Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колядование, хождение по избам с песнопениями — это древний обряд, отражающий представления язычников о покойниках и чертях, вышедших к живым людям и требующих от них подношений, угощения. Участники колядования прекрасно осознавали, что вступают на зыбкую границу с «тем» светом, поэтому надевали вывороченную одежду (тулупы мехом вверх), совершали ряд магических действий (кульбиты через голову, кувырки). Вместе с тем колядки включали и призыв к возрастанию плодородия, прогнозировали будущий урожай и год в целом. Об этом, по мнению исследователей, свидетельствуют распространенные припевки типа «авсень, усень, осинь, баусень, таусень, говсень», отражающие ушедшее в прошлое представление о ритуальном персонаже Авсень, обозначавшем восход солнца. В колядках иногда излагалась история о том, как Авсень едет на коне вместе с наступающим новым солнечным циклом, увеличением дня и солнца.
Кроме колядования в дни зимнего солнцестояния принято было гадать о ближайшем будущем, о том, что ждет каждого в наступающем новом году. Неизвестно, когда подобные гадания превратились в обряд «подблюдных песен», но обряд этот дошел до наших дней, в особенности на Русском Севере. «Подблюдными» они называются потому, что блюдо играло здесь важную роль: каждая из участниц (женщин и девиц) клала в большое блюдо какую-то принадлежащую ей вещь, в основном кольца, серьги, брошки, булавки, монеты и т. п., затем блюдо накрывалось полотном или платком, встряхивалось, после этого старшая из женщин (желательно, вдова) наугад доставала по отдельному предмету под пение специальных гадательных песен. Иногда перед гаданием в блюдо наливалась вода, добавлялись овес и угольки, а затем уже клались «жребии» и начиналось само гадание. В «Евгении Онегине» А. С. Пушкин так описывал это действо:
Из блюда, полного водою, Выходят кольца чередою И вынулось колечко ей Под песенку старинных дней: «Там мужички-то все богаты, Гребут лопатой серебро. Кому поем, тому добро»[198].Приведенная поэтом песенка была типичной, так как в гаданиях в основном содержались пожелания «жить богато, ходить хорошо и не делать ничего!». Все пожелания сопровождались рефренами типа «Слава!», «Диво!», «Илея», «Лилею», «Ой люли», «Ай лилю» и т. п. Бывали и двусмысленные пожелания, смысл которых зависел от возраста участницы гадания, чей предмет выпал под данную подблюдную песню. Так, например, текст был следующего содержания:
Сидит воробей на перегороде, Кричит воробей: «Улечу, улечу Не к родному отцу — к чужой матери!»[199]Если данное пожелание выпадало девушке, то это означало, что она выйдет замуж в наступающем новом году, а если старой женщине, то предвещало смерть. Выбор предсказаний варьировался в известных пределах между замужеством и его отсутствием, между жизнью и смертью, богатством и бедностью, здоровьем и болезнью.
Гадания были важной составляющей праздника зимнего солнцестояния, ведь путем гаданий живущие как бы входили в контакт с потусторонними силами и получали от них ответы на вопросы о будущем. Виды и типы гаданий были очень разными, порой они соединялись с жертвоприношениями, порой производились в отрыве от них. Гадали по бросанию костей, бобов, по литью воска, олова, по внутренностям животных, по теням и многому другому. Язычники верили, что нечистая сила, а также мертвецы помогают угадывать будущее, поэтому вступать в контакт с ними можно только в пограничное время и при соблюдении ряда правил и запретов. На Русском Севере сохранились призывы: «Дедушка-домовой, покажи мне будущего мужа!», «Лешие лесные, болотные, полевые, все черти, бесенята, идите все сюда, скажите, в чем моя судьба?»[200] При этом необходимо было снять пояс, распустить волосы, очертить вокруг себя круг кочергой или лучиной, зажмуриться, надеть на голову горшок или закрыть лицо полотняным платком, но самое главное — после завершения ворожбы обязательно надо было «разворожиться», вернуться в обычное состояние и в мир живых. Гадание считалось удачным только до первых петухов и, в основном, накануне праздников. Важно также было суметь «разгадать» те знаки, которые посылались нечистой силой и с «того» света в виде сновидений, звуков, отражений на гладкой поверхности, форм расплавленного олова, вылитого в воду яичного белка. «Подсказки» давались также животными и насекомыми, расцветшими или увядшими растениями, прикосновением «мохнатой» руки, расположением брошенных на пол предметов и прочими подобными вещами.
Со временем гадания сконцентрировались на теме будущего замужества и судьбы (каким будет супруг, как он будет выглядеть, сколько ему будет лет, какой у него характер, богат он или беден, сколько будет детей в семье, какова будет их судьба, кто кого переживет и т. п.). Кроме гаданий, девушки прибегали к любовной магии. Например, чтобы «присушить» парня к себе, девица должна была в полночь вбить иглу в березу и произнести заговор. Методов привлечения суженого к себе было множество, в ход шли не только иголки, но и узелки, травы, змеиные головки и многое другое, о чем уже говорилось выше.
Вторым важнейшим общим календарным праздником был день летнего солнцеворота 24 июня, после которого световой день начинал убавляться. Это опять-таки пограничное время, когда нужно было обезопасить себя на будущее и обеспечить хороший урожай, сытую и безбедную жизнь. В ночь на Ивана Купалу сжигалась нечистая сила — ведьмы и колдуны, происходили «похороны русалки», или «проводы русалки».
Последний обряд заключался в том, что одну из девушек наряжали русалкой, украшали массой венков и зеленью (поскольку русалки до этого дня «сидят на деревьях», особенно на березах), затем выводили ее в ржаное поле, срывали венки и бросали их в воду, а сами разбегались в разные стороны. Все это делалось для того, чтобы «вернуть» русалок на «тот» свет. Христианские поучения, направленные против язычества, упоминают «русалии», на которых «пляшут в русалиех», играют на сопелях и гуслях, надевают маски животных, поют «бесовские песни»[201]. Радзивиловская летопись содержит изображение этого «плясания в русалиех», где изображены танцующие девушки в белых одеждах с
