Тысячи ночей у открытого окна - Мэри Монро

Да, конечно, может, ответила она сама себе. Она проведет с ним одну ночь и сделает это для себя. Она открыла душу и впустила туда радость и наслаждение. Кому от этого будет плохо? Ведь это всего только одна ночь.

Мэдди и Том были на седьмом небе от радости, предвкушая, что проведут ночь в бывшей детской в компании Венди. Оставить детей одних даже на одну ночь было шагом невероятного доверия со стороны Фэй. Однако, когда она поделилась своей тревогой с Джеком, тот заверил ее, что доктор недавно подтвердил, что Венди совершенно здорова для своих лет, и поэтому вполне способна справиться с задачей. К тому же была еще и миссис Джеркинс.

– Ничего не случится, – заверил он, – Фэй, не тревожься. Это наш единственный шанс побыть вдвоем. Всего одну ночь.

Фэй обняла его и с болью в сердце подумала, что нашла человека, которого снова смогла полюбить, и у нее только одна ночь. Конечно, Джек прав. Ничего не случится с детьми за это время. Но будучи тревожной по натуре, она постаралась предусмотреть каждую мелочь, словно уезжала на месяц.

В субботний полдень она стояла перед входной дверью с сумками у ног, держа в руках листки с распоряжениями на все случаи жизни. Джека беспокойство не терзало. Его глаза возбужденно горели, и всеми мыслями он был уже в дороге.

– Мы уедем до ужина и вернемся после завтрака. В наше отсутствие большую часть времени они будут спокойно спать, – успокоил он Фэй и поднял ее сумку.

Фэй кивнула, сосредоточенно закусив губу и вспоминая, все ли она учла. Она оставила Венди и миссис Джеркинс целый список указаний, номер своего сотового телефона, телефон отеля, где они остановятся, телефон детского доктора и аптекаря, а также, боже упаси, полиции. Она попросила миссис Джеркинс проследить за детьми, оставаясь в их квартире. Дети собирались провести вечер с Венди в большом форте, построенном из простыней и матрасов, а также всякой всячины, собранной со всех трех квартир. Они жили в ожидании большого праздника.

– А теперь летите! – приказала им Венди и легонько подтолкнула к выходу. – Ах, когда-то и я сама улетала с тем, кого любила. Счастья вам, дети! Ни о чем не беспокойтесь, с Мэдди и Тутлзом все будет в порядке.

И еще Венди добавила с лукавой искоркой в глазах:

– Я устрою им ночь, которую они никогда не забудут!

Глава 19

Эту ночь Фэй не забудет никогда.

Они уехали серым промозглым лондонским вечером и только глубокой ночью оказались на побережье. Вдали от городских огней на чистом черном бархате неба можно было легко разглядеть сверкающие звезды. Щеки остужал влажный прохладный воздух, пахнущий морем, солью, дымом, свежей рыбой и влажным деревом. Фэй немногое могла разглядеть в темноте, за исключением неясных силуэтов деревьев с густыми кронами да кажущейся каменным монолитом стены из кустарников. Она чувствовала все это буйство природы, о котором забыла с тех пор, как приехала в Лондон. На задворках отеля территория резко обрывалась в бездну, давая полное ощущение того, что они достигли края земли. Еще один шаг – и они отправятся в полет в бесконечность Вселенной. Вновь увидев дикую природу, Фэй вдруг осознала, как ей не хватало этого в чопорном, подстриженном и приглаженном Лондоне.

Джек зарезервировал номер в одном из лучших английских отелей. Это место славилось как историческая достопримечательность. Здесь были мраморные полы, хрустальные люстры и канделябры, зеркала в изысканных позолоченных рамах, закрывавшие прорехи на бумажных обоях, но главное – здесь царил особый европейский стиль. Джек подошел к стойке администратора из красного дерева, со старомодными прорезями для почты и изящной резьбой, которую уже нельзя увидеть в наше время. Фэй, которой было невыносимо стоять рядом с Джеком и изображать из себя миссис Грэхем, прошла дальше по узкому коридору с рядом демонстрационных витрин и изобразила восторженный интерес к невероятно дорогим и шикарным нарядам, сумкам и драгоценностям, выставленным за стеклом. Она обернулась как раз тогда, когда служащий снял большой латунный ключ с одного из полированных латунных крючков и протянул его Джеку. Она увидела, как Джек обхватил ключ своими длинными пальцами, и почувствовала дрожь предвкушения, представив, как эти пальцы будут ласкать ее тело. Интересно, каково это – вновь быть с мужчиной после такого долгого перерыва.

Портье в униформе поспешил к ним и настойчиво забрал у нее маленький потрепанный кожаный чемоданчик. Поднимаясь на второй этаж в роскошной кабинке лифта, увешанной зеркалами, Фэй покраснела до кончиков пальцев на ногах. Она думала о том, что этот невысокий и щуплый, как жокей, молодой человек, старательно отводящий глаза, прекрасно знает, почему они приехали сюда почти без багажа всего на одну ночь. Конечно, все это старо как мир, но она ощущала такую романтику впервые.

