Эреб - Урсула Познански

Некоторые говорят, что победителем нужно родиться. Чем дольше я думаю об этом, тем скорее склонен согласиться. Давно уже я справился с разочарованием, которое испытал, поняв, что не родился избранным, и все же не чувствую себя готовым к поражениям. Даже если в конце концов меня ждет триумфальная победа, я об этом уже не узнаю. Все продумано заранее. Мое присутствие в финале не требуется, роли сыграют другие актеры. Изо всех сил они будут добиваться поставленной мной цели.

Скоро так и произойдет. Значит, моя часть дела выполнена, и я могу спокойно уйти. В конце останутся только победители и проигравшие. Кто будет победителем — не имеет особой важности. Решающее значение имеют проигравшие, и я молюсь, чтобы проиграли те, кто заслужил поражение.

24

Когда на следующий день зазвонил будильник, Ник тотчас подумал о богине утра. Гемера. Он с нетерпением ждал отчета Эмили: что ей довелось пережить, как все прошло, получила ли она уже какое-то задание. Он рвался помочь девушке, и скоро ему наверняка снова доведется увидеть Эреб. Сейчас, когда он уже не является участником игры, может, ему будет проще понять ее подоплеку. Схему. Суть.

Весело посвистывая, Ник принял душ и, затянув какую-то песенку, оделся. День обещал быть хорошим.

Обычно Эмили приходила к школе раньше него и стояла с подружками — или с Эриком — во дворе, но сегодня ее нигде не удавалось отыскать. А вот Эрика он увидел, тот трепался о чем-то с девчонками из одиннадцатого. Выглядел он теперь куда более естественно и свободно, чем несколько дней назад — похоже, все-таки оправился от удара, который нанесла ему Аиша. Но рискнет ли он еще раз бросить вызов Эребу? Ник сильно в этом сомневался. Эрик, по-видимому, здорово радовался, что больше ему не придется быть в центре внимания.

Потом наконец появилась Эмили. Она шла быстро, словно очень торопилась. Эрик махнул ей, приглашая подойти, но она лишь быстро кивнула в ответ и поспешила дальше. Возле школьных ворот ее перехватил Ник.

— Привет, Эмили!

— Привет.

Было ясно, что здесь, на виду у остальных, она не может поговорить с ним об Эребе, но хотя бы подмигнуть, заговорщически улыбнуться… что-то ведь можно было сделать? Ник тщетно пытался отыскать в ее лице хоть какой-нибудь знак: оно было непроницаемо, словно белая стена.

— Четвертый урок? Библиотека? — встревоженно прошептал Ник.

Эмили пожала плечами:

— Посмотрим.

Не говоря больше ни слова, девушка отошла от него.

Впереди маячили Рашид с Алексом, и Эмили направилась в их сторону. Ну что ей от них может было нужно? Ник окончательно перестал что-либо понимать. Не веря своим глазам, он смотрел, как Эмили внимала каждому слову Алекса, когда тот, скорчив на лице таинственную мину и размахивая руками, принялся о чем-то рассказывать. Что, спрашивается? Не мог же он себе во вред выкладывать подробности игры.

Весь день Ник не сводил с Эмили глаз. Однако всякий раз, когда он пытался приблизиться к девушке, та отходила, смотрела куда-то мимо или и вовсе делала вид, что не замечает его, — и ни на миг не оставалась одна.

Вероятно, все дело было в том, что он слишком увлекся размышлениями об Эмили, — во всяком случае, то, что Колин его преследует, Ник заметил лишь после обеда. Где бы он ни находился, Колин всегда оказывался поблизости. Трудно было сказать, действительно ли он следил за Ником, но вот роль этакой темной тени, всюду за ним тянувшейся, точно решил сыграть.

Ник подумал, не стоит ли подойти к Колину и поговорить, замять вчерашнюю ссору. Они ведь были друзьями, причем совсем недавно. Но мысль о том, как втайне радовался Колин, подбрасывая Джеми письмо с угрозой и, может быть, даже выводя из строя его велосипед, сразу же тормозила Ника. Он не смог бы сдержаться и при первой же лживой фразе сломал бы Колину нос.

Чем дольше тянулся с такой радостью встреченный день, тем более потерянным чувствовал себя Ник. Его лучший друг лежит в коме, с Колином теперь они не доверяют друг другу ни на грош, а Эмили делает вид, что его вообще не существует. Ребята, с которыми он был хоть в каких-то приятельских отношениях, — Джером и остальные — посматривают на него подозрительно. Ну а те, кто, как Нику было известно, уже вылетел из игры, такие как Грег, изо всех сил старались быть тише воды ниже травы и избегали всяких разговоров.

В какой-то момент после обеда Ник заметил на школьном дворе зеленый тренчкот. Должно быть, это Дарлин Пембер. Раньше он видел ее только издалека, но теперь вспомнил, что на эту девушку положил глаз Джеми. А Ник хотел любыми способами загладить вину перед другом.

Он осмотрелся в поисках Колина. Ни в коем случае нельзя разговаривать с Дарлин, если его преследователь где-то поблизости. Однако того и след простыл. Так, теперь быстро.

Ник отозвал ее от двух девчонок, с которыми она как раз болтала.

— Послушай, Дарлин, ты вчера не находила записку у себя в кармане плаща? Или где-то еще, в каком-нибудь из учебников, например?

Она подняла на него взгляд, в котором смешивались страх и любопытство:

— Нет. С чего ради?

— Да так. Послушай, если ты вдруг обнаружишь записку, спрячь ее и при первом же удобном случае передай мистеру Уотсону, но только сделай так, чтобы никто больше этого не заметил.

Она прикусила нижнюю губу.

— Это такая же записка, как и та, что получил Мохамед? И Джереми?

Кто такие Мохамед и Джереми?

— А что это были за записки?

Дарлин пожала плечами.

— Мне не удалось их прочитать. Я точно знаю только, что они были не написаны от руки, а напечатаны на компьютере. Мохамед после этого сказал, что заболел, и уже два дня не появляется в школе. А ты, похоже, знаешь, что там, в этих записках?

Ник покачал головой:

— Не особо. Можно тебя еще кое о чем спросить?

Она смотрела на него улыбчивым, полным ожидания взглядом, и Нику вдруг подумалось, что этот взгляд адресован не ему. Он оглянулся.

— Ты там? Или нет?

До нее не сразу дошло. Ник пояснил, сделав пару фехтовальных выпадов.

— Ах! Нет, к сожалению. Но со мной они ничего не могут сделать, я уже пыталась заново раздобыть игру, побывала в нескольких магазинах, а еще…

— Лучше оставь эту затею, — сказал Ник. — Вообще всякие такие попытки. Веди себя, словно игры никогда не существовало.

— Но…

— Я знаю. Но тем не менее.

Девушка посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Ник попытался представить себе ее вместе с Джеми где-нибудь на скамейке в парке, или в кино, или на лугу среди цветов. Красивая картина. Он надеялся, что Дарлин спросит его о Джеми. Но она этого не сделала.

Вечером он сидел у себя в комнате и не знал, чем заняться. Ясно было лишь одно: неизвестность для него невыносима. В принципе, если как следует все обдумать, игнорируя Ника, Эмили вела себя абсолютно правильно. Скорее всего так оно и есть. Если только… если только игра не сообщила ей о нем что-нибудь совсем уж неприглядное. В голове Ника снова возникла та же картина, что преследовала его целый день: Вестник рассказывает Эмили о том, что Ник виртуально за ней шпионил и что он помог доставить оружие на школьный двор. В конце концов, могла еще всплыть фотография, где он сидит с Бринной, и тогда Эмили была бы навсегда для него потеряна.

Нет, это просто чепуха какая-то. Эмили — достаточно хладнокровный человек, она хорошо замаскировалась. Он позвонит ей и все выяснит. Прямо сейчас.

Однако девушка к мобильнику не подходила, не отвечала даже ее голосовая почта. Через десять минут Ник предпринял очередную попытку, через полчаса — снова. Результат тот же.

Ну да, вероятно, она играет. Он же тогда тоже не подходил к телефону.

Хочется ли ему к ней поехать? Да, лучше всего было бы забить в набат и разбудить ее депрессивную матушку, ведь Эмили в наушниках наверняка не услышит дверного звонка. Да и с мобильником, видимо, то же самое.

Он уселся перед компьютером и задумался. Заглянул на «Deviantart» и немного побродил по страничке Эмили в надежде найти свежие записи. Однако после «Ночи», стихотворения, которое он уже видел, не добавилось ничего нового.

Остаток вечера Ник провел, сидя перед телевизором в компании матушки и отца. Он не мог припомнить, когда в последний раз так поступал, а вот отец откровенно радовался, это легко читалось по его лицу.

— Все-таки зубрить без перерыва тоже не всегда полезно, — сказал он и ласково потрепал Ника по затылку.

Этой ночью Нику приснилось, что он очутился на кладбище Эреба и отчаянно искал надгробный камень Сария, но все надписи внезапно превратились в какие-то загадочные письмена, составленные из витых значков, которые он никогда в жизни не видел.

На следующий день Эмили вообще не пришла в школу. Ник всю химию провел, уныло пялясь на пустующее место, где она обычно сидела. Больше всего на свете ему хотелось завыть. Он знал, почему Эмили нет. Игра взяла верх над ней, как и над всеми остальными.