Опиум - Лидия Сивкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– М-да. Не похоже на тебя. Почему ты этого не сделал?
– Выбирал из двух зол. Взрыв придал бы огласку, заинтересовал местные власти, и я бы уже не смог вернуться на эту территорию.
– Ну, что ж. Уверена, ты найдешь способ отвадить этого Шахова. – Я нежно провела рукой по его мокрой от пота груди. – А сейчас поедем ка на легальную работу.
***
На следующее же утро я удостоилась чести познакомиться с этим человеком лично. Дани в клубе не было, и я одна отправлялась домой после смены, однако служба безопасности предупредила, кто отсиживается неподалеку от входа. Единственное, что сказал мне Князь по телефону: «не отпускай далеко ножей». У него не возникло ни сомнений в моей верности, ни в том, что я буду держать язык за зубами. Он не усомнился и в моих умственных способностях, понимая, что я не ляпну лишнего по глупости. Больше всего этого мне польстило только то, что Даня не запретил мне говорить с Шаховым, понимая как сильно моё любопытство.
– Маргарита? – окликнул меня голос из пустоты утреннего тротуара.
Я перевела взгляд на мужчину и прежде чем ответить, оценивающе разглядела. Выглядел он приятно, был одет опрятно. Его пальто скорее напоминало приталенный кафтан, разве что рукава были строже, прямые и не столь свободные. И сидело на мужчине так, будто являлось частью тела, росло вместе с ним. Мне захотелось такое же пальто. Я подумала, что найти такое, идеальное, можно лишь раз в жизни. Размышляя об этом, я утвердительно кивнула на вопрос, который мужчина задал почти минуту назад.
В этом великолепном пальто имелся ещё и внутренний карман, он держал удостоверение прокурора, которое мужчина достал и протянул мне в раскрытом виде. Я несколько раз скользнула от лица к фотографии, которая была сделана не меньше пяти лет назад. За это время темно-русые волосы успела осветлить седина. От широкого носа к симметричным губам потянулись глубокие морщины, лицо высохло, щеки впали, подбородок заострился. Я подумала, что эти годы прошли далеко не в спокойствии на тёпленьком месте. Тогда, может, минуло гораздо меньше времени.
– Рита, – открывая дверь авто, позвал Вадим, – можем спокойно пройти к машине.
Я не могла задушить своё любопытство, даже понимая все риски. Мужчина в пальто возразил моему охраннику:
– Она должна ответить на несколько вопросов.
– Ваша корочка не даёт вам права задавать вопросов посреди улицы. – Довольно дружелюбно ответил мой охранник.
– Это точно, – согласилась я, – но уж очень мне интересно, какие у меня могут быть ответы для ваших вопросов.
Успокаивающе похлопав Вадима по плечу, я кивнула человеку в пальто, призывая идти со мной. Всю улицу до поворота мы прошли молча. Остановились, дождались зелёного света на пешеходном переходе, и как добропорядочные граждане перешли пустую дорогу к скверу.
– В охране нет необходимости, – подметил мужчина, терпеливо ожидая, пока я выберу одну из скамеек.
– Мне так спокойнее. – Я добралась до своей счастливой лавочки, на которой беседовала однажды с псевдожурналисткой, а потом ещё несколько раз дышала свежим воздухом, подкармливая местных обитателей сухарями и орехами.
– Спокойнее в обществе людей с прошлым наёмников? – Без какого-либо веселья полюбопытствовал прокурор. Я задумалась, говорит ли он о Вадиме или открывает мне форточку в прошлое Дани.
– Я не понимаю о чём вы, и, знаете, понимать не очень-то хочу. – Я хотела. Но врала довольно правдоподобно, чтобы оставить этого человека ни с чем. Вадим, поймав мой спокойный взгляд, прошёл ещё несколько лавочек и замер, прожигая взглядом моего собеседника.
– Маргарита, – он выдохнул моё имя, теряя терпение, – хотите вы, или не хотите, это не важно. – Мужчина наклонился ко мне слишком близко. Я чувствовала его дыхание на коже, но не дернулась с места. А он, будто не придумал, что сказать, отстранился. Но затем на его лице мелькнуло сомнение, и уже спустя секунду снизошло озарение: – Так вы не знаете! – воскликнул прокурор. – Он вам не рассказал! М-да, вот вам и доверие.
– Вы не представились, кажется? – я поджала губы, будто меня это расстроило. – Пока мы шли, я забыла все слова из вашего удостоверения. – Конечно же, это было ложью, но мой собеседник заметно потерял уверенности и убрал с лица выражение превосходства.
– Шахов Анатолий Васильевич, советник юстиции. – Мужчина коротко кивнул отточенным офицерским жестом. – Думал, вы знаете хоть обо мне, если не в курсе послужного списка своего любовника.
– Послушайте, Анатолий, – начала я, стараясь выдать интерес за раздражение. Мужчина тут же меня перебил:
– Около пяти лет он был наемным убийцей. Убирал с пути всех без разбора, за кого только платили.
– А я пять лет была ведьмой и превращала людей в белок. Свои слова я могу подтвердить, в отличие от вас. – С абсолютно серьезным выражением лица, без проявления неуважения, которое в идеале научилась принимать перед смехотворными гостями, я встала. Подошла к треугольнику из высоких, почти черных елей, достала из кармана пальто несколько зёрнышек и вытянула руку. – Верочка! Костик! Бегите сюда, скорее! – я позвала тихим спокойным голосом, чтобы не спугнуть зверьков. Две белки задорно прошаркали с верхушек по стволам и схватили по семечке с моей ладони. – Видите, – обратилась я к Шахову, – даже имена свои помнят.
О том, что белок здесь слоняется много, я заметила много месяцев назад, когда каждый день ждала автобус на остановке напротив сквера. Сейчас оба грызуна сменили свои рыжие шубки на белые, но тот, которого я обозвала Костиком, ещё отличался пестрым ободранным хвостом.
– Маргарита, вам самой не стыдно от цирка, который вы устраиваете?
Я недовольно поджала губы, как городская сумасшедшая в костюме феи. Бросив взгляд на Вадима, чуть не расхохоталась, увидев на нём восхищённое веселье.
– А вам не стыдно, от того, что вы меня провоцируете? – Я мельком бросила взгляд на руки Шахова, убедившись, что на безымянном пальце есть кольцо. – Если к вам завтра подойдёт незнакомый человек и скажет, что ваша жена работала девочкой по вызову, вы побежите разводиться?
Прокурор поднялся с лавочки и одернул пальто:
– Вы любите, я понимаю, – он пожал плечами. – Но не стоит так его защищать, он гнусный человек.
– Чего вы хотите-то? – я нахмурилась, сунув ледяные руки в карманы.
– Всего лишь хотел открыть вам глаза и найти союзницу в борьбе за нравственность.
Наверное, уходя вперёд по аллее, он думал, что сработал как великий манипулятор
