Юный техник, 2004 № 02 - Журнал «Юный техник»

Все эти сверхвысокие температуры мы можем оценить лишь приблизительно. Никто не измерял их с точностью до градуса. Зато температуру на поверхности Солнца, как и в недрах Земли, удалось измерить. И та, и другая равна примерно 6000 °C. В такой жаре испаряется даже вольфрам — самый тугоплавкий из всех химических элементов (температура плавления 3420 °C). Между тем астрономы еще в прошлом столетии подумывали о том, что на Солнце могут обитать живые существа. Их довод был таков: солнечные пятна холоднее, чем окружающее их пространство. Если предположить, что Солнце, как и Венера, окружено раскаленными облаками, тогда эти пятна могут быть разрывами в череде облаков, проемами, сквозь которые виднеется поверхность самого светила. Ну а поскольку эти пятна темны, их температура невысока. Значит, в обширной области солнечных пятен вполне могут поселиться некие организмы.

Теперь мы знаем, что никаких «солнечных человечков» все-таки нет. Впрочем, нельзя не признать, что ученые прошлого отличались определенной прозорливостью. Солнечные пятна и впрямь почти на 1500 К холоднее окружающего их вещества, а сама поверхность Солнца не очень-то и разогрета, если сравнить ее температуру с тем жаром, которым пышут некоторые другие звезды, например, голубые гиганты. Температура поверхности самых крупных из них достигает почти 100 тыс. градусов. Всего за шесть секунд подобные звезды излучают столько же энергии, сколько наше Солнце — за целый год.

Еще сильнее разогреты крохотные нейтронные звезды, чей диаметр не превышает 30 км. Мы не способны их увидеть, но знаем, что температура их достигает миллиона градусов! На таком фоне покажется вполне уютной и пригодной для обитания самая холодная из известных нам звезд — двойная звезда в созвездии Стрельца. Она потеряла так много вещества, что весит теперь в 20 раз меньше Солнца и остыла до 1700 °C.

Впрочем, здесь все равно чересчур жарко для живых организмов биологического типа. Так что жизнь на звездах скорее всего невозможна.

Какая же температура надобна для жизни? Еще полвека назад американский астрофизик азиатского происхождения Су Шухуанг, попытался очертить «зону жизни» — область вокруг звезд, где может существовать жизнь. При этом он принимал как аксиому, что средняя температура в этой зоне должна колебаться в пределах от 0 до 100 °C.

Не думайте, что он так уж перегнул палку. Мы уже отмечали, что ученые долгое время верили, что при 100 °C все живое гибнет. Однако в 70-е годы XX века на дне океана были открыты необычные образования, которые окрестили «черными курильщиками». Здесь из недр Земли вырастают конические трубы, из которых вырывается темная сернистая магма, разогретая до 300 °C. В окрестностях этих подводных курящихся труб обитает множество организмов — бактерии, креветки, черви… Позднее примитивные формы жизни были обнаружены также в кипящей воде гейзеров.

Раз это так, то жизнь может приняться и на такой планете, как Венера. Жаролюбивые, питающиеся серой бактерии могли бы, прижившись в атмосфере Венеры, сделать эту планету пригодной для жизни человека — пусть даже не сейчас, а через сотни, тысячи лет.

А может быть, наоборот, жизнь появилась в ледяной пучине космоса? Во всяком случае, так около полувека назад утверждал британский астроном Фред Хойл. Согласно его теории, первые зародыши жизни возникли в темных межзвездных облаках и позднее были занесены на многие планеты. В то время эта гипотеза казалась выдумкой, достойной фантастов, — тем более что сам Хойл и написал научно-фантастический роман, посвященный подобному думающему облаку.

Однако со временем выяснилось, что гипотеза не так уж и фантастична. В межзвездных облаках, состоящих из графитовых (углеродных) пылинок, обнаружены органические молекулы: поначалу — лишь ядовитый цианистый водород (то есть синильная кислота), затем — полициклические углеводороды. Под действием ультрафиолетового излучения, испускаемого соседними звездами, в этих пылинках может пробудиться жизнь.

В пользу этого соображения говорит и следующий довод. Все земные аминокислоты — основные компоненты белка — имеют сходную форму: так называемую L-конфигурацию. Возможно, что эти «кирпичики жизни» приобрели подобную форму под действием звездного света, для которого характерна круговая поляризация.

Жизнь может существовать не только в ледяной пучине космоса, но и под толщей льдов Антарктиды, куда не проникает свет, где нет тепла, нет притока энергии. Правда, обнаруженные там формы жизни (архебактерии) пребывают в анабиозе — своего рода «зимней спячке». Образно говоря, они делают один вдох за сто лет, но если получат достаточно света и тепла, то быстро проснутся. Добавим, что в Антарктиде (рекордно низкая температура —89,2 °C) почти так же холодно, как на Марсе, где температура снижается до —140 °C.

Быть может, в недрах Марса, дожидаясь лучшей поры, тоже скрывается своя примитивная жизнь? Ведь было время — и на Марсе текли реки!

Впрочем, где бы ни зародилась жизнь, мы не можем не признать, что на Земле мы пребываем в условиях воистину райских. Мы спасены и от губительного холода, и от палящего огня. Этот умеренный климат сохранил ростки жизни и позволил им развиться. Мы можем пенять на погоду, жалуясь, что сегодня страшный холод или несносная жара… Не так уж все это страшно.

Публикацию по иностранным источникам подготовил Александр ВОЛКОВ

У СОРОКИ НА ХВОСТЕ

КАЖДЫЙ — НЕМНОГО ИХТИАНДР. Глаз человека способен анатомически адаптироваться, чтобы лучше видеть под водой. К такому выводу пришла шведская исследовательница Анна Гислен, изучив природу уникальных способностей так называемых «морских цыган» из племени мокен, живущих на островах у побережья Таиланда. Зрачок у этих людей сужается под водой до диаметра в 1,96 мм, тогда как у европейцев он сокращается не более чем до 2,5 мм.

Глаз обычного человека приспособлен для того, чтобы хорошо видеть сквозь воздух. В воде же зрачок обычно несколько расширяется, чтобы компенсировать нехватку света. Однако, поскольку в воде свет преломляется иначе, чем на воздухе, на сетчатке отображается расплывчатая картина. И все же, по данным шведской исследовательницы, сужать зрачок под водой можно научиться. Это означает, что и у самих мокен такая способность — приобретенный с детства навык, а не природный рефлекс.

ГЛУБОКОВОДНЫЕ ВРАЧЕВАТЕЛИ. Японские биологи открыли на дне океана новые виды микробов, которые обладают целебными свойствами и живут на глубине 10 км и более. Именно там с помощью дистанционно управляемого батискафа «Кайко» поймана бактерия, чьи свойства помогают бороться с дерматитом и другими кожными заболеваниями. Ее подняли с глубины почти 11 км в районе тихоокеанского острова Гyaм. Другой микроб обитает в Японском желобе на глубине 6,3 км. Этот организм синтезирует вещества, которые эффективны при лечении диабета и ожирения. Да и вообще, как полагают микробиологи, морское дно для них — сущий кладезь. Ведь те микроорганизмы, что обитают на суше, ими давно изучены.

ГДЕ ИСКАТЬ АТЛАНТИДУ? Украинские ученые обнаружили на дне Каховского водохранилища бывшее поселение запорожских казаков, или, как ее называют теперь, «казачью Атлантиду». По словам руководителя экспедиции Запорожского института подводных исследований Максима Остапенко, этот район был затоплен в 50-е годы XX века без проведения археологических раскопок. Так что теперь археологам пришлось надеть акваланги и углубляться в многометровый слой ила. Именно в нем исследователям удалось обнаружить немало предметов казачьего быта — керамику, кованые изделия, оружие.

КОФЕ БЕЗ КОФЕИНА. Японские ученые выращивают кофейные деревья, в которых содержание возбуждающего алкалоида ниже обычного на 70 %. Первого урожая ожидают через четыре года. В экспериментах использовали конголезский вид дерева (канефора), чьи семена идут на растворимый кофе, а также знаменитую арабику, на которую приходится более 70 % мирового кофейного рынка. Генетики собираются продолжить исследования с тем, чтобы свести содержание кофеина в зернах до нуля. В настоящее время кофеин вымывается из кофе при помощи воды и углекислого газа. От этого страдает вкус и аромат напитка, а цена повышается минимум в полтора раза.

ПО СЛЕДАМ СЕНСАЦИЙ

Сколько лет осталось Солнцу?

Обычно на такой вопрос ученые отвечают так: возраст нашей звезды составляет 4,5 млрд. лет. За это время она израсходовала примерно половину имеющегося в ее ядре водорода. Стало быть, «топлива» Солнцу должно еще хватить примерно на 4–5 млрд. лет. Недавно голландский астроном Пирс ван дер Меер пришел к иному выводу. Он полагает, что жить нашему светилу осталось от силы лет шесть. Почему?