случае, если хорошо ее знали и зашли проведать.

– Вот еще. Я вовсе ее не знала. Видела первый раз в жизни.

Мускул на правой щеке дрожал все сильнее. Валуева, хоть и вела себя невозмутимо, на самом деле волновалась, да еще как. Радецкий был уверен, что Зимин тоже это видит.

– Вы перед началом рабочего дня пришли в палату к совершенно незнакомому человеку? Зачем? Не потому ли, что Нежинская что-то знала об отправленном видео и могла, к примеру, стыдить или шантажировать Селезневу, а та позвала вас на помощь? – задал вопрос следователь.

– Есть свидетель, который слышал, как Селезнева разговаривала с вами по телефону. Она испугалась произведенного эффекта. И того, что Кондратьева не вышла на дежурство, и того, что Королев так сходил с ума, что был вынужден уйти с работы. Она вполне могла сказать вам, что Нежинская что-то знает. Вы поднимались в кардиохирургию, чтобы убедить ее замолчать? – снова встрял в беседу Радецкий.

Зимин покосился недовольно, но ничего не сказал.

– Да нет же, – теперь Валуева почти потеряла самообладание. Видимо, поняла, какими неприятностями ей могут грозить подобные обвинения. – Я понятия не имею, что знала о снятом видео старуха. Мой визит к ней вообще не имел никакого отношения к этой истории.

– А к чему он имел отношение? – быстро спросил Радецкий. – К тому, что вы дочь Михаила Сурикова? К истории с проданными истребителями?

Вот теперь Валуева изменилась в лице так сильно, что Радецкий подумал, что она сейчас грохнется в обморок.

– Я ее не убивала, – прошептала она. – И действительно до этого никогда в жизни не видела. Я узнала, что в кардиохирургии лежит Ираида Сергеевна Нежинская…

– Откуда узнали?

– От Лиды… От Селезневой. Поверьте, я не хотела. Я понятия не имела, что все так закончится. Я просто хотела, чтобы Королева сняли с должности. И все. Я не думала, что получится так ужасно.

– Вот что, Елена Михайловна, давайте-ка успокойтесь и расскажите обо всем по порядку, – вежливо, но твердо сказал Зимин. И Валуева рассказала.

Идея нейтрализовать Сергея Королева, которого она считала главным своим конкурентом, пришла в голову Елене Валуевой в тот момент, когда однажды в больничной столовой она услышала, как медсестра отделения кардиохирургии сплетничает по телефону со своей подругой, рассказывая ей, как Юля Кондратьева изменяет их общему однокласснику Коле Попову с заведующим хирургическим отделением.

С точки зрения Валуевой, отправленное видео должно было побудить Попова прийти разбираться с Королевым в больницу, последовала бы драка, после чего опозоренный врач, по ее замыслу, должен был быть с позором освобожден от занимаемой должности. Подговорить Селезневу оказалось делом техники. За довольно скромную сумму девушка взяла выданный ей телефон, подкараулила, пока Королев и Кондратьева начнут целоваться в укромном закутке отделения кардиохирургии, после чего отправила видео своему однокласснику.

Итогом стало жестокое убийство Юли, которого никто предугадать не мог. Когда девушка не вышла на работу, а Королев буквально сходил с ума от тревоги, Селезнева в панике позвонила Валуевой. Та успокоила девушку как могла, хотя и встревожилась, поскольку ситуация явно развивалась не по плану. Когда стало известно об убийстве Юли, Николая Попова взяли под стражу, а в больнице появились следователи, Валуева испугалась, что правда точно выплывет наружу.

Несколько дней было тихо, Селезневу с помощью дополнительно выданной ей суммы денег удалось упросить молчать, да еще и окончательно впавший в отчаяние из-за смерти любимой Королев добровольно сложил с себя обязанности, в результате чего Валуева получила вожделенную должность. На какое-то время она успокоилась, решив, что буря прошла мимо.

Никаких угрызений совести из-за содеянной подлости, результатом которой стала смерть молоденькой девочки, Елена Михайловна не испытывала, рассудив, что случившееся всего лишь кара за адюльтер. Мол, не встречалась бы Кондратьева с женатым человеком, не изменяла бы своему почти жениху – и была бы жива и здорова.

Тем не менее то и дело наведывающиеся в больницу следователи Валуеву немного смущали. Понять, из-за чего они проводят постоянные опросы сотрудников – из-за убийства Нежинской или из-за смерти Юли, – она не могла, а то, что эти две смерти могут как-то связать между собой, ей даже в голову не приходило.

– Вы знаете, кто и почему убил Ираиду Нежинскую? – спросил Зимин.

Валуева покачала головой со