Прилив - Нора Робертс

Ощущения сменялись слишком быстро, чтобы можно было отделить одно от другого, но все они были пронзительными, захватывающими. Его руки, казалось, были везде: резкими рывками поднимали ее блузку, гладили груди, царапая кожу шершавыми ладонями. Этан пошатнулся, и она вцепилась в его плечи, чтобы удержать его — или удержаться самой?

И почувствовала, что он сдергивает ее шорты.

Нет! Ее стыдливость, ее воспитание бурно протестовали против такого оборота событий. Неужели он хочет овладеть ею всего в нескольких ярдах от толпы гостей? Она слышала гул разговоров и детский смех… но все это вдруг перестало иметь значение. Зов плоти восторжествовал.

Здесь. Сейчас. Вот так. Именно…

Когда он сильным толчком вошел в нее, Грейс позабыла обо всем на свете. Остались только они вдвоем.

Он вонзался в нее резко и глубоко, испытывая лишь первобытное желание обладать ей, слиться с ней. Ничто и никто не могли теперь помешать ему сделать это. Когда Грейс содрогнулась в оргазме, он испытал триумф победителя, и собственный оргазм впился в него острыми как бритва, раскаленными когтями, перед глазами поплыли красные круги.

Даже когда зрение прояснилось, он продолжал содрогаться, задыхаться… и не скоро пришел в себя. Окружающий мир приблизился, разорвал густую пелену, окутывавшую мозг. Он услышал стук дятла в глубине леса, звонкий смех из-за деревьев. И похожее на всхлипы судорожное дыхание Грейс.

Он почувствовал прохладный воздух на покрывшейся потом коже. Почувствовал, что Грейс вся дрожит. И тихо выругался:

— Проклятие…

— Этан? — Она не знала, не представляла, что в нем таится такое отчаянное желание. Нужда. В ней. — Этан…

Она бы подняла ослабевшие словно ватные, руки и обняла бы его, если бы он не отступил.

— Прости. Я…

Он не мог найти нужные слова. Никакие слова сейчас не были бы правильными, не смогли бы исправить то, что он сделал. Этан наклонился, подтянул ее шорты, застегнул. С такой же старательностью поправил на ней блузку. — Мне нет оправдания.

— Мне не нужны оправдания или извинения. Ни одного за то, что мы делаем вместе, Этан.

Он уставился в землю, охваченный мучительным стыдом.

— У тебя не было выбора.

Этан прекрасно понимал, что это значит: не иметь выбора.

— Я уже сделала свой выбор. Я люблю тебя.

Он поднял на нее глаза. Ее губы припухли.

На нежной коже наверняка останутся синяки от его грубых прикосновений.

— Ты заслуживаешь лучшего.

— Мне нравится думать, что я заслуживаю тебя. Ты заставляешь меня чувствовать… желанной. Нет, даже больше, — Грейс прижала руку к не желавшему успокаиваться сердцу. — Отчаянно желанной. До смерти желанной. И теперь я жалею… — Ее взгляд метнулся в сторону. — Я жалею женщин, которые никогда не чувствовали этого.

— Я испугал тебя.

— На секунду… Черт побери, Этан, неужели мне придется убеждать тебя, что мне понравилось? Я чувствовала себя беспомощной, покоренной, и это было так восхитительно. Ты потерял самообладание, твое проклятое непоколебимое самообладание. И я счастлива. Значит, что то, что я сделала, или что-то, что есть во мне свело тебя с ума.

Он никак не ожидал от нее подобного признания.

— Грейс, ты смущаешь меня.

— Я не хотела, но не думаю, что это так уж плохо.

Этан тихо вздохнул, приблизился к ней лишь настолько, чтобы пригладить ее растрепавшиеся! волосы.

— Может быть, трудность в том, что мы думаем, будто хорошо знаем друг друга. Но мы знаем не все. — Он взял ее за руку, уставился на нее задумчиво, чуть нахмурясь. Затем; поцеловал ее пальцы так нежно, что ее ресницы затрепетали от удовольствия. — Я не хотел обидеть тебя, Не хотел причинить тебе боль.

«И обидел, и еще обижу» — с горечью подумал он.

Они вернулись на лужайку, и Этан ни на минуту не выпускал ее руку из своей. Скоро, очень скоро ему придется рассказать ей все. Чтобы она поняла, почему он не может дать ей больше.

15

— Я не знаю, смогу ли и дальше встречаться с ним, потому что он становится таким жутким собственником. Понимаешь? Я не хочу оскорблять его чувства, но что же делать? Надо же жить, правильно?

Джулия Каттер чувствовала себя в кухне Грейс как дома, а потому без спросу схватила с блюда огромное зеленое яблоко и впилась в него зубами. Затем она подтянулась и уселась на высокий рабочий стол, чтобы не мешать Грейс укладывать выстиранное белье.

— Кроме того, — она взмахнула яблоком, подчеркивая свои слова, — я познакомилась в нашем универмаге с потрясающим парнем. Он работает в компьютерном отделе, носит маленькие очки в металлической оправе и так потрясающе улыбается… — Джулия ухмыльнулась, и ее милое личико просияло. — Я попросила у него номер телефона, и он покраснел.

— Ты попросила у него номер телефона?

Грейс слушала приятельницу вполуха, но последнее замечание привлекло ее внимание. Она любила, когда Джулия, всегда полная забавных историй и излучавшая энергию, приходила просто так, поболтать, но сегодня ей было трудно сосредоточиться. Она все время думала о том, что произошло между ней и Этаном в лесу. Что заставило его наброситься на нее… и почему он так отдалился после?

— Конечно. — В карих глазах Джулии замелькали веселые искорки. — А разве ты никогда не приглашала парня сама? Господи, Грейс, мы стоим на пороге третьего тысячелетия. И потом, большинство мужчин любит, когда женщина берет инициативу в свои руки. В любом случае… — Джулия встряхнула головой, и каштановые длинные волосы заструились по ее спине. — Джеф, ну, этот сексапильный парень из компьютерного отдела… он сначала весь раскраснелся, но потом дал мне телефон, а когда я позвонила ему, точно был счастлив. Так что в субботу у нас свидание, только сначала мне придется порвать; с Доном.

— Бедный Дон, — пробормотала Грейс.

Их содержательный разговор прервался диким грохотом. Обри разрушила только что построенную из кубиков башню и весело зааплодировала.

Джулия пожала плечами:

— Подумаешь, переживет. Он ведь не влюблен в меня. Просто ему нравилось, что у него есть девчонка.

Уголки губ Грейс дрогнули в улыбке. Несколько месяцев назад Джулия сходила с ума по Дону и забегала, чтобы рассказать все детали их свиданий или, как подозревала Грейс, отредактированные версии их свиданий.

— Ты говорила, что Дон — тот самый, единственный мужчина в твоей жизни.

— Был. — Джулия рассмеялась. — Некоторое время. Я еще не готова к единственному.

Вынимая из холодильника кувшин с лимонадом, Грейс размышляла над словами подруги. Она всего на три года старше Джулии. Когда ей было столько, сколько Джулии сейчас, девятнадцать, она была беременна, замужем и волновалась о том, как оплатить счета. Три года разницы в возрасте казались ей тремя столетиями.