Слухи - Хэйди Перкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Господи! – крикнула она, сжимая кулаки.
Всю жизнь Грейс заботилась об Анне и улаживала проблемы, если возникала необходимость. Она ввела Анну в свою семью, и вскоре мать начала смотреть на нее как на вторую дочь. Не раз Кэтрин отказывалась принимать сторону Грейс, если между девочками случались размолвки. Даже когда их дружба балансировала на грани разрыва, безоговорочной поддержки от мамы Грейс не дождалась.
Незадолго до того как Хизер сорвалась со скалы, мать допытывалась у Грейс, что произошло.
– В последнее время я почти не вижу Анну, – произнесла она. – У вас с ней все в порядке? Я уж и не припомню, когда она оставалась у тебя ночевать.
Все было плохо, а причина, почему Анна не приходила, состояла в том, что теперь она ночевала у Хизер и приглашала ее к себе. Не успев появиться в классе, новенькая неожиданно потеснила Грейс с привычных позиций.
– Анна ведет себя как последняя дрянь, – сказала она.
– Грейс, некрасиво так выражаться!
– Но это правда.
– А что случилось?
– Она не хочет больше со мной дружить.
– Я уверена, что дело в не в этом…
– Анна решила, что теперь она будет жить по-своему, и я для нее недостаточно хороша.
– А что ты натворила?
Именно такой вопрос задала ей мать: «Что ты натворила?»
– Так это я во всем виновата? – крикнула Грейс.
– Я не так сказала, я не это имела в виду, – пробормотала мать. – Но ведь для ссоры нужны двое, и я к тому, Грейс, что…
– Она не хочет больше здесь бывать, мама. Она не желает приходить в твой дом.
– Грейс, я полагаю…
– Господи, забудь об этом!
Грейс отдавала Анне все – долю семьи, часть своей мамы, но Анна предпочла вернуться к своему жалкому папаше с его рыбными палочками и дурацкими очками для чтения, которые с одной стороны были подклеены пластырем.
Грейс вздрогнула, когда лежавший на полу мобильный зазвонил, и удивилась, увидев на экране имя Кэтрин. Сейчас ей меньше всего хотелось слушать пустые истории матери о том, что происходит у них в районе. Однако они не созванивались неделю, и, как правило, Кэтрин днем не звонила, веря, что после семи вечера звонки дешевле.
Поколебавшись, Грейс нажала «ответить».
– Привет, мам.
– Как поживаешь?
Грейс сразу почувствовала неладное: прерывистое дыхание Кэтрин отчетливо слышалось в трубке.
– В чем дело? Ты заболела?
Кэтрин жаловалась на множество недомоганий, хотя ни одно не оказывалось серьезным.
– Нет, я не больна, – ответила мать. – Почему ты так решила?
– Голос у тебя какой-то странный.
– Что ты, дорогая, я здорова.
– Хорошо.
– Я лишь хотела уточнить… – Мать помолчала и шумно вдохнула, прежде чем спросить: – Просто интересно, как там дела в Клируотере?
Грейс прислонилась к спинке дивана.
– С каких пор тебя волнует Клируотер? Что тут может произойти?
Она порадовалась, что не успела сообщить матери об Анне. Грейс не вынесла бы ее деланого благодушества, паники и скороспелых выводов, нелепых и неправдоподобных.
– Да мало ли…
– А конкретнее? – Уже не в первый раз после переезда Грейс чувствовала, что мать ждет от нее рассказа о чем-то еще не случившемся.
«Как дела с Анной, дорогая? Точно все хорошо? Ты ведь сообщила бы мне о проблемах, правда?»
Грейс даже не хотела представлять, каково жить с предчувствием неизбежного рока, клубящегося над тобой грозовой тучей, но Кэтрин это нравилось.
Грейс почти пожалела, что мать не завела разговор о чем-то обыденном, хотя бы о соседях, и уже хотела спросить сама, когда Кэтрин произнесла:
– Я, знаешь ли, долго думала, нужно ли тебе говорить…
– О чем? Мам, не тяни! У тебя что-нибудь нашли, да?
У нее перехватило дыхание при мысли об онкологии или сердечном заболевании. Грейс сразу вспомнила ее звонок с известием, что отец безнадежен.
Она крепче сжала телефон. Да, мать часто раздражает ее, но потерять ее Грейс не была готова.
– Ну, в четверг у меня случился маленький приступ, но я звоню не поэтому, я уже в порядке.
– Какой приступ, ты о чем?
– Пустяки, дорогая. Мне сказали, это от стресса.
– Кто тебе сказал? Врачи?
– Да. Но сейчас уже все нормально.
– Ты вызывала скорую?
– Я не хотела их беспокоить…
– Мам, а почему какой-то стресс довел
