Зов Армады - Андрей Левицкий

Корнелиус поднял на плечи реи, призвал Бога и юного напарника на помощь и шагнул к пропасти. Малой, пыхтя от натуги, помог ему, оттолкнувшись ногой от крупного валуна на краю обрыва.

Самоплан с людьми рухнул в бездну со скалы, а длинные лапы Вепря схватили пустоту. Поначалу показалось, что они просто падают вниз. Засвистел рассекаемый воздух, засосало под ложечкой, а сердце ухнуло вниз и спряталось где-то в паху. Полет сопровождался дикими воплями жутких уродливых убийц, столпившихся на скале, аппарат пару раз бросило вверх и назад – к скале со страшными тварями, но тут же относило прочь. Корнелиус пытался справиться с управлением и с усилием в напрягшихся сухих руках давил на рычаги.

Вскоре самоплан от порыва сильного ветра устремился еще выше и дальше от скал, в южном направлении. Он набрал скорость и высоту, но тут же опять стал медленно-медленно снижаться, планируя на пятиметровых крыльях.

– Нам нельзя упасть под горой – там зыбучие пески, вмиг засосет! – крикнул старик находящемуся за спиной напарнику.

– Я понял… по-о-н-я-я-л! – заорал Малой, жмурясь от встречного холодного ветра и высоты. – А что делать?!

– Помоги! Дотянись вот сюда и тяни на себя!

– Смотри, вон там, над скалой… какая огромная птица! – Фифа показала рукой в небо на парящий в километре от путников раскинувший крылья силуэт.

– Не‑е‑е… это ящер.

– Ничего себе! Можно представить его зубки и лапки! – воскликнула Анжела.

– Та-ак… оно удаляется южнее. Атас! Неужели мы еще встретимся с этой «птичкой»? Нам же в ту сторону!

– Упаси боже!

Спустя минут двадцать они обошли неприветливую песчаную поляну под скалой, окруженную камнями. Наверху надрывно выл ветер, а может быть, и звери.

– Позагораем? – в шутку предложил Холод.

– Мне бы попить… ведро выдую! – Анжела, облизывая сухие губы, плелась рядом. – Деня, у нас есть…

– Милая, мы давно пустые. Фляжки сухие, как и мой желудок. Зато переполнен… другой желудок. Я сейчас. – Холод отбежал в сторону, очутившись возле песчаной поляны.

Он встал на камень и справил малую нужду. Если бы он сделал два шага вперед, по песку… Скорее всего, Фифа никогда бы его уже не увидела. Холод глянул на треснувший в бою дозиметр, непригодный для замеров, подумал, что зря таскает его, снял с груди и швырнул в центр желтой, девственно чистой площадки, затем повернулся и стал догонять подругу.

Спустя секунды прибор дрогнул и медленно исчез в рыхлом песке, будто его и не было вовсе.

Малой с Корнелиусом приземлились на узкую, зажатую скалами тропинку и застряли в этой щели. С трудом освободившись, они спустились на землю и обреченно оглядели разломившийся самоплан. Старик вздохнул и посмотрел на спутника.

– Эх… Мало летели, а так долго я его мастерил… Но ничего! Был в древности человек, которому первым удалось воспарить над землей. Вопреки речам разных скептиков, что «рожденный ползать – летать не может». Икаром его звали. Так вот, он тоже совершил тогда единственный полет в своей жизни…

– Здорово… – Малой завороженно смотрел в воздух, вспоминая ощущения легкости и восторга. – Вот только эти… Вепри весь кайф поломали… А что же, этот… огарк… не мог снова полететь?

– Икар, – поправил мальчишку старик. – Нет, не мог больше полететь. Погиб он…

– Да? Жалко… А мы вот выжили! – Парень сиял от восторга. – И еще сможем полетать, если захотим!

– Обязательно! – Корнелиус встрепенулся, окинул в последний раз грустным взглядом сломанный аппарат и спросил: – Ну что, внучок, идем? Спешить нужно, а то Вепри могут выследить. Мы сейчас хорошо от них оторвались, но фору терять никак нельзя!

– Так вы, дедушка, со мной? Мне же в Южный форт. – Малой поднялся с пыльной, каменистой тропинки.

– С тобой, с тобой… Мне все равно в ту сторону топать. – Корнелиус взглянул вдаль. – Только, кажется, там кто-то идет.

– Птицы! – Малой увидел встревоженных ворон.

– Да.

– А давайте…

Он осекся на полуслове. Оба с ужасом раскрыли глаза и попятились к обломкам застрявшего аппарата. К ним по тропе, зажатой утесами, с вытянутыми вперед руками и выпученными воспаленными глазами шли несколько человек.

– Кто это? – Малой испуганно полез на самоплан, затрещавший под его весом.

– Чумаки! – Корнелиус тоже стал взбираться на аппарат.

– Кто-о?

– Обреченные люди, переносящие чуму. Они приближаются.

– А почему они не умирают?

– Так ведь от чумы смерть не сразу наступает. Чумаки коварны, подлы, бессердечны и злы. Бессильны от болезни и душевной пустоты, но они разносят заразу и нарочно заражают ею здоровых людей.

– Они близко!

Малой хотел залезть еще выше, на скалы, но старик не мог последовать за ним. Тогда они перелезли через разбитый самоплан и очутились по другую сторону аппарата. Чумаки уже подошли к рейкам и обшивке, а первый начал пролезать сквозь них. Ужас овладел беглецами при взгляде на неистовых носителей смертельной болезни – сплошные красно-синие язвы, пена у рта, слизь из носа, перекошенные от злобы физиономии.

– Поджигай! – гаркнул старик и высек искру, а Малой тут же раздул фитиль.

– Бежим… дед, бежи‑и‑м! – Паренек бросил факел в аппарат и схватил Корнелиуса за руку.

Собранный при помощи смолы, клея и веревок из деревянных реек, кожи и пленки самоплан вспыхнул, как порох. Горящий чумак выполз и забился от боли, а огромный костер отпугнул и задержал остальных.

Малой со стариком миновали небольшую поляну, усеянную окровавленными телами солдат в серых хаки и черной униформе, – видимо, ночью здесь произошла стычка между двумя группировками.

Уже под вечер уставшие беглецы вновь неслись сломя голову от новых преследователей, пока не увидели, судя по всему, искусственный холм из валунов.

– Здесь спрячемся. Я уже не могу идти. – Корнелиус массировал рукой грудь и тяжело хрипел.

– Это… кто был? – Малой присел, скрытый камнями от чужих глаз.

– Троглодиты. Их еще волкодавами называют – они местные смотрители, отличные следопыты и водят дружбу с волками и дикими собаками.

– А-а, сталкивались ночью с такими, отъявленные уроды. Что же делать?

– Да уж, они нас запросто здесь найдут, надо сматываться.

– А куда идти, вы знаете?

– На юг. Только в степи. Там нет леса, нет чумаков и Вепрей. Там проще будет.

– У вас сердце.

– Ничего… не умирать же нам здесь, вот так?!

Старик медленно привстал, Малой помог ему, но тут из-за валуна вырос запыхавшийся и разгоряченный долгим бегом волкодав в звериных шкурах. Он угрожающе замахнулся копьем, но не растерявшийся Малой ловко метнул ему в горло сюрикен – клык саблезуба на тонком шнурке – и тотчас дернул назад. Кожа на шее врага лопнула и разошлась, хлынул поток крови. Дикарь захрипел, забулькал, рухнул вниз, чуть не придавив Корнелиуса, и вдобавок размозжил себе о камни голову.