Путь. Стихи - Виктор Моспан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Страна берендеев
Высыхают озёра и рощи редеют,А не тронуло время страну берендеев.Я доверюсь когда-нибудь картам стариннымИ отправлюсь по тропкам и лазам зверинымВо владенья медведей, в оленьи угодья,Одолею болотной трясины разводья,И густые поля, и большие поляны,И пороги, и горы…Как разные страны,Всё пройдёт стороной —Много видов прекрасных.Но в пути я не встречу соблазнов опасных,А узнаю – легко, как сомненья, отрину.И воздастся беспутному, блудному сыну:Лишь ступлю под зелёные звонкие своды,Как придёт ощущенье безмерной свободы.
«Это трудно объяснить…»
Это трудно объяснить,Но всегда легко понять:Как разорванную нитьБез ущерба не связать,Так сердца соединитьБез потерь нельзя опять.
После ссоры всякий разМы расходовать должныЗолотой запас любви.Стоит мир такой цены,Но насколько хватит насИ растраченной казны?НОВОГОДНЯЯ НОЧЬИграет бликами зариХолодная эмаль.Пылай закат, – дотла сгори,Сожги мою печаль…
Вдали прощальный луч угас,Но дня почти не жаль —Сегодня не в последний разБыла открыта даль.
Живой надеждами живёт,Ведь жизнь идёт вперёд,А значит, от её щедротИ нам перепадёт
Росток
Кругом далекая равнина…
А. БлокЗемля родимая,Твой кровный,Твой чудом выживший росток,Стою среди равнины ровной,На перекрёстке всех дорог.
Какие вьюги здесь рыдали,Какие беды здесь брели!Как будто все земные далиСтолкнулись на клочке земли.
Как будто все века глухиеПрошли в один короткий срок.Но мы живём:И ты, Россия,И я, пробившийся росток.
Тепло весеннего рассветаМеня согрело в первый раз…Какая радость знать, что этоИ для тебя счастливый час!
«Душа десятки лет во мне…»
Душа десятки лет во мнеЖивет костром неугасимым;И светлые мечтыВ огнеГорят —Клубятся горьким дымом.
А сколько их, младых сестёр, —НадеждВзошло чредой печальнойНа этот жертвенный костёр —В огонь священный, погребальный.
Но и в глухой полночный часОгонь старался, слава Богу,И помогал найти не разВо мракеЯсную дорогу.
Придёт пора —Душа дотлаСгорит в огне самосожженья…
– Душа пылала —И жила.Сгорев,Она избегла тленья.
«Молодец, сбившийся с круга…»
Молодец, сбившийся с круга,Да удалая вдоваПоняли тотчас друг друга —Лишними были слова.
Крепко тебя обнимаютБелые руки вдовы.Тают, снежинками таютВсе поцелуи, увы!
Здесь, на просторе великом,Просто удачу найти.Только таким горемыкамК счастью закрыты пути.
В жарких объятьях подругиТы не оттаял душой,И королесящей вьюгеНе отогреться с тобой.
Разговор
– Для любви зима – беда.Душу у соседкиОстудили холода:Встречи стали редки.
– Я боюсь не холодов.На сердце истома.Опасаюсь я следовУ порога дома.
– Пересудам счёта нет.Всех не успокоишь.Можно скрыть любой секрет,А любовь не скроешь.
– Мама выйдет на крыльцоИ увидит строчки.Что про это письмецоСкажет после дочке?
– Разве можно ждать бедыОт любви хорошей?До рассвета все следыЗаметёт порошей.
Подсолнухи
Культурам разного достоинстваНа ровных грядках место есть,Но здесь,Как в сложной массе воинства,Не по одним заслугам честь.Пример —Подсолнух:Щедро,ПраздничноОдаривает край чужой,А занимает место —Разве чтоКлочок обочины с межой.Не балуют его колхозники:Не помидор – не пропадёт.И подтверждает осень поздняя,Что оправдался их расчёт.Глядишь —И вправду:У околицыНа сажень выше городьбыЗастыли строем добры молодцы —Сплошные русые чубы.Как перед девицею-павоюКрасавцы, первые в селе,Стоят подсолнухи —КудрявыеИ словно чуть навеселе.
Сокровенное
…Печаль моя светла.
А. С.ПушкинВ толпе столкнуло нас людским прибоем,Да развела судьба – теперь навек,Но удалось почувствовать обоим,Что повстречался славный человек.
Спасибо вам за добрую улыбку,Нечаянно подаренную мне.Я сохраню её, как море рыбку,На дне души, в холодной глубине.
Среди житейских бурь и треволненийМинута сокровенная была,И не осталось горьких сожалений,А разве что печаль – и та светла.
О любви к природе
Похоже, в наше время стали модойПризнания (которым грош цена)О радости общения с природой…Как будто в них нуждается она!
Загадочны её метаморфозыИ отрешённо неприступен лик.Наивно объяснять морозы, грозыЗаученными строчками из книг.
Томительным величием природыВ смятение повергнется душа.“А где же ощущение свободы?” —Окатит как водою из ковша.
В дремотный полдень или ночью звёзднойЛицом к лицу столкнёшься с ней опять —И не отважишься богине грознойПризнанием в любви надоедать.
«Из белой и сиреневой синели…»
Из белой и сиреневой синели,Летели за руладою руладаПернатого, столь знатного певца,Что называть его уже не надо.А небеса столь искренне синели —Не отвести восторженного взгляда.И тешились надеждами сердца,Как будто в жизни сада – вся отрада.
«Последние листья подлеска…»
Последние листья подлескаШумят на октябрьском ветру,Но сдвинется туч занавеска —И солнце затеет игру:Лучи по коричневой, буройИ желтой листве заскользят.Не часто у осени хмуройТеплеет задумчивый взгляд.Глядишь на неяркое солнце,На тусклые эти лучи —И кажется: в дальнем оконцеЗатеплилось пламя свечи.И ты, бесталанный прохожий,Идёшь на мерцающий свет,В избушке хозяйки пригожейНаходишь приют и привет.
Июль
Дошло зерно в початках кукурузыДо спелости молочно-восковой,И на баштане дыни и арбузыРастут, как на опаре дрожжевой.Поспел налив, и зажелтела дуля[1],А белая черешня отошла.Расплавленному золоту июляПод силу всё живое сжечь дотла.
Ни облачка на выгоревшем своде,Ни пяди тени на земле. Невмочь Ни человеку, ни живой природе —Скорей бы знойный день сменила ночь.
А вечером над пыльным небоскатомЗарницы заиграют кое-где,И дальним замирающим раскатомГроза опять напомнит о дожде.
Заснуть не даст глухой порой ночною,Вселит надежду жителям села.Теперь бы только где-то стороноюОна, как наважденье, не прошла.
«Прощайте навек, Андруши…»
Прощайте навек, Андруши[2],Отчизна моя дорогая,Столица родимого края,Любимая песня души.
Послушные воды ДнепраУже затопили округу…А кажется – будто по лугуЯ мальчиком бегал вчера.
Я помню, где были ручьи,Озера, дороги и нивы.А чибисы плачутся: “Чьи вы?”Неужто и вправду – ничьи?
Cюда возвращаться всегдаДуше, обратившейся в память, —Кружить и кружить над волнами,Как птице, лишенной гнезда.
Лесное молчание
В любимом старом смешанном лесуЕго душа на миг смешалась.Послышалось:– Не бойся, я спасу,И знай – сочувствие – не жалость.
Берёза первая произнеслаСлова отрады беспредельной:– Ты должен помнить, что душаНе зла,А доброты сосуд скудельный.
И к этому добавила сосна:– В беде мужская честь – опора.Ты сохранил её – тебя онаОберегает от позора.
Стояли молча старые дубы,Но тоже словно убеждали,Что для мужчин любой удар судьбы —Пустяк, не стоящий печали.
…Ничто, казалось, не произошлоСреди молчания лесного,А у него на сердце отлегло,Душа была на месте снова.
«Увы, снисхождение к людям…»
Увы, снисхождение к людямВыносят из прожитых лет.Но все же других не осудим —Не каждый душою атлет.И это похоже на жалость,В которой признаться грешно.Так что ж тебе, милый, осталось?Ты знаешь – осталось одно:Посильно служить добротоюИ в жизни, и в честных стихах.И с этой нелепой чертоюОстаться навек в дураках.
Родословная
От Щека, Хорива и КияДа Лыбеди в давней дали —Представишь: века – да какие! —Днепровской водой протекли.Ходили на Русь печенеги,Грозил половецкий полон.Из Дикого поля набегиНеведомых орд и племен.В ночи от пожаров светало —Облавой катилась орда.Казалось, погибель настала,Но Русь уцелела тогда.Ордынское иго – до срока,Про это особая речь…Потом появилась дорогаНа Низ, в Запорожскую Сечь.И стали казаками предки —Сторожей на юге страны.У нас родословные редки,Но живы дела старины.Горжусь, россиянин природный,Что рос в приднепровском селе,Что жизнью и долей народнойПрикован я к этой земле.
«Там, где стоят над атоллом…»
