Дюна - Фрэнк Херберт

— Слишком грязная работа, если только ты не хочешь их задушить. Что касается меня, то я люблю, когда все просто. Оставим их в пустыне на съедение червям — и никаких улик. И убирать не надо.

— Да, ты прав, — согласился охранник со шрамами.

Джессика слушала, наблюдала, отмечала. Но кляп мешал ей воздействовать на них Голосом.

Охранник со шрамами убрал ласган в кобуру и взял ее за ноги. Они подняли ее, как мешок с зерном, вынесли из комнаты и положили на носилки рядом с другой связанной фигурой. Когда они ее перевернули, она увидела, что это был Пол, связанный, но без кляпа. Его лицо находилось не более чем в десяти сантиметрах от ее лица, глаза были закрыты, дыхание ровное.

«Он находится под действием наркотиков», — подумала она. Охранники подняли носилки, и глаза Пола чуть-чуть приоткрылись.

«Ты не должен пробовать Голос!» — мысленно взмолилась она.

Глаза Пола снова закрылись. Он использовал познающее дыхание, успокаивал свой разум и изучал своих тюремщиков. Глухой представлял загадку для него, однако Пол не терял надежды. Успокаивающая разум система, которую преподала ему мать, помогла ему сохранять присутствие духа, приготовившись к любому повороту событий.

Пол осторожно приоткрыл глаза и посмотрел на мать. Она, по-видимому, была в сознании, но ее рот был закрыт кляпом. Его пленение было похожим: капсула с наркотиком, пробуждение на носилках, связанные руки и ноги. Логика подсказывала ему, что их предал Уйе, но он еще не пришел к окончательному выводу. Слишком трудно было это осознать: воспитанник школы Сак, врач — и вдруг предатель!

Охранники пронесли носилки в открытую дверь под звездный купол неба и поставили их на землю. Над головами пленников вращались крылья топтера, закрывая звезды.

Глаза Пола, освоившиеся в полутьме, разглядели глухого охранника, открывавшего люк топтера.

— Мы должны лететь на этой машине? — спросил глухой и оглянулся на охранников.

— Этот топтер предназначается для работы в пустыне — так говорил предатель.

Глухой разобрал ответ по движениям губ охранника, но что-то его не устроило.

— Мы здесь не поместимся. Это — топтер для связи, он возьмет только двоих, не считая пленников.

— Этого вполне достаточно, — сказал один из охранников. — Теперь мы и сами справимся, Кинет.

— Барон поручил мне проследить за всем лично, — сурово сказал человек со шрамами.

— Чего ты так беспокоишься? — вмешался другой охранник.

— Но ведь она — колдунья! — не выдержал глухой. — Бене Гессерит — большая сила!

— А, понятно! — засмеялся охранник и покрутил пальцем у лба. — Видал я таких!

Его товарищ презрительно усмехнулся.

— Они скоро станут добычей песчаного червя. Не думаю, что даже колдунья имеет власть над червем, как ты считаешь, Гжиго?

— Угу… — отозвался тот и повернулся к глухому.

— Иди сюда, Кинет, Можешь лететь со мной сам, если хочешь быть уверенным во всем.

— Очень мило с твоей стороны, Гжиго, взять меня, — сказал глухой.

Джессика почувствовала, что ее поднимают и проталкивают через заднюю дверцу; чьи-то пальцы ощупали веревку и поправили узел. Пола положили рядом с ней, его путы тоже были тщательно осмотрены, и она успела заметить, что он связан простой веревкой.

Человек со шрамом, глухой, которого они называли Кинетом, занял место впереди. Тот, которого звали Гжиго, занял другое переднее место.

Кинет закрыл дверцу и склонился над приборами. Винт топтера заработал, судно оторвалось от земли и взяло курс на юг, к Защитной стене. Гжиго тронул своего спутника за плечо и спросил:

— Почему бы тебе не понаблюдать за теми двумя?

— Ты уверен, что знаешь, куда лететь?

— Я слышал слова предателя так же, как и ты.

Кинет повернулся, и Джессика увидела в его руках ласган. Освещение в кабине было достаточным, но лицо охранника все же оставалось в тени. Джессика попробовала натяжение ремня своего сиденья и обнаружила, что тот плохо натянут. Ощутив неровность ремня у левой руки, она почувствовала, что он порван и лопнет от рывка. Был ли здесь кто-нибудь раньше? Кто?.. Она медленно согнула ногу — так чтобы Пол это видел.

— Просто глупо зря пускать в расход такую красивую женщину, как эта. У тебя были когда-нибудь такие высокородные штучки? — Кинет обернулся и посмотрел на пилота.

— Бене Гессерит вовсе не высокородные, — ответил тот. — Только одна видимость.

«Он может видеть меня достаточно ясно», — подумала Джессика. Она подняла связанные ноги на сиденье и согнула их, глядя в упор на охранника.

— Она и правда смазливая, — сказал Кинет и облизал губы. — Просто жаль упускать. — Он посмотрел на Гжиго.

— Ты хочешь знать, что я об этом думаю?

— Кто тебя знает? — Кинет пожал плечами. — В конце концов, у меня таких баб никогда не было, может, такого шанса никогда больше и не представится.

— Не смей так говорить о моей матери! — раздраженно сказал Пол.

— Ха! — ухмыльнулся пилот. — Щенок залаял. Вряд ли удастся ему кого-нибудь укусить.

А Джессика подумала: «Пол взял слишком высокий тон. И все же его Голос может сработать».

Они продолжали полет в молчании.

«Какие же они глупцы, — думала Джессика, изучая своих охранников и вспоминая слова Барона. — Они будут убиты, как только отчитаются в выполнении задания. Барон не захочет оставлять свидетелей».

Топтер скользнул над южной оконечностью Защитной стены, и Джессика увидела внизу, под ними, залитые луной песчаные просторы.

— Предатель велел высадить их на песок где-нибудь поблизости от Защитной стены, — сказал пилот. Он стремительно направил судно вниз, выровняв его у самой поверхности пустыни.

Джессика увидела, что Пол начинает ритмичное дыхание успокаивающего упражнения. Он закрыл глаза, потом опять их открыл… Джессика следила за ним, не имея возможности ему помочь. Он еще не овладел искусством Голоса, подумала она. Если ему не удастся…

Топтер, мягко накренившись, коснулся песка. Джессика, посмотрев назад, на Защитную стену, увидела тень мелькнувших и пропавших крыльев. «Кто-то преследует нас! Но кто? — думала она. — Те, кого Барон послал следить за этой парой? А за теми будут следить другие наблюдатели?»

Гжиго выключил двигатель, и все погрузилось в тишину. Джессика повернула голову. Из окна из-за головы охранника со шрамами ей была видна поднимавшаяся луна и облитый ее холодным светом край скалы над пустыней. По обеим сторонам топтера вздымались волны песка.

Пол прочистил горло.

Пилот сказал: