Танец белых одуванчиков - Татьяна Туринская

И вместо Киры Кирилловны Кукуровской через четыре с хвостиком месяца на свет появится Кирилл Кириллович Кукуровский. Вот и вся разница. Кирилл Кириллович. Кирилл-младший. Ее Кирилл, только ее, Светин. Ее личный маленький Кирюшенька, который никогда ее не покинет…

Кирилл Кириллович… А что, если когда-нибудь Света случайно столкнется с Тамарой? Что, если та узнает, что у Светиного сына отчество "совершенно случайно" совпадает с именем Тамариного мужа?! То, что Тамара никогда в жизни не простит такого "финта" самой Свете — это полбеды, это Света как раз запросто смогла бы пережить. Но ведь тем самым она обрекает не абы на какие неприятности самого Кирилла! Кирилла-старшего, естественно, не маленького Кирюшеньку, которому пока что еще только предстояло появиться на свет. Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить. Ее сын не сможет носить отчество родного отца. Он не сможет быть Кирилловичем. Кирилл — да, назвать своего сына Светлана имеет право как угодно, и тут ей Тамара не указ, понравится ей или нет то, что сына подруги (бывшей подруги?) совершенно случайно зовут так же, как и ее мужа. Ведь это может быть простым совпадением, правда? Хотя бы потому, что имя Кирилл — красивое, не особо избитое.

А вот с отчеством придется придумать что-нибудь другое. Что угодно, только не Кириллович. Хоть Иванович, хоть Михайлович, хоть Семенович. Да хоть Альбертович — почему бы и нет? И пусть Светлана даже ни разу не виделась со своим отцом, пусть ровным счетом ничегошеньки о нем не знала, но ведь именно благодаря ему она появилась на свет. Тогда почему бы не Альбертович? Пусть будет Кирилл Альбертович Кукуровский. А Кирилл, то есть Кирилл-старший, на это не обидится. Он ведь об этом даже не узнает…

Не узнает, миленький. Он ничегошеньки не узнает… Не узнает, какое это счастье — видеть беззубую улыбку на лице собственного сына. Не услышит "Папа" из уст ребенка. Не покачает его на руках, убаюкивая, успокаивая. Не узнает, как сладко пахнет грудное дитя… Бедный Кирюшенька…

Дабы не слишком сильно погружаться в тоску по любимому, дабы не навредить своим тяжелым моральным состоянием малышу, Светлана старалась побольше думать о работе. Что ни говори, а фирма "НЭВ-Техно" тоже в некотором роде была ее детищем, а потому постоянно требовала к себе ее драгоценного внимания.

Ни Потребенько, ни Нетёпина даже не догадывались о том, что Свете скоро придется покинуть работу. И так, и этак намекала им: не справляюсь я, мол, с таким объемом работы, срочно давайте помощника, на которого в случае чего смогли бы положиться. Однако Потребенько стоял на своем:

— Не на этом этапе, Светлана Альбертовна. На второго сотрудника фирма пока еще не зарабатывает. Вот и будете справляться самостоятельно ровно до тех пор, пока не заработаете на второго. Заработайте нам денег, Светлана!

Света прекрасно отдавала себе отчет в том, что в ближайшее время фирма еще не сможет потянуть второго работника. Да и как, откуда ж взяться деньгам на второго работника, если мало того, что Потребенько затребовал себе директорскую зарплату, так буквально со следующего месяца принял в штат рядовым менеджером и Элеонору Вячеславовну Нетёпину, назначив ей точно такое же материальное содержание, как и заместителю директора Светлане Кукуровской. И это притом, что вышеозначенная госпожа Нетёпина не несла по фирме "НЭВ-Техно" ровным счетом ни единой нагрузки, если не считать собственного имени, заложенного в название фирмы.

Кстати, оно, это нелепое, как и сама госпожа Нетёпина, название, доставляло Светлане немало хлопот. Потому что в логотип фирмы было вынесено немецкое написание "NEW-Techno", что по-русски и читалось, собственно говоря, "НЭВ-Техно". Но большинство технических руководителей, равно как и их секретарш, в школах да институтах изучали английский. А в английской транскрипции то же самое название читалось как "Нью-Течно". Некоторые на свой страх и риск читали как "Нью-Техно", но в любом случае из-за этого "Нью" возникало множество недоразумений. На слух название фирмы обычно не запоминалось, зрительно — тоже, потому что логотип, похоже, Нетепина разрабатывала собственноручно со всеми вытекающими последствиями. И каждый раз Светлане приходилось объяснять заново, что же это за фирма такая "НЭВ-Техно". А уж как эти непонятки злили самого Потребенько! Аж перекосоеживался каждый раз, когда слышал это "НьюТечно"! Светлане-то не объяснял, хотя она и не однажды спрашивала его о происхождении столь странного названия, просто злился сам в себе, не позволяя объяснениям вырваться наружу — как же, еще не хватало что-то там личное объяснять подчиненной! Это уже потом, спустя некоторое время, Света узнала, что супруга драгоценного шефа почему-то носит фамилию Нетёпина. Плюс имя-отчество. Вот тогда-то все и встало на свои места. Все сложилось и получилось НЭВ — Нетёпина Элеонора Вячеславовна.

Денег не хватало катастрофически. Едва приходили деньги за очередную поставку, как тут же все до единой копеечки расходились по разным счетам: на оплату труда работников, на социальные выплаты в многочисленные фонды за каждого работника, самым суровым, вернее, прожорливым из которых в плане объемов был пенсионный, плюс опять же аренда помещения и оплата немалых телефонных счетов за переговоры с Австрией. Плюс услуги таможенных брокеров, плюс услуги аудиторской компании… И, конечно, большую часть полученных от продажи товара денег следовало вернуть заграницу поставщику товара. Светлана устала ругаться с арендодателем, потому что при всем ее желании никак не удавалось расплатиться с ним в срок. А ругаться-то приходилось именно ей, хоть на самом деле от нее реально ничего не зависело. Зато Потребенько очень уютненько отсиживался себе в своих Австриях.

Денег не хватало. А потому Потребенько несказанно радовался, когда в свой очередной приезд умудрился заключить "жирный" контракт на поставку запчастей мясоперерабатывающему комбинату. Собственно, не таким уж жирным был тот контракт, в переводе на условные единицы чуть не дотягивал и до десяти несчастных тысяч. Но главное в этом контракте было то, что мясокомбинат должен был получить свои запчасти аж через три месяца, а стопроцентную предоплату обязан был сделать в трехдневный срок после подписания договора о поставке.

Потребенько радостно потирал руки. Не столь уж важно, что деньги на счету фирмы ему, по большому счету, не принадлежали, ведь он их еще не заработал. Как неважно было, видимо, и то, что через три месяца он должен будет кровь из носу поставить оговоренные запчасти на комбинат. Это ж еще когда будет — три месяца! Это же еще о-го-го, как нескоро! А пока — денег куры не клюют!