Их номер был большим, с высокими потолками, и в то же время очень уютный, явно недавно отремонтированный, с новыми яркими цветастыми обоями, прекрасно гармонирующими с обивкой диванчика и постельными принадлежностями. Французские окна были открыты и вели на отдельный балкон, погруженный сейчас в ночную мглу. Огромная ванная комната со сверкающей современной сантехникой, мраморной раковиной и ванной на ножках в виде когтистых лам, такой огромной, что даже такой высокий человек, как Джек, мог спокойно в ней лежать, вытянув ноги. Глядя на прекрасные льняные полотенца и постельное белье, Фэй задним числом поняла, что Джек выбрал первоклассный стильный отель для их первой ночи любви. С легкой улыбкой на губах Фэй обернулась, наблюдая за тем, как Джек дает портье на чай и заказывает в номер охлажденное шампанское и свежую клубнику. И все это с непринужденным видом человека, который не раз все это делал в подобных местах.

Был ли он здесь раньше? Вряд ли она когда-либо об этом узнает. Джек был человеком, который чувствовал себя совершенно естественно в любом окружении – как в пятизвездочных ресторанах, так и пабах, на академических вечеринках или спортивных соревнованиях. А она не так давно его знает, чтобы с неуместным в таком случае любопытством выспрашивать его о прошлом, интересоваться, был ли он прежде в этом отеле с какой-нибудь другой женщиной. Это не те вопросы, которые независимая женщина может задавать независимому мужчине.

Тихо закрыв дверь за портье, Джек прошелся по комнате, открыл ящики, обследовал мини-бар и ванную комнату. А Фэй смотрела только на кровать. Невероятно большая, просто королевских размеров, с пологом на четырех столбиках, она доминировала в комнате. Это была не просто кровать. Это было некое обозначение вполне определенных намерений.

Джек распахнул двери на балкон, снял пиджак, ослабил галстук и теперь стоял возле окна, глядя в темное ночное небо над таким же темным морем. Он полагал, что достаточно искушен, но сегодня вечером он нервничал, словно подросток, собирающийся в первый раз заняться любовью. Он хотел, чтобы все сегодня было совершенно. Для нее. Он хотел сделать эту ночь незабываемой.

Он знал, что Фэй тоже ужасно нервничала. Он почти чувствовал ее смятение и едва не решил малодушно отыграть все назад, увидев, как задрожали ее губы, когда она смотрела на роскошную королевскую кровать. Завоевать ее доверие можно лишь добрым отношением. Он ничего не хотел так сильно, как сделать ее счастливой, показать ей, что любит ее. Возможно, будет лучше, если они сначала спустятся в ресторан? Может, надо дать ей время, чтобы она могла успокоиться и почувствовать себя более комфортно? А если она не сможет… ну что ж. Он потер подбородок. Если придется снять еще один номер и удовлетвориться всего лишь хорошим ужином в ресторане и прогулкой по берегу моря, пусть будет так. Он согласится на роль друга.

А затем, обернувшись, он увидел ее улыбку. Нежность ее взгляда разнесла вдребезги все его благие намерения. Лжец, обозвал он себя. Он НЕ хочет, не может быть только ее другом. Он хочет ее любви. Он хочет всю ее, без остатка.

Принесли шампанское, и они вместе смеялись, когда пробка, вылетев, стукнулась в потолок. Он наполнил бокалы, удивляясь тому, что его руки не дрожат, хотя сердце стучало как сумасшедшее. Они подняли бокалы и улыбнулись друг другу. Его улыбка была уверенной и радостной, ее – застенчивой.

– За моего лучшего друга, – произнесла она.

Он тяжело сглотнул, а затем, решившись, произнес:

– За чудесную, незабываемую ночь, которую мы проведем вместе.

Она поспешно отпила из бокала, и ее взгляд незаметно метнулся к кровати.

Казалось, сам воздух между ними наэлектризовался и вибрировал. Напряжение могло сравниться по силе разве что с океанскими волнами, разбивающимися сейчас о скалы под их окнами.

В комнате повисла неловкая тишина. Они молча пили шампанское, каждой клеточкой чувствуя сидящего рядом – плечо к плечу, колено к колену. Оглядев комнату, погруженную в уютный мягкий полумрак, бросив взгляд на огромную кровать под балдахином, Джек почувствовал, что настал момент для финальной сцены. Он перевел взгляд и посмотрел на Фэй поверх своего бокала. Ее тонкие маленькие руки судорожно сжимали хрустальную ножку, а глаза не отрывались от поистине королевского ложа. Нежность, сочувствие и страстное желание устроили борьбу в сердце Джека, и он внезапно резко вскочил на ноги. Дьявольщина! Он никогда не любил заученные роли, тем более в любви.