Год 2077-й - Юрий Симоненко

— Есть.

— Ну и поменяешь, как до Жемчужного доедем, а пока возьми «коня педального» у кого-нибудь из ребят, что при обозе сержантствуют.

— Бери мой, командир! — тут же предложил Кот свое транспортное средство. — А я пока на телеге прокачусь.

— Зою будешь инструктировать, Ромео? — подколол Кота Вагон.

— Буду, — серьёзно ответил молодой искатель.

— Спасибо, Костя! — сказал ему Дрон. — С меня магарыч.

— Если только литературный, командир, — ответил парень. — Как вернёмся в Прикубанский, дай на пару вечеров твой новый сборник рассказов почитать! «Ветры времён» который… В библиотеке на оба экземпляра очередь, а у тебя ведь есть, я знаю.

— Зое читать будешь? — сдержанно поинтересовался Дрон. На гладко выбритом лице искателя-писателя мелькнула понимающая улыбка.

Дрон был необычным человеком. Самоучка, увлечённо изучавший историю довоенного мира по старым книгам, коих собрал за двадцать лет искательства не меньше тонны, страстный мечтатель, прозаик и поэт, и при этом настоящий воин и командир. Интеллигент в хорошем смысле слова. У искателей Содружества не было воинских званий, только выборные должности, но тридцатисемилетний Андрей Доронин был офицером без погон и званий. Высокий, худощавый, всегда чисто выбритый, опрятный, вежливый со всеми Дрон при этих своих качествах не имел ни капли свойственного иным образованным людям высокомерия. Его жена и дети были подстать ему самому, и потому семью Дорониных в Прикубанском уважали. Когда на Сходе в Свободном встал вопрос о создании Комитета Безопасности, кандидатуру Дрона от хутора выдвинули первой.

— Да, командир, ей, — ответил Дрону Кот. — Так дашь?

— Дам, — сказал Дрон. — Рукопись.

Искатели не стали возвращаться назад к обозу, а остались ждать обоз возле надземного перехода, отправив Кота с Негром сказать Синице, что проезд безопасен. Когда обоз втянулся в Новоукрáинский, и первые повозки прошли под переходом, на котором никем незамеченный лежал труп выродка, Кот, ехавший рядом с третьей по счёту повозкой, остановился перед стоявшим на обочине Дроном. Спешился и передал своего «коня педального» искателю и писателю, приняв у того раненого «коня», которого тут же бережно уложил в кузов повозки сзади, после чего обежал повозку и лихо заскочил через борт, усевшись рядом с крепкотелой фигуристой девушкой с тугой русой косой. Сидевшие в повозке мужики и бабы заулыбались, глядя на Кота. Девушка тоже улыбалась.

Глава четырнадцатая. Глубокая разведка

14 июня 2077 года, бывшая Россия, Ростовская область, Батайск, вечер

Далеко на западе горизонт ещё светился красным, а вверху, над оставленным людьми Батайском, уже раскрылась звёздная бездна, перечёркнутая мутной дорожкой Млечного Пути. Луны не было, — она появится часа через два, — и заброшенные, захламленные, засыпанные степной пылью батайские улицы заливала густая чернота. Семь молчаливых пеших фигур бесшумно вошли в город с северо-востока и, сократив дистанцию, двинулись по улице Северной, между заросшим молодым лесом частным сектором и похожими на большие чёрные ульи одиннадцатиэтажками…

Прошло восемнадцать дней, как они вышли из Свободного. Последние пятнадцать суток отряд Андрея Молотова разведывал Ростов, а точнее, «Новый Город» и его окрестности. Не мёртвые, усыпанные человеческими костями и черепами, загромождённые ржавыми машинами улицы Ростова-на-Дону и его окраин, не сплошные руины вокруг километровой воронки в восточной части бывшего мегаполиса, а один единственный его район — Железнодорожный, переименованный лысыми долбоверами в «Новый Город», где сосредоточилось и укрепилось новоявленное квазигосударство с дебильным названием «Новый Славянский Рейх», а также его подсобные хозяйства в некогда Советском и Ленинском районах и за Доном интересовали искателей с Кубани.

Дорога до Ростова у велосипедизированного отряда заняла всего два дня, ещё день ушёл на оборудование базы в Батайске. Следующие две недели и ещё один день сверху искатели занимались тем, что в прежние времена называлось «разведывательно-диверсионной деятельностью». Разведывали поначалу тремя группами по три человека, оставляя на базе в Батайске одного, потом, когда двоих отправили в Свободный, работать стали двумя группами, а на тыловом обеспечении оставались двое.

Работы у разведчиков был непочатый край. Сначала точное картографирование с подробным описанием объектов инфраструктуры и наблюдение за вояками «Вермахта», как их метко окрестил Вечный Жид — искатель из Красного хутора по имени Иосиф, он же просто Ёся, получивший прозвище по причине своей исключительной живучести (Ёсе неоднократно доставалось от выродков и упырей; он трижды ловил пулю, и каждый раз выздоравливал и отправлялся в Пустошь, где смертельно карал обидчиков); а потом, когда от Комитета в Свободном поступили соответствующие указания вместе с необходимыми для выполнения этих указаний средствами, началась кропотливая работа по минированию… В общем, работы хватало.

Посмотреть здесь было на что. Такого количества людей никому из искателей видеть ещё не доводилось. Результаты разведки подтверждали показания допросов взятых в плен под Краснодаром фашистов: численность населения Рейха составляла от пятнадцати до семнадцати тысяч человек.

У Рейха была настоящая маленькая армия, состоявшая из примерно восьмисот человек пехотинцев, от полутора до двух сотен конников, именовавшихся «группой Молния», и трёх десятков боевых баб, называемых: «группа Валькирия». Множество гражданских специалистов от учителей и врачей до городовых и пожарных; некоторое число важных типов, перед которыми все заискивающе кланялись, и расфуфыренных надменных баб; множество разных рабочих — не меньше пяти тысяч! и множество людей в ошейниках — попросту говоря, рабов.

Примерно две трети населения «Нового Города» ходили в ошейниках. Причём у некоторых ошейники были из хорошо выделанной кожи и даже с украшениями, — эти рабы заметно важничали перед рабами попроще. Была у всех носивших рабский ошейник одна общая черта: все они имели отчётливо выраженную неславянскую внешность, в основном кавказцы — армяне, грузины, даги, азеры… но попадались и татары, и цыгане, и Ёсины соплеменники.

На северо-западе от «Нового Города», сразу