Командир атакует первым - Василий Шевчук

- Спасибо, товарищи летчики, - он сердечно пожал нам руки, - а носить будем по очереди. Нет, не совсем так... Носить фронтовые часы будут те, кто по итогам недели выйдет на первое место в соревновании.

Бригадир протянул мои часы одному пареньку, Ивана Корниенко - другому.

Те в один голос запротестовали, а Василий Михайлович степенно отвел их руки с протянутыми часами:

- Заслужу, и я буду носить...

Однако бригада не согласилась с таким решением, и в цехе поднялся настоящий мальчишеский гвалт. Но прозвучал новый сигнал, и ребята поспешили к рабочим местам. Мастер нас успокоил:

- Не волнуйтесь. Ссоры не будет. Василий Михайлович сделает все как надо...

После окончания смены в красном уголке состоялась наша встреча с коллективом завода. Пришли все до одного. Усталые, голодные, но живо заинтересованные люди жадно слушали наше выступление. А мы, как могли, рассказывали о своих фронтовых делах, о подвигах товарищей. И старались говорить так, чтобы рабочие, которые, не жалея сил, обеспечивали наши боевые подвиги, почувствовали и уважение, и великую признательность всех летчиков-фронтовиков.

Генерал Денисов сдержал слово - вместо обещанного нам "месячишки" через неделю после прибытия мы с Иваном приступили к отбору летчиков и облету самолетов. Командир полка, правда, "выцыганил" у нас обещание помочь его летчикам-инструкторам, полетать с молодыми пилотами на учебные бои. Это, понятно, мы сделали с великим удовольствием. Полеты с новичками безусловно были в наших интересах.

А молодые летчики, как только им стало известно, что очередную партию на фронт поведем мы с Корниенко, стали нас ловить по одному, по два, целыми группами и просить, доказывать, что именно им, а не кому-нибудь другому необходимо скорее быть на фронте.

Начав полеты с этими ребятами, я сразу понял: хотя командир полка и говорил, что они "птенцы", но по сравнению с прошлогодними питомцами летных училищ выпускники 1944 года основательно отличались подготовкой, но до настоящих воздушных бойцов им было, конечно, еще далеко.

Несколько дней летали мы с Иваном Корниенко за инструкторов. Пилотировали в зоне так, как это бывает в реальном воздушном бою. Молодые пилоты очень расстраивались, когда теряли самолет ведущего в воздухе. Но с каждым днем держались все более цепко. В конце программы они уже по-мальчишески свысока начали посматривать на своих товарищей-неудачников, то есть не вошедших в нашу, уже отправляющуюся на фронт группу.

Между мной и этими ребятами - разница всего в пять лет. Им по двадцать, мне в этом году исполняется двадцать пять. Если считать простую разность лет - мы почти сверстники. Но если суммировать не дни, месяцы, годы, а события, которыми они наполнены, боевой опыт, приобретенный за это время, мы с ними словно два поколения. Даже потом, на фронте, когда они будут уже настоящими бойцами, разница эта если и сократится, то незначительно.

Этим ребятам не пришлось пройти первые два года войны. Они не будут знать, что такое беспощадность отступления, что означает нехватка самолетов и "безлошадный" летчик. Да, они переживут еще горечь потерь, пьянящую радость победы в бою, они еще прикрепят ордена к своим гимнастеркам. Но для них, как и для наших детей, первые месяцы войны - уже почти история. Поэтому они и смотрят на нас с Иваном Корниенко, как на отцов.

Ребята старались. Очень старались хорошо летать и нам понравиться. От чрезмерного напряжения допускали еще больше ошибок, безмерно огорчались. Нельзя было без улыбки сочувствия смотреть на удрученные лица Толи Турунова, Алексея Комарова и их товарищей, когда я или Иван строго перечисляли после посадки все их промахи, допущенные в полете. Зато какой искренней радостью, прямо-таки счастьем засветились их глаза, когда мы сообщили ребятам, что всех берем с собой на фронт!..

И вот уже произведены расчеты для полета по маршруту, с летчиками проиграны детали задания. Ранним июльским утром три десятка новеньких "яков" пристроились к самолетам-лидерам и взяли курс на запад.

Вскоре маршрут полета пошел по знакомым местам: над Харьковом, Десной, Днепром, над Уманью. Всю Украину пересекли мы с востока на запад за несколько летных часов. И даже отсюда, с высоты полета, было видно, как возрождается, обновляется земля. Все меньше и меньше в селах и деревнях видно черных обгорелых печных труб. На их местах белеют свежей побелкой новые хаты. А главное - оживают поля. Все реже встречаются необработанные участки. На быках, на коровах, а зачастую и на себе, вспахали люди освобожденную в прошлом году землю, засеяли ее, и радостно зеленеют сейчас поля моей родной Украины. Но не вся она пока освобождена от врага. В руках захватчиков Львовщина, Закарпатье. Там еще будут жестокие бои.

А пока я то и дело узнаю памятные трудными боями, победами и потерями места. Вот слева бывший фашистский аэродром. Здесь мы штурмовали на земле "юнкерсов", и над ним я сбил "раму"... Вот здесь, над этим селом, меня чуть не сбили. Выручил Саша Коняев. А вот и аэродром, с которого пошел он в последний свой боевой вылет...

Ребята, которые сейчас летят за мной, и не подозревают, каким горячим было это небо несколько месяцев назад. Какой станет для них война? Желания драться у молодых летчиков много, горячи не в меру, неопытны. Конечно, сейчас не те жесткие времена, когда каждый летчик, каждый самолет у командира на счету и, чтобы хоть как-то помочь своим войскам, он поднимал в воздух все наличные силы. И обжигали ребята свои необлетанные крылья, падали, не успев набраться сил для борьбы... Нет, сейчас все будет по-другому. Они пойдут в бой только с опытными пилотами, и те, знающие, умелые, будут направлять и контролировать молодых... Мы научим их бить врага...

Через семь летных часов, совершив несколько посадок для заправки и короткого отдыха, наша группа прибыла на место. Встречал нас сам командир дивизии генерал Баранчук. Он побеседовал с каждым из молодых летчиков, расспросил нас о их подготовке и распределил но полкам. Мне очень хотелось, чтобы летчики Комаров и Турунов попали именно к нам. Но комдив направил их к Луганскому, в 152-й гвардейский. Я горячо посетовал на это. Генерал Баранчук лукаво посмотрел на меня:

- Что, хорошо летают ребята?

Я, чтобы не захваливать, ответил:

- Нормально, товарищ генерал!

Баранчук улыбнулся и, казалось, поддавшись моим уговорам, махнул рукой.

- Будешь ты с ними летать, не волнуйся... А пока спасибо за службу, пожал он нам с Иваном Корниенко руки. - Перелет дальний - организовали и провели без ЧП. Молодцы...

Лукавую улыбку генерала Баранчука я вспомнил через несколько дней, когда мне объявили приказ о переводе в соседний, 152-й гвардейский истребительный авиационный полк на должность заместителя командира полка летчика-инструктора по технике пилотирования. К этому времени наша дивизия, как и весь 1-й штурмовой авиационный корпус, в составе 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта оказалась на львовском направлении